Юмор

Я, знаете ли, хожу по-простому обычно: джинсы, кофта, куртка, кроссовки или зимние ботинки. И вместо дорогого портфеля - сумка тряпочная, китайская. И вот стали мы как-то с товарищем моим наблюдать, что в архангельских кабинетах отношение какое-то несерьезное, ироничное даже, можно сказать. Все в костюмах сидят, один я в кофте.

Один московский настоятель в минуту благочестивого усердия, в воскресный день, обходя подведомственные ему помещения по окончании Богослужения, заходит в класс воскресной школы...

Некоторые высказывания протодиакона Андрея Кураева хочется оформить в виде фрагментов из «Древнего патерика» - тот же неназидательно-ироничный тон, то же поучение без морализаторства.

- Апельсины! – кричит Ваня. - Апельсины! Давайте сорвем парочку! - и смотрит на нас. - Правильно, Ванек, - говорит Митя, - давайте сорвем! - Сорвать – значит украсть, - говорю я. - Ну, может, хотя бы один? Останавливаемся. Пытаемся украсть апельсин. Это непросто. Все апельсины с нижних веток уже украли до нас.

Вот тут наш настоятель от обилия высоких слов разомлел несколько и, отвечая собравшимся, поворачиваясь к младшей братии, своим штатным клирикам, говорит: «Да, знаю, сколько раз вы мне говорили про эти самые поручи… Вот как бы я хотел, – говорит он, добрый-добрый, – чтобы это была моя самая большая слабость!»

Я помню, как я начинал свою проповедническую деятельность. Лет 20 тому назад мне пришлось готовить свою первую проповедь на архиерейской службе. Я выучил все наизусть, но когда вышел, увидел полный аншлаг, сотни глаз, устремленных на меня, я все забыл.

Когда Ваня кланялся, он ударил митрополита Иоанна рипидой по голове. Остолбенев от ужаса, Иван вскричал: - Владыка, простите!

— Кириллов, на положительную оценку в четверти не надейся,— влепив очередного «гуся», сказал Николай Иванович.— И кем ты станешь, не зная физики? Ведь она в любой профессии важна. — Я в Церкви служить буду,— насупившись, ответил Сережа.— Проживу как-нибудь без вашей физики.