Священник Димитрий Агеев: Френд, фоловер или друг? (+Видео)
«У меня пять тысяч друзей, я, конечно, не знаю всех лично. Вчера «почистил» список «френдов» – двести «мертвых душ». Давай лучше в чате посидим» — подобные слова стали нормой нашей повседневной жизни. Мы сами легко «френдим» незнакомых нам людей по принципу «У вас 150 общих друзей», легко вычеркиваем их из этого списка…
Почему так исказилось понятие «дружба»? Почему не дружат нынешние подростки? Почему современный житель мегаполиса предпочитает общение в социальных сетях живому общению? Каков опыт дружбы и самопожертвования в многодетных семьях? На что обращать внимание родителям, чтобы ребенок однажды не сказал: «Мне не нужны друзья»?
Об этом рассуждает священник Димитрий Агеев, клирик храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Б. Ордынке..
Я думаю, что в ответ на свой вопрос: «Есть ли у тебя друзья?», — услышать ответ: «Зачем?», — конечно, очень страшно и очень грустно. Этот ответ можно услышать как от подростка, так и, к сожалению, от гораздо более взрослых людей, детство которых прошло в тот период, о котором мы сейчас вспоминаем с ностальгией и считаем, что тогда дружба была.
Ведь дети — это прямое отражение нас с вами, взрослых. Дети смотрят на мир иначе, дети относятся к людям иначе, потому что мы смотрим на мир иначе, потому что мы относимся к людям иначе. Дети подражают нам, дети поступают так же, как поступаем мы.
Ведь Господь сказал: «Будьте, как дети», а мы нашим детям все время говорим: «Будьте такими, как мы». Дети, к сожалению, становятся такими, как мы. Они во всем повторяют наши ошибки, они во всем повторяют какие-то наши слова, наши действия, и из нашей жизни ушло доверие человека к человеку. Мы оказались неспособными дружить. Мы неспособны любить, потому что дружба — это любовь.
Для меня эти слова — отчасти синонимы. Это, прежде всего, самопожертвование. Мы оказываемся неспособными пожертвовать чем-то во имя друга, во имя близкого человека. Мы выставляем свою жизнь на всеобщее обозрение, — мы в социальных сетях, мы смотрим передачи: «За стеклом», какие-то ток-шоу, «Дом», «Дом-2» и т.п.
Мы тут же постим в Twitter о том, что нас укусила муха. Мы пишем в facebook о том, что мы едем на дачу, о том, что мы поскользнулись в ванной, и тут же делаем фотографию синяков, рассказываем, как это случилось.
С одной стороны, мы всячески выставляем свою жизнь на всеобщее обозрение. С другой стороны, мы с большим трудом, с большой неохотой пускаем людей в свою собственную жизнь, часто реагируя на такое вторжение агрессивно. Мы оказываемся недоверчивыми и не хотим, чтобы кто-то в нашу жизнь вошел.
Почему? По той простой причине, что мы, наверное, отдаем себе отчет в том, что если мы пускаем человека в свою жизнь, принимаем его, разделяем с ним и радость, и горе, нам придется тоже жертвовать чем-то ради него. Мы оказываемся неспособны, мы не верим, мы не готовы делить радость и горе с другим близким человеком. Наверное, поэтому, к сожалению, дружба уходит.
А дружба — настоящая, подлинная дружба — меняет человека. Она преображает человека. Настоящая дружба способна полностью изменить человека. К сожалению, мы от этого отказываемся. Мы отказываемся, как от какого-то обогащения. Настоящая дружба проявляется в том, — точно так же, как настоящая любовь, точно так же, как и настоящая семья, — что недостатки одного покрываются добродетелями и достоинствами другого. И получается идеал.
От этих-то противоположностей, от каких-то неравновесий, несовпадений недостатков и достоинств в той или иной степени происходит настоящее богатство в этом разнообразии. А мы боимся.
Фото: Rufus_libra, photosight.ru
Если у ребенка есть радостная возможность общаться со сверстниками, если это общение начинается и протекает больше частью в семье, это прекрасно, это замечательно, потому что тебя окружают близкие люди, твои ровесники, братья, сестры.
Если есть возможность посещать для кого-то — детский сад, для кого-то — школу, где тебя также окружают сверстники, общину, прежде всего церковную, — это замечательно.
Если человек растет один, конечно же, он, на мой взгляд, многого лишен. Лишен, прежде всего, возможности общения, лишен, прежде всего, возможности радости взаимодействия с другими людьми, включения в какой-то социум, возможности учиться жить не только своими радостями и своими горестями, но и радостями и печалями других людей, которые тебе рано или поздно становятся не чужими. Они становятся тебе близкими, они вступают с тобой в ту или иную степень близости, родства, дружбы, любви, и ты начинаешь жить также отчасти их жизнью.
Поэтому, конечно же, это важно — наличие людей вокруг тебя, но это вовсе не является каким-то определяющим финальным моментом в воспитании ребенка, потому что мы знаем прекрасно, что есть масса людей, которые живут в каком-то социуме, окруженные множеством людей, и при этом совершенно нелюдимые, дикие, злые, обидчивые, отказывающиеся с кем бы то ни было общаться.
Прекрасно знаем о том, что есть масса примеров, как в недавней истории, когда люди жили в имениях и были оторваны от общественной жизни, от детских садов и сверстников в округе, но в то же время, это ничуть не мешало им становиться прекрасными людьми, общительными, добрыми, способными ценить, разделять и дарить человеческую дружбу.
Конечно, внешние факторы очень важны в нашей жизни. Любые внешние факторы, так или иначе, на нас влияют, но они не являются определяющими. То, в какой степени эти внешние факторы коснутся нашей жизни и окажут влияние на воспитание ребенка, на его внутренний мир, на его душу — это, конечно, сфера ответственности родителей.
Это их забота, это их думы, это их прямая обязанность — воспитать своего ребенка. Никакие оправдания о том, что много работы, мало работы, жизнь такая, мы такие, не работают. Все это — несовершенные отговорки, которые не извиняют. Есть дети, и все в нашей жизни должно рассматриваться сквозь призму того, чтобы детям было хорошо, чтобы все было во благо детей.
Вся жизнь человека должна быть сквозь эту призму, жизнь родителей, прежде всего. Все для твоего ребенка, чтобы он вырос прекрасным человеком. Конечно же, каждый из нас понимает это по-разному. Но это вопрос: как мы в жизни расставляем приоритеты, каковы наши нравственные принципы, каковы критерии жизни, насколько мы готовы передавать их нашим детям.
Социальные сети — это, конечно же, веяние времени. Насколько долго они останутся в нашей жизни, мне неведомо. Может быть, продлится какое-то время, как игровые приставки к телевизорам, как тетрисы в метро, которые были когда-то, теперь — социальные сети.
Я не знаю, какая будет дальнейшая судьба социальных сетей. Насколько это опасно? Это точно так же опасно, как спички. Спичками можно лампадку зажечь, а можно дом спалить. Насколько опасны спички? То же самое — социальные сети.
В нашей жизни масса одиноких людей, для которых интернет становится единственно возможной формой общения. Для них наличие социальных сетей очень важно. Очень важно для того, чтобы связать людей, для того, чтобы человек мог найти в себе силы переступить через свои комплексы, болезни и шагнуть в мир общения, пока виртуального, но которое может перерасти в общение человеческое.
А для кого-то, к сожалению, нет никакой иной возможности общения. Для какого-то человека-инвалида общение человеческое, вообще оказывается, к сожалению, в силу нашей жизни, невозможно. Это единственное, что для него возможно. И это очень важно.
Другое дело, мне кажется, нужно задуматься над тем, если наши дети, и мы сами тяготеем к интернет-общению, значит, это попытки восполнить что-то, чего нам не хватает.
Тут очень важно понять для себя, принять, осмыслить. В этом, конечно же, тоже роль родителей: они должны задуматься и осмыслить, — если твоему ребенку не хватает общения, если он этого ищет, значит, нужно дать ему возможность для того, чтобы интернет-общение не явилось единственной формой общения. Я уверен, что постепенно ребенку станут гораздо милее и интереснее живые люди, нежели аватары.
Читайте также: