Русская литература

О Сталине и советской цензуре, об антисемитизме и нерасшифрованном Гоголе, а также о многом другом – литературовед Юрий Манн.

Весь этот клад – одно воспоминанье; но жизнь мою, жизнь мелочных забот, оно искупит, даст ей смысл, благоуханье, которое меня переживет.

Приближалась знобкая, но тихая пасхальная ночь. Софрон вынул из котомки толстую восковую свечу, затеплил ее, поставил на камень, среди развалин.

Пусть же воскреснут мертвецы! Раскройтесь, угрюмые могилы, разрушьтесь вы, тяжелые памятники, и расступитесь, о, железные решетки!

– Батюшка! У меня еще один грех. Забыл сказать его... Нашего дворника Давыда я называл «подметалой-мучеником»...

«На меня врут, как на мертвого», — грустно говорил Александр Исаевич. На протяжении нескольких лет я к нему приезжала с диктофоном, задавала вопросы, он отвечал.

Поручение президента должно быть выполнено не позднее 1 марта 2014 года.

Знакомство с Веничкой — одно из самых значительных событий моей жизни. Я даже назвала как-то его моим учителем. Этому удивились: чему ж он мог меня научить? Тому, что свобода возможна в большей мере, чем мы это себе представляем, подчиняясь обстоятельствам.