Одиночество

Мимо моего дома шел странного вида человек. Это был мужчина неопределенного возраста, длинные с проседью волосы развевались на ветру, шляпа и одежда были довольно опрятные, но старые, даже, я бы сказала, старинные. А левый глаз его был закрыт обрывком вафельного полотенца.

Мужчина написал на небольшом листочке имена на поминовение и, прихрамывая на одну ногу, подошел к окошку свечной лавки. До меня долетали обрывки его речи. - За друзей…обещал помянуть…сослуживцы… У меня только четыре рубля…Ну дайте хотя бы свечку. За братцев…за братцев... одна свечка пять рублей? Нету больше…

Большинство присутствующих – молодежь. Красивые, стройные, хорошо одетые девушки и парни. Кто-то радостно бросается в объятия друг другу: «О! Из стареньких! Давно не виделись!»

Часто бывает: выбираешь храм, начинаешь туда ходить, видишь, что людям хорошо друг со другом, они уже друг ко другу притерлись.

Странно, но большинство из тех, кому я рассказываю об этом случае, свидетелем которого стала несколько лет назад на вокзале города Кургана, не верят. Я никого не стараюсь переубедить.

И пенсионное было, но она и его забрала – ездит по нему, и справку, что я – инвалид. Ничего не осталось, а в поликлинике заново оформлять отказываются, и лекарства мне не выписывают больше бесплатно. А она целый пакет моих лекарств в урну выкинула...

Он был главарем банды в 12, террористом в 22 и наркоманом в 25 лет. Он был буддистским монахом, индуистом, оккультистом в Центральной Америке. Он был знаком с немецким терроритстом Андреасом Баадером и с Матерью Терезой. После десятилетий духовных скитаний он пришел к православию.

Многие люди, вполне себе «церковные», сознательно участвуют в Литургии, причащаются – и не становятся при этом христианами в своей повседневной жизни. Почему?