Оксана Головко
Лично меня советы из серии «научите давать сдачи» очень пугают.
Я родилась в 1975 году, обычное детство – гулять с утра до вечера без родителей, приходить зимой домой в мокрой одежде после многочасовых катаний – на санках, ранцах, картонке – на чем придется…
Жаловаться в моем детстве было не принято, ни родителям, ни учителям. Разбирайтесь сами, учитесь давать сдачи, – был посыл семьи и школы.
Кто-то учился, у кого-то получалось разбираться самим. А у кого-то не получалось. Как, например, не получалось у одноклассника с особенностями, которого другие мальчишки не только обзывали, но и били, пинали, использовали в игре как предмет, который можно кидать друг другу. Школа почему-то со всем этим ничего не делала. Когда мы с подругами пытались поговорить с учителями, то слышали, что надо смотреть на свои недостатки, а не указывать на недостатки других.
Да и я, обычная девочка, так и не научилась давать сдачи. Правда, проблемы были не в школе, а во дворе, но с теми же самыми ребятами, что учились вместе со мной. Мне приходилось убегать не только от обидных обзывательств, но и от болезненных тычков в спину. До сих пор помню то чувство незащищенности и бессилья, смешанное с обжигающими слезами.
Взрослым рассказывать нельзя, не принято в обществе, ведь нужно разобраться, не быть слабаком, а я, получается, слабак, тряпка. Каким же счастьем и облегчением было переехать на новую квартиру, а потом поступить в институт и уйти практически в другое измерение, где живут по другим, не гопническим законам, где не нужно давать сдачи…
Мой муж умеет давать сдачи с детства. Но каждый раз, идя в художественную школу в поселке под Казанью, он рисковал. Из-за тех самых гопников. Потому что мальчика «из другого района» могли избить, покалечить, убить. Это не преувеличение, это реальность середины – конца восьмидесятых.
Он выбирал время, маршрут, шел около взрослых. Как помогли бы ему его карате и умение давать сдачи против толпы мальчишек разных возрастов, нередко вооруженных всякими подручными средствами типа монтажки или железной цепи?
Не так давно я была с одной знакомой в травмпункте. Ее девятилетнего сына одноклассники ударили в живот, он побаливал, и она решила исключить что-нибудь плохое. Уже после приема, выходя от врача (потому я и услышала разговор), мама вздохнула: «Вот пытаемся научить его давать сдачи, отдаем то на карате, то на самбо, а он ни в какую».
Хирург – двухметровый дядя с широченными плечами, сказал: «Да Федька – нежный мальчик, не надо ломать его».
Кстати, больше Федя в живот не получал, перестали также у него из портфеля исчезать пеналы и тетради и потом оказываться под шкафами, все это не перешло в серьезную травлю: благодаря профессиональной и грамотной реакции учителя. Она вызвала родителей обидчиков, каждого по отдельности, с каждым поговорила…
Хорошо, что сегодня дети рассказывают родителям, что происходит с ними. Это важно и ценно. Может быть, они почувствовали, что нужны и дороги.
Сейчас речь не о взрослом мире, а о мире детей. И именно взрослым нужно пресекать насилие среди детей, жестко, сразу, чтобы ребенок, который не умеет давать сдачи, не глотал слезы отчаяния и обиды, как я, не боялся выходить на улицу, а был уверен – против грубой силы есть правда, есть закон.
Учить давать сдачи нужно, если наша цель – окончательно превратить общество в такое, где все по понятиям, или в то древнее, где еще не знали о Благой Вести и где было четко – зуб за зуб и око за око.