Алексей Ракша. Фото: pexels.com
— Что такое избыточная смертность?
— Избыточная смертность — это то, на сколько больше людей умерло, чем должно было бы умереть, если бы ковида не было. Например, по сравнению с 2019 годом, или трендом (ожидаемым по сложившейся тенденции числом умерших), или демографическим прогнозом.
— Какова избыточная смертность в России?
— В прошлом году умерло на 324 тысячи больше человек, чем в позапрошлом, на 335 тысяч больше, чем по прогнозу, и примерно на 350 тысяч больше, чем по тренду. Число умерших выросло на 18% к прошлому году.
И этот прирост смертности немного превзошел даже печальный 1993 год; такого прироста числа умерших не было с 1947 года, когда в нашей стране в последний раз случился голод. А эти два года — самые катастрофические годы после войны по приросту смертности.
Продолжительность жизни в России в прошлом году, по моей оценке, упала почти или больше, чем на 2,5 года (оценка падения — от 2,44 до 2,86 года). И такого падения продолжительности жизни не было либо с 1993 (-2,77 года), либо с 1947 года (-6,1 года).
В декабре в России умерло 243 тысячи человек, это абсолютный рекорд за все время, как минимум, с войны. Как минимум с 1944 года у нас никогда столько людей не умирало за один месяц. То есть ситуация действительно очень печальная, и год получился из ряда вон выходящий в худшую сторону. Можно смело сказать, что на такое печальное развитие ситуации повлиял коронавирус.
— Одной из главных проблем послевоенных лет было женское одиночество, потому что колоссальное количество мужчин погибло, и вследствие этого была более низкая рождаемость, чем до войны. Здесь же у нас будут другие последствия? Тогда умерли мужчины, а от ковида умирали все: молодые и старые, мужчины и женщины, и даже дети.
— Ковид, конечно же, вызвал резкое увеличение смертности пропорционально возрасту. Если молодые в обычной жизни умирают гораздо реже, чем старики, то и из-за ковида молодые умирают тоже гораздо реже, чем старики. Но и у тех, и у других все равно повысился риск смерти на определенную величину.
Что касается рождаемости, то ковид повлиял на нее другим способом: он резко повысил неопределенность будущего. Особенно это было заметно, когда пандемия начиналась: мало кто понимал, чего нам ожидать, что будет с работой, с зарплатой, с экономикой, да и с самой пандемией: насколько она опасна, насколько опасно заразиться, будучи беременной, например, как заражение матери может повлиять на плод и прочее. Из-за всех этих факторов неопределенности, конечно же, рождаемость должна была снизиться, и, возможно, мы сейчас как раз видим ее начинающееся снижение уже с января 2021 года. И не только в России, но и в других странах, причем даже в большей степени. И это было совершенно ожидаемо, предсказуемо.
— К чему это все приведет, скажем, через 10, 20, 30 лет?
— На фоне таких больших демографических волн, глобальных процессов, первого, второго демографических переходов, долговременного снижения рождаемости, ковид — это, скажем, такой ухаб, кочка, и притом не очень большая. И это опять же больше касается смертности, чем рождаемости.
То есть глобально ковид все равно на рождаемость заметно не повлияет, она и так почти во всех странах падала в предшествующие годы. Из-за ковида она, скорее всего, еще сильнее провалится в первой половине этого года. А во второй половине года, возможно, немного скомпенсируется, но, конечно же, не полностью.
Поэтому в плане долгосрочных последствий для структуры населения я бы ковид серьезно не рассматривал, потому что есть другие большие, длинные и мощные демографические процессы. И они влияют сильнее: население стареет, молодежи меньше, стариков больше, нагрузка на трудоспособное население за счет стариков растет. И это касается не только России, но и всех развитых стран, кроме, пожалуй, Израиля, где самая высокая рождаемость среди благополучных стран.
— Вице-премьер Татьяна Голикова в декабре 2020-го сказала, что 80% смертей связаны с коронавирусом. С чем связаны еще 20%, на ваш взгляд?
— Я считаю, что это еще очень скромная и консервативная оценка. Умерли именно те люди, которые заразились коронавирусом. Но они бы не умерли, не будь ковида, понимаете? А небольшой остаток — это те люди, которые, возможно, умерли из-за того, что не смогли вовремя получить медицинскую помощь из-за перегруженности больниц и выездных бригад скорой помощи.
