Священники

Отец Иоанн отправился из Пакистана в ближайшую страну, где ему казалось легче найти православную миссию. Австралия. Мельбурн. Русская Православная Церковь. Он попытался попасть на прием к митрополиту, но не получилось. Домой в Лахор пришлось вернуться ни с чем.

Мой духовник отец Александр Мень почти год меня отговаривал. На мои просьбы отвечал: «Христиане нужны и в науке». И все-таки я убедил его...

Обратился к духовнику за благословением: хочу поступить в семинарию вопреки воле родителей! И вдруг батюшка говорит: «Нет, поступай в университет». - «Но меня потом в семинарию не возьмут!» А он отвечает: «Кто знает, какие будут времена. Образованные люди Церкви пригодятся».

Помню, в детском саду Бога умолял, своими словами. Конечно, тогда я Бога еще не знал. Это уже потом, в 15 лет взял у дедушки Евангелие, прочел и понял, что Бог – Христос – Такой, как я и думал.

Вот тут наш настоятель от обилия высоких слов разомлел несколько и, отвечая собравшимся, поворачиваясь к младшей братии, своим штатным клирикам, говорит: «Да, знаю, сколько раз вы мне говорили про эти самые поручи… Вот как бы я хотел, – говорит он, добрый-добрый, – чтобы это была моя самая большая слабость!»

Он с замечательно живым интересом читал лекции, отвечал на во­просы, беседовал со слушателями. Мне бы­ло известно, что отец Глеб — тайный свя­щенник, и легализовать свое священство ему не удавалось.

Что касается собственного стиля, мне трудно оценить его объективно, я к себе отношусь придирчиво и критично. И соглашаюсь с теми, кто говорит иногда: «Нет, не могу слушать проповеди этого Артёмия! Сплошная манерность!..»

Почему сегодня так много невыразительных икон? Почему в храм не стоит писать сразу много икон? Кто пишет иконы честно? Как нельзя копировать древние иконы? Можно ли воспитать Андрея Рублева в кружке иконописи при ЖЭКе? Чем икона отличается от картины? Об иконе, о своем пути к вере и о кризисе иконописи рассказывает священник Андрей Давыдов.