Реституция

Позавчера будто прорвало плотину: вокруг церковно-музейных отношений произошло так много всяких событий, что немудрено запутаться. Стоит сделать передышку и разобраться: кто же и на каких позициях тут стоит, кто какие письма подписывал и что заявлял.

Обретение Церковью некогда утраченных ею храмов и святынь, в числе которых бесценные шедевры, созданные древними мастерами, является не только актом восстановления исторической справедливости, но возвращением к первоначальному замыслу их создателей.

Горестью исполнилось сердце наше, когда до слуха нашего достигли вести о побоищах и кровопролитии бывших в иных местах при отобрании церковных вещей.

Однажды мне довелось видеть стену, стоявшую в чистом поле, неподалеку от почти полностью разрушенной церкви. На этой стене красовалась табличка, гласившая, что такой-то монастырь — памятник истории и культуры, а, значит, охраняется государством.

Сама перспектива подобного возврата с самого своего перестроечного начала вызывает столь бурные споры и противодействия, что для судящих и рядящих чиновников подчас оказывалось куда легче без особого разбора провести приватизацию подобного имущества, чтобы затем, в случае столкновения с потомками законных владельцев, «невинно» развести руками.

27 января в рамках XVIII Международных Рождественских образовательных чтений «Практический опыт и перспективы церковно-государственного сотрудничества в области образования» на подворье Троице-Сергиевой Лавры в Москве состоялся круглый стол «Процесс передачи церковной собственности и святынь: правовые, этические и культурные аспекты».