Гонения

Мы до сих пор находимся в состоянии шока, после того что мы увидели и услышали. От меня район Масперо, где разворачивались трагические события, находится в пяти минутах.

Мы не призываем к бунту, – был ответ, – к бунту против власти, но только к борьбе против ее уродливых и преступных порождений. Власть может быть монархической или республиканской, кадетской или большевистской, но не должна она безнаказанно вызывать подобных беспримерных потрясений и разложения нравственных основ.

Наносят ли вред образу России произведения Солженицына и Бродского?

Что произошло со страной и Церковью после революции? Как оценивать политику лояльности светской власти со стороны Церкви? Должен ли христианин быть патриотом, невзирая ни на что?

Зная о том, что для нового ареста не потребуется и особого повода, он жил незаметно, беспрекословно, со всей добросовестностью выполняя то, что ему поручали – самую черную работу – уборщика, мусорщика, прачки, посыльного. Чем он располагал к себе, почему хотелось задержаться возле него?

В Русской Церкви говорят о растущей христианофобии в мире. Эксперты утверждают, что каждые 5 минут в мире христианин погибает за свою веру. Что это такое, где гран между политическим и религиозным конфликтом, где сегодня притесняют христиан, и как сократить притеснения христиан?

Знаете ли вы, каково это - входить в ограбленный храм? Ты приходишь на службу рано утром и понимаешь, что ночью влезли. Или решётки спилили, или двери металлические срезали. Стоишь перед входом, а войти не можешь, сердце бешено колотится, ноги будто наливаются свинцом - невозможно оторвать от земли.

Стал я судебным заседателем. На суде объявляют: “Судебные заседатели Самойлова и Груздев, займите свои места”. Первым вошел в зал заседания я, за мной Ольга. Батюшки! Родные мои, красным сукном стол покрыт, графин с водой... Я перекрестился. Ольга Самойлова меня в бок толкает и шепчет мне на ухо: - Ты, зараза, хоть не крестися, ведь заседатель!