Вся либеральная общественность взволновалась решением Хамовнического суда Москвы, который отклонил заявление Общества защиты прав потребителей, обвинившего администрацию Храма Христа Спасителя в реализации коммерческой продукции и оказании услуг. Боже, какой кошмар!
Читайте также: Инокиня Ксения (Чернега): почему был отклонен иск Общества защиты прав потребителей
Всех озадачил и вердикт, признавший, что «посетители храма безвозмездно получают предметы религиозного назначения, а в отношении каждого предмета указывается рекомендуемая сумма пожертвований, которая ни в коем случае не является обязательной».
Конечно, звучит это непонятно и комично (соглашусь), но, как и можно было предугадать, толпы репортеров тут же бросились в московские храмы с нормальным журналистским желанием устроить провокацию: пожертвовав рублей 20, унести домой иконку за 500 или сторублевую свечку приобрести за 10 рублей. Не получилось.
Фото: Валентин Харпалев
Многие в своих репортажах утверждают, что даже вступили в конфликт со «сборщиками пожертвований», которые очень недружелюбно реагировали на цитирование им решения суда. Однако цель была достигнута – еще раз широкой общественности было рассказано «о лживости российского судопроизводства, о сращивании государства с церковью… об алчности православия». А «знатоки» Священного Писания без устали цитировали отрывки из Евангелия об изгнании Христом торговцев из Иерусалимского храма.
Понятно, что такое решение суда было очевидно, а все «дело» и задумывалось ради этих разоблачительных материалов. Ну, подставились, увы.
…Когда большинство из современных обличителей Православной церкви еще под стол пешком ходили, я начал писать о религиозной жизни в СССР. Было это уже на закате «коммунистического рая», когда заметку «об этом» уже пропускала цензура. Что кроме мистического и непонятного слова «духовность» могло интересовать советского журналиста? Конечно же – деньги, церковные богатства – что еще было тогда важно для бедного советского обывателя? «Вон у попов храмы (в Москве их оставалось тогда только 44) все в золоте, а еще облачения, машины…»
Ох, и облюбовал я эту темку, а за несколько лет просто вжился, было это еще до «табачного скандала» и до появления олигархов. Ах, как было забавно в начале 90-х годов описывать меню на архиерейской трапезе!
Хорошо помню, как написал для «АиФа» «исследование», вообще-то безобидное, о том, что доходы храмов в спальных районах выше, чем в центре города, за что и получил по башке от батюшки, и так расстроился, что не пошел гонорар получать.
Жаль, не написал я тогда о том, как жили простые священники, которые получали тогда свои приходы, а те существовали только на бумаге, так как это были руины или просто мастерские, склады и овощехранилища. Помню, как приехал помогать батюшке в подмосковное село копать картошку; как другому чинил старый «Москвич», на котором тот, чтобы прокормить семью, бомбил по вечерам; как собирал по друзьям детские вещи в другую семью священника, у которого родился четвертый ребенок; как загружал в машину продукты перед поездкой в монастырь. Для одного священника поставил (бесплатно) в газету объявление о сдаче его квартиры – в его далеком сельском приходе на доходы от свечек было не прожить (да и сегодня есть батюшки, которые живут при храме, а жилье сдают).
Потом я уже не удивлялся, когда женщины отдавали батюшке домашние пирожки или снимали с себя золотые украшения, оставляя их у чтимых икон. Как-то раз видел, как невзрачный прихожанин положил в ящик для пожертвования толстую пачку купюр. Ну, а собрать деньги на ремонт крыши или на детский приют всем приходом — это уж обычное дело.
Когда приводил друзей крестить или договаривался о том, чтобы освятить им машину, обязательно слышал вопрос «сколько дать?», те очень удивлялись моим словам «сколько не жалко»! Эх, привыкли мы к «Капиталу»: «товар – деньги – товар». Но забыли мы и про «десятину» – обязательный взнос в общину для первых христиан, что и сейчас практикуют протестанты. Американцы отдают церкви не менее 100 долларов в неделю, Католическая Церковь живет за счет сдачи в аренду своего имущества, в Германии и странах Скандинавии установлен специальный церковный налог на выбор.
Чтобы держать в напряжении общественное мнение, