Аборт

Мы, православные христиане, католики и евангелисты, объединились в этот час, чтобы еще раз подтвердить существование основополагающих истин общественного блага и справедливости и призвать наших сограждан, как верующих, так и неверующих, объединиться с нами в их защиту.

Авторы «Манхэттенской декларации» декларации выступили против легализации абортов, эвтаназии и однополых «браков». Подписавшиеся заявили, что ни при каких обстоятельствах не подчинятся «никакому постановлению, если оно предполагает соучастие в практике абортов, в эмбриональных исследованиях, содействии суициду, признании эвтаназии и любого рода действий, направленных против жизни. Всего декларацию подписали уже 160 000 человек.

Авторская программа Аркадия Мамонтова рассказывает о ситуации с криминальными абортами в России. За фильмом следует жесткая дискуссия между Марией Арбатовой, сторонницей абортов, не считающей их убийством, многодетной депутатом Натальей Карпович и диаконом Андреем Кураевым.

Мне 27 лет. Каждый день рождения для меня - особый праздник: во-первых, потому что он совпадает с Днем Ангела, а во-вторых, просто потому, что я живу на свете. Этого могло бы не случиться "благодаря" лечащему врачу моей мамы.

Когда же мы спрашиваем женщину, как она представляет ребёнка, она должна обратиться не к обстоятельствам, которые понуждают ее к аборту (о них мы поговорим позже), а к тому, кто вообще тот, от кого она хочет избавиться.

В присяге, которую принимали врачи школы Гиппократа, сказано: «…я не вручу никакой женщине абортивного пессария». В Римской империи «женщина и лица, способствовавшие производству аборта строго наказывались» .

Абсолютно все обстоятельства говорили против ребенка; меня уговаривала сделать аборт даже моя родная бабушка. Основным мотивом для аборта было даже не плохое финансовое положение семьи, не моя бессонница и не сильно ухудшившиеся отношения с мужем, а то, что от приема таблеток ребенок может остаться уродом.

Наконец настал такой день, когда, буквально дорвавшись до аналоя, причем на исповеди совсем не у того («доброго») батюшки, к которому хотела попасть, а у «строгого», я выпалила «Не могу больше... Я в молодости из страха перед родителями сделала аборт...». Не помню, что потом говорила я, что – священник. Помню, что меня поразила его реакция – я ждала, что он будет меня обличать, отнесется сурово, а увидела сострадание и боль за меня...