Великий пост

Рассказывать ли на работе, что постишься? Как поститься детям? Можно ли в Великий пост читать акафисты? Почему надо хоть раз причаститься на литургии преждеосвященных даров? Что можно читать в пост? На эти и другие вопросы наших читателей отвечает протоиерей Александр Ильяшенко.

Можно написать очень умную книгу о чепухе и быть очень умным в зле. Но ни в зле, ни в страсти, ни в какой частичности, раздробленности и ущербленности нельзя остаться мудрым. Мудрость возможна только там, где есть целостность, где ни зрение, ни сердце, ни совесть, ни сознание не отравлены капризом частичного.

Можно ли крестить ребенка в пост? Как подготовиться к соборованию? Как объяснить четырехлетке смысл поста? Надо ли смотреть на состав продуктов? На эти и другие вопросы наших читателей о Великом посте отвечает протоиерей Константин Островский.

Для того чтобы вернуть себе ценность сегодняшнего дня, нужно научиться ценить то время, которое сейчас есть у меня: вот эти 15 минут, этот час, это утро, вот эта встреча с человеком. Я сейчас стою, разговариваю с ним, и это само по себе ценно. Здесь и сейчас я могу сделать то, что потом никогда не смогу сделать.

В нашем обычном городском храме в первое воскресенье поста обычно причащается около тысячи человек. Исповедовать такое количество людей у священников не хватает ни времени, ни сил. Когда в очереди на исповедь к одному священнику стоит триста человек, то даже если каждому уделить только по минуте, это займет пять часов.

Каждый, вдумавшись в собственную жизнь, немедленно убедится в том, что именно слова — и его собственные, и сказанные ему другими — принесли больше всего страданий, испортили больше всего крови, отравили больше всего минут, часов, дней. Доносы, предательство, клевета, измена, ложь, сплетни — все эти страшные вещи совершаются посредством слова и только слова.

Великий канон взывает к Богу от лица одного человека: «Помилуй мя. Боже, помилуй мя» Но есть ли у нас некая общая греховность, общая немощь и общее беззаконие?

Мы такие же, как и были наши предки: и Адам, и Ева, и Каин, и Авель, и Давид-царь, да и все. Человек не меняется, абсолютно не меняется, он такой, как Господь его создал. Мы можем быть очень начитанными, эрудированными, но суть-то остается та же самая: перед Богом мы стоим обнаженными от Его благодати.