Воспоминания

Кроме того, мы установили еще одну рождественскую традицию: договаривались со знакомыми, у которых были машины, и ехали с большой компанией детей, наряженных в разноцветные платки и мишуру, с колокольчиками и рождественской звездой в руках, в гости ко всем нашим приходским бабушкам, к родителям этих же детей.

Кроме того, мы установили еще одну рождественскую традицию: договаривались со знакомыми, у которых были машины, и ехали с большой компанией детей, наряженных в разноцветные платки и мишуру, с колокольчиками и рождественской звездой в руках, в гости ко всем нашим приходским бабушкам, к родителям этих же детей.

На северо-восточной окраине Москвы, в Лосинке, на обочине Ярославского шоссе стоит храм во имя святых мучеников Адриана и Наталии. В этом храме в течение 40 лет (1953–1994) служил добрый пастырь отец Владимир Соколов, которого с теплой признательностью по сей день вспоминают прихожане. Батюшка всецело принадлежал храму, весь лик священника светился радостью, своим великолепным тенором он возносил ликующую песнь хвалы Господу, будучи настоятелем, за ранней обедней читал “Апостола”, а когда не служил всенощную, то читал и пел с певчими.

Мы жили сначала около станции метро "Динамо", а потом переехали к "Речному вокзалу". Но всегда ходили в храм Илии Пророка, что в Обыденском переулке, на Остоженке. В храм недалеко от дома мы никогда не ходили, потому что, в общем-то, боялись, чтобы кто-нибудь не узнал. Пока мы были маленькими, в субботу вечером, как правило, папа ездил в Обыденный со старшими, а мы с мамой оставались дома.

Просыпание утрени и другие немощи происходят от недостатка решимости. Надо сделать во что бы то ни стало, тогда Господь помогает за такую решимость. Вот, например, вы решили оставить мир, и Господь помог вам, и вы его оставили. И так во всяком деле и всегда.

Он говорил: «Мы там как на войне, и москвичам этого не понять». И действительно, мы далеки от этой реальности. Ну что там, ну природа, ну красота, ну пьют люди, да и Бог с ними, вроде у себя там пьют, а оказалось, что вот так вот все…

Хочешь, деревню тебе подарю? — улыбается батюшка. — Заходи в любой дом и живи. Мебель вся есть, печка. Может, здесь одна-две бабушки остались, как в Коробове. Я туда их причащать приезжал. Они прямо в доме отгородили место для коровы и почти не топят, дрова экономят. Запах да, есть, но зато тепло. Корова — это же паровая батарея!

Ещё ранее владыке приснился сон, что отец Иоанн просит его, ещё священника: «Исповедуй меня!». Отец Михаил смутился и стал отказываться, но отец Иоанн настаивал, – «Исповедуй меня!». Отец Михаил поднял епитрахиль и проснулся. В этот день к нему явились «товарищи» и стали допьпываться, считает ли он отца Иоанна Кронштадского святым. Сперва он мялся, а потом вдруг вспомнил слова, – «Исповедуй меня!» и твёрдо сказал, «Да, считаю».