Исповедь

Исповедники часто стоят у креста с Евангелием, как напроказившие школьники. Косят глазом в сторону и не знают, что сказать. Им тоскливо, скучно. Им неприятна и эта беседа с Богом, и таинство. Казалось бы, благодать таинства должна переполнять человека радостью, а он должен стремиться к ней.

Человек приводит множество каких-то фактов, подробностей, которые никакого отношения к исповеди как таковой не имеют. Появляются имена людей, появляются какие-то «действующие лица», появляются основная и побочные сюжетные линии и прочее.

Для некоторых препятствием бывают требования к говению, в частности, регулярное вычитывание молитвенного правила и канонов. Конечно, это идеал, к которому мы должны стремиться. Но надо видеть, с кем ты имеешь дело

Может быть, есть смысл разделить и сделать из одного документа два? Декларативный - для всей полноты Церкви и инструктивный – для тех, кто отправляет Таинства, для священнослужителей?

На мой взгляд, важным является тот факт, что в документе подтверждается традиция Русской Церкви совершения таинства Покаяния перед причащением. За годы своей церковной жизни вывел собственную формулу: Исповедь определяет Причастие.

Если исповедь является непременным условием для Причащения в отношении мирянина, почему она не является условием для клирика? Он по определению более благочестив, чем его прихожане? У него другое строение ДНК? Документ не дает ответа на этот вопрос.

Можно подумать, в древности не было суеты, быта и внецерковной жизни! Конечно, была. И точно так же людей отвлекала.

Предполагается, что человек, который все вычитал, сходил на исповедь, уже подготовлен к принятию святых Христовых Таин. С этим чувством собственной подготовленности он приходит ко Христу. Получается абсурдная ситуация, что приход ко Христу — награда за труды, некий духовный бонус.