Измена
Если бы моя жена изменила мне, какими бы ни были обстоятельства, при неподдельном ее раскаянии и сожалении я бы поспешил простить ее. Я осознавал бы своим долгом, долгом любви, сделать все, чтобы восстановить наш брак, ради детей.
Красота взаймы
Здравствуйте, Мария! Кончается учебный год, и моя дочка Лера поставила нас с супругой перед выбором. Вот уже не один год она мечтает стать моделью.
Как убивает телевизор
Жила-была обычная семья – мама, папа и двое детей. Жили они дружно. Каждый вечер они собирались за ужином, включали телевизор и мирно и хорошо проводили свободные часы.
Хорошая книга – лучшее средство общения детей и родителей
"Настя и Никита" - не катехизаторская серия. И не закон Божий. Здесь не будет и стилизации под благочестивый быт семьи 19-го века: мама исключительно в платочке, папа обязательно бородат, а за окном - купола и кресты, кресты и купола. Это неправильно, это неправда.
Чтобы не согнуть шею в старости
Иерей Максим ПЕРВОЗВАНСКИЙ, клирик храма Сорока Севастийских мучеников, главный редактор православного молодежного журнала «Наследник», отец восьмерых детей комментирует материал «Все лучшее — детям?»
Все лучшее — детям?
«Все лучшее -- детям» -- кому не знаком этот лозунг? В нашем детстве он украшал пионерские лагеря, актовые залы, звучал с экранов телевизоров. Когда мы сами стали родителями, этот лозунг для кого-то превратился в принцип воспитания. Но насколько он полезен? И действительно ли нашим детям так необходимо «все лучшее»?
Матушка Мария Ильяшенко: «Никогда не надо решать серьезные проблемы вечером»
Матушка Мария Евгеньевна Ильяшенко с детства мечтала о большой семье, где много детей, а отец служит Богу. Именно в такой большой и дружной многодетной семье выросла она сама, внучка священномученика Владимира Амбарцумова, дочь протоиерея Евгения Амбарцумова. Ради того, чтобы стать хорошей матерью, она выучилась на врача-педиатра.
О детском чтении. Часть 2
Что делать с "домовенком Кузькой"? Допустимо ли, когда героями «православных сказок» становятся животные, которые начинают говорить о Боге? Нужна ли альтернатива советской детской литературе?