Но опять же, повторюсь, число таких людей невелико по сравнению с теми, кто умер непосредственно из-за заражения ковидом. И не так важно, умерли они непосредственно в процессе распространения вируса по их организму или же после, через неделю, месяц или несколько месяцев после того, как вирус ушел из организма, от отложенных печальных последствий для здоровья.
Смертность от рака не выросла, либо снизилась в целом по России. Та же Голикова сказала, что за 11 месяцев число умерших от рака снизилось на 1,5%. У меня есть данные по Воронежской области, там число умерших от рака точно такое же, как и за год до этого.
Смертность от всех других инфекций снизилась, смертность от внешних причин, в том числе ДТП, снизилась, смертность от всех причин смерти, на которые ковид не влияет, либо не изменилась, либо снизилась.
А смертность от тех причин, на которые ковид влияет, выросла. В первую очередь, от сердечно-сосудистых заболеваний, потому что ковид очень сильно влияет на течение уже имеющихся болезней сердца, сосудов. Он их может даже создавать и ухудшать какие-то предпосылки для них. Также выросла смертность от диабета, пневмоний, проблем с дыханием, от старости и от неустановленных причин. Все закономерно, все точно, как и ожидалось.
— На каком уровне смертность в России по сравнению с другими странами?
— Если мы говорим про прирост, то есть насколько в 2020 году умерло больше людей, чем в 2019-м, то среди всех развитых стран, по классификации ООН, Россия находится на третьем месте по приросту числа умерших: плюс 18%.
Из всех официально развитых стран, по классификации ООН, хуже всех ситуация только в Албании, где прирост составил 26%, и Испании (+18,6%). Недалеко от России располагается Бельгия: прирост примерно на 17,5 процента. И даже в Болгарии прирост около 14,3%, в Великобритании тоже около 14%, в США около 16%.
То есть Россия — это одна из худших развитых стран по приросту смертности в прошлом году. Если же мы возьмем все страны мира, а не только официально развитые, то хуже, чем в России, ситуация в Таджикистане, Турции, Иране, во многих странах Латинской Америки, в ЮАР. В Южной Америке катастрофическая ситуация случилась в Перу, Боливии, Эквадоре, Мексике, то есть в тех странах, где раньше были большие индейские цивилизации.
Поэтому на общемировом фоне Россия с трудом, наверное, входит в первую десятку или находится в начале второй десятки стран по относительному приросту числа умерших за год, хотя далеко не по всем странам еще собрана статистика. Но среди развитых стран или европейских стран Россия находится на третьем месте по приросту смертности, и это очень печальный результат. Это означает, что страна очень плохо справилась с пандемией.
— Но какие-то поводы для оптимизма все же есть?
— Заболеваемость за новогодние каникулы очень сильно снизилась и остается с тех пор низкой, почти как летом. То есть новогодние каникулы дали нам мощный спад заболеваемости, точно так же, как открытие школ в сентябре дало сильный рост заболеваемости и смертности, что подтверждается всеми эпидемиологическими законами.
Когда людям не нужно ездить на работу, а детям в школу, заболеваемость снижается, и наоборот, если большинству людей нужно ежедневно выходить из дома и ехать на работу, а детям на учебу — то заболеваемость рискует вырасти, что и произошло у нас осенью.
— Что принесет нам 2021-й? О чем мы с вами будем говорить через год?
— Сейчас я оцениваю избыточную смертность в январе в размере около 52 тысячи человек, а в декабре было 94 тысячи. В феврале, я думаю, будет еще меньше, может быть, около 30–35 тысяч. И никаких предпосылок для роста заболеваемости я пока не вижу, значит, до конца февраля и смертность точно расти не будет, это хорошо.
Никакой третьей волны мы тоже пока не видим в России. Но сейчас у нас начинает ускоренно падать рождаемость, думаю, к концу года мы будем больше говорить про рождаемость и миграцию, чем о смертности. У нас и миграционные потоки снизились: в 2019 году миграционный прирост был 285 тысяч, а в прошлом году составил всего около 100 тысяч. Надеюсь, со смертностью ситуация начнет выправляться и, конечно же, за 2021 год мы не достигнем показателей благополучного 2019 года, но он будет лучше, чем печальный 2020 год.