Страдание

Вспоминаю его осунувшиеся плечи, блуждающий взгляд. Сам только-только узнав, что опасно болен, он никак не мог придти в себя и думать о чём-то ещё, кроме как о своей болезни. – Мне страшно, святой отец. Ты спрашиваешь о Боге, но Бог – это что-то такое, о чём начинают думать в старости, а я никогда не буду старым.

Отец Христофор Хилл - единственный православный священник-англичанин, который служит в Москве. Он является настоятелем часовни Святой Троицы при Первом московском хосписе. В интервью журналисту Антону Куриловичу специально для "Интерфакс-Религия" он рассказал об опыте своего служения и христианском взгляде на страдание и смерть.

Великомученик и целитель Пантелеимон - святой, которого знают все, кто хоть однажды приходил на порог храма в болезни и страдании, кто молился за близких, борющихся с тяжелым недугом. Этот праведник из далеких первых веков христианства стал близким и родным многим верующим. Кем он был и как его дело продолжает жить в нынешней Церкви?

Девочка еле слышно, буквально шепотом: - Батюшка, я тебя попросить хочу: дай моей мамке по лбу кадилом. Я не понимаю её, и переспрашиваю. А ребёнок вновь повторяет: - Батюшка, пожалуйста, дай моей мамке по лбу кадилом. – Детонька, что ты такое говоришь?! Зачем мы станем бить твою маму, да ещё по голове кадилом? – А чтобы не пила больше!

«Вероятность того, что мир возник сам собой, равна одному к четыремстам тысячам миллиардов», — говорил один нобелевский лауреат. Это значит, что гораздо безумнее верить в столь мизерную возможность, чем признать акт существования Божественного Промысла.

Терпеть или нет, когда все в твоих силах изменить, и что делать – когда ты не в силах этого сделать? - Христианство учит терпению. "Терпи", "попробуй смириться". А если у человека есть очевидные возможности изменить все к лучшему?

«Студенты находили труды Фрейда чрезвычайно интересными, но однобокими, - говорит Николи. – Они пытались узнать, есть ли кто-то достойный Фрейда, кто мог бы стать на защиту религиозного мировоззрения, которое тот так критиковал». Но кто обладает достаточной силой, чтобы возразить самому Фрейду?

Если бы несколько лет назад, когда я еще был атеистом, меня спросили, почему я не верю в Бога, я ответил бы примерно так: "Посмотрите на мир, в котором мы живем. Почти весь он состоит из пустого, темного, немыслимо холодного пространства".