Монахиня Елизавета (Сеньчукова)
Расфренды
В моей ленте в фейсбуке вдрызг разругались два давно знакомых между собой врача с огромным опытом работы. Оба работают с больными ковидом. Один считает, что необходима всеобщая вакцинация для скорейшего формирования коллективного иммунитета. Другой — что вакцина недостаточно проверена и не факт, что сформирует какой-то коллективный иммунитет, так как не попадает в новые штаммы, поэтому «полицейщину» следует немедленно прекратить. Профессиональная дискуссия закончилась проклятиями и расфрендом.
«Ты не прививаешься? Тебе плевать на людей, ты убийца!» — надрывается кто-то в другой части ленты. И тут же читает ответ: «Да ты готов на живых людях эксперименты ставить! Пособник Менгеле!»
Вакцинация — не первая тема за период пандемии, которая так жестко разделила людей.
Уже проклинали друг друга за отсутствие масок и за то, что в масках трудно дышать. Клокотали от ненависти, когда спорили о локдауне. «Вышла из дому и пошла в храм? Заразишь мою старенькую маму, ненавижу тебя!» — кричал мне капслоком человек, который живет в совершенно другом регионе и с чьей мамой я вряд ли встречусь. «Поддерживаешь локдаун? Да сколько людей умрет взаперти, сколько работу потеряют!» — негодовал другой, когда я же робко заметила, что часть заведений можно временно и прикрыть.
И так уже полтора года.
Но.
Если кто-то думает, что накал страстей связан со слишком уж животрепещущей темой — все-таки речь идет не о чьих-то взглядах, а в буквальном смысле о жизни и смерти, — то рекомендую вспомнить публичные обсуждения событий в Беларуси и несанкционированных акций в России. Еще раньше — поправок в Конституцию, давным-давно — где открывать «Ночлежку» для бездомных. Примерно тогда же — мрачный флешмоб #metoo и всю тему современного феминизма, а где-то в прошлой жизни — историю с Pussy Riot.
Ценность молчания
Агрессия в обществе (а вовсе не только в соцсетях) настолько сильна, что, кажется, оно превратилось в поврежденный провод: тронешь — заискрит, а то и убьет.
По идее, общая беда должна сплачивать. Ковид, пришедший убивать и калечить, кажется, должен был разбудить какую-то общественную солидарность: помочь ближнему, утешить скорбящего. Но ничуть не бывало: все только злее стали. Даже христиане. Христиане, пожалуй, поболее многих — уж слишком многое у нас на весах, не только жизнь и смерть, но и жизнь вечная.
И тут — Петров пост, как гром среди ясного неба. Еще один повод для виртуального мордобоя. Кому он нужен? Организм у людей ослаблен, сил никаких нет, деньги последние на штраф за перчатки отдали, еще эти QR-коды вводят. Да и Великий пост худо-бедно соблюдали, а Ипполит Римский писал про Петров пост, что это вместо Четыредесятницы.
Постойте-ка. Кому он нужен? В данном случае — всем нам. И нужен по совершенно понятной причине.
Пост — это древняя аскетическая практика, имеющая социальное измерение: нередко постились во время какого-то бедствия, чтобы оно скорее миновало. «Да уж сколько постов было за эти полтора года, а толку-то?» — справедливо вздохнет кто-то. Много было постов, да вот признаемся честно: когда мы в последний раз постились из солидарности? И не из солидарности с уставом (слушаться календарь мы потихоньку привыкли), а из желания послужить Богу ради ближнего? Нет, не стоит смеяться: мол, ближнему нужно делом служить, а не рационом питания. Бесспорно, но практика поста в таких случаях уже существует, и когда-то она «работала». Не в том смысле, что количество зараженных обратно пропорционально количеству съеденной пищи животного происхождения, а в том, что людям удавалось почувствовать себя единым целым перед Богом.
И тут возникает самое интересное. Хотим ли мы служить своему ближнему, этому тупице, который со всем стадом идет прививаться, этому дикарю безграмотному, который верит дешевым конспирологическим теориям и прививаться не идет?
А давайте захотим. Давайте захотим, чтобы новая коронавирусная инфекция ушла и, по крайней мере, по поводу нее драк больше не было. Каждый будет молиться об этом по-своему.
Один будет просить, чтобы Господь вразумил «антиваксов», другой — чтобы нашли безопасное средство от болезни. А вот пост будет общий.
И в какой-то степени он действительно будет замещать Великий — по крайней мере, если в нас накопилось столько злости, столько искр адского пламени выскакивает из-под наших пальцев по экрану или клавиатуре, то заповеданное нам в Великий Четверг служение друг другу, как Христос послужил апостолам, омыв им ноги, мы точно не соблюли. «Союзом любве связуеми апостоли, владычествущему всеми себе Христу возложше, красны ноги очищаху, благовествующе всем мир».
Вот попробуем во имя любви друг к другу предать себя Христу в этот легкий летний пост. Провести его перед лицом Божьим не только в ограничении рациона, но и в большем молчании — захочется ли вам перед Ним кого-то оскорблять, проклинать или обвинять в тяжких грехах?
А там — глядишь, и поводов для сомнений в этой любви не будет.