Что помнит мир спасенный? (Видео)
Мне довелось пообщаться с очень достойными немцами, оба родились до войны, во время войны были мальчишками, один из них — человек, очень уважаемый в Православной церкви, второй — протестант. Оба в разное время мне задали вопрос: «Скажите, почему для всего мира — Вторая мировая война, а для вас — Великая отечественная, что в ней такого великого?»
Монах Самуил: «На Курской дуге я был с самого первого дня»
Солдатики говорят: «Давай дань, за то, что мы тебя осмотрели». Отобрали мешок и хотели отобрать автомат. Автомат я им не отдал, потому что если раненый пришел без оружия – могли не перевязать и наказать. А патроны, гранаты ребята отобрали у меня.
Пасха под разрывы мин (+Фото)
Когда приехал в Ливию, первым делом принялся устанавливать контакты с соотечественниками и добиваться разрешение на совершение Пасхального богослужения. Что разрешение удастся получить, казалось невероятным. Ведь представителям других христианских конфессий служить на Пасху не разрешили.
Единственная Гражданская?
Сегодня «единственная Гражданская» отчего-то снова вытаскивается из риторических запасников и пускается в ход. Только теперь на белом коне – белые. Снова на дворе унылая серость, хочется драйва и экшена? Или чистоты смыслов? Борьбы за христианские ценности, желательно с оружием в руках?
По грибы
- А государство что-нибудь за отца давало? - Назначили пенсию в пятьсот рублей. Правда, делили её пополам между бабушкой и нами...
Русские священники на испанской войне: Две России
В 1937 году иеромонах Иоанн (Шаховской) побывал в испанской тюрьме, где встретился с тремя советскими летчиками, сбитыми во время боя. О чем говорил он с ними и как в дальнейшем сложились судьбы этих людей?
Испанские письма о воинстве: Литургия в горах
Вечером сидели мы с сержантом Р. в одном из городов Кастилии во фронтовой полосе и беседовали о последней победе на фронте Сантандера нашей армии (для нас - русских добровольцев - испанская национальная армия - наша армия), очень большой победе. Вдруг открывается дверь и дежурный вводит к нам русского монаха. Мы глазам своим не поверили и подумали, что нам грезится; между тем это был не сон — перед нами стоял архимандрит Иоанн (Шаховской).