Проза

Придет за работой иерей и говорит: – Сколько стоит? А в руке держит пакет с коробкой конфет. Ты ему скажешь: – Работа стоит десять тыщ долларов. А у него глаза сразу станут квадратные. – Но хочу я с вами, батюшка, рассчитаться по Добротолюбию: вот, проект стоит столько-то, а уж вы сколько дадите. Пусть будет по совести.

А теперь мы всё чаще смотрим историю оленёнка Бэмби. И вдруг, не знаю уже во время какого по счёту просмотра, из общего словесного потока ребячье ухо выхватывает такую тревожную для него фразу, сказанную осиротевшему оленёнку его большим сильным оленем-папой: Твоя мама больше не придёт.

Мать Конкордию поймала в цепкие лапы тоска. Живёт она в одиночестве, кушает то, что сама для себя приготовит, а пока готовишь, пропадет весь аппетит. Трудится на огороде и заботится о своей козе Муське, но для кого?

- Мне нужно добраться до деревни, - спокойно сказала она. Как будто это обычное дело – стоять босиком посреди темнеющего города, где всякие ездят, для того, чтобы попасть в какую-то безымянную деревню.

— Вот что, Коля, ты на войну едешь, не перебивай, перед смертью моей дай слово. И слово твое должно быть крепко. Так вот, когда ты окажешься на войне и увидишь врага, который будет танцевать наш воинский танец, знай, что ты должен его убить.

К бою готова! Сейчас я покажу этому попу, как морочить головы взрослым людям. Покоя нет от церковников, лезут везде! Уже до школы добрались! - Молодая женщина вышла из машины и, решительно стуча высокими каблуками, зашла в школьное здание.

- К Матрене… - дядя Гриша присвистнул, - что там, у Матрены-то, слаще, чем у нас? В Низополье он собрался. Они там я знаю, в Низополье-то, будут тебя уговаривать часовню строить. А тут у нас храм еще не достроен. Нам бы лучше помог.

Хочу рассказать тебе, Лена, про день, в котором ничего не произошло, хотя хорошо понимаю, что это будет непросто...