Ближние

Вдруг рядом вижу сухонькую городскую бабульку. Она еле сдерживается, чтобы не заплакать. Закрывает глаза ладонью и быстро шагает по мосту. И что за диво. И у этой чистые глаза маленькой девочки. Как будто первоклашка, едва сжимая дрожащие губы, несется к маме. И такое пронзительное горе написано на лице, что обожгло.

Я её впервые встретил в храме года четыре назад. Молодая женщина. Она тогда ещё была вменяемой, хоть и со странностями. Принесла растрёпанные листы с исповедью и воспалённо, спешно читала…

Пьянчужка при дверях синюю руку тянет, а сама шатается. - Христа ради, Христа… да так жалобно, что пришлось оглянуться. Сильно дунул ветер и бросил в неё мусорную бумажку. Вижу - стоит промерзшая до костей старуха и еле сипит: «Христа…»

Пояс Богородицы в Москве: какие итоги подводит протодиакон храма Христа Спасителя. Что запомнилось клирикам храма? Для чего приходили люди? Откуда взялись пропуска? Как прошел самый тяжелый день? А если не успели приложиться?

Почему два других единоплеменника путника, служители истинной веры, по очевидности должные быть ему ближними, проходят мимо? Только ли дело в их предполагаемом равнодушии и бессердечии? Конечно, нет: они могли быть вполне порядочными служителями, не хуже многих современных.

Насмотрелся на вашу церковь.... Зашел в храм, в первый раз, ничего не знаю, робею, столько жизненно важных вопросов – но куда-то ступил не туда, и какая-то злобная старуха на меня наорала (вариант: равнодушный поп не выслушал, отнесся без понимания), так что больше я туда не ходок…

Вслед за отцом Сергием Кругловым задаю животрепещущий вопрос -- «Да в самом ли деле, как говорит христианство, Бог есть любовь?» Любовь Христа, безусловно, не слащава, не сентиментальна, она не гладит по головке. Но почему к Нему шли те самые мытари, блудницы, бомжи, которыми окружающий мир всегда брезговал?

– Ты пойми, добрый человек, - пытаюсь его вразумить, - соглашаясь работать, эти люди заранее допускают, что их могут обмануть, и если их обманет предприниматель, чиновник, милиционер, поплачут и простят. Но если их обманет священник, то это всё, конец. Тогда все мы, весь наш народ в их глазах станет бесчестным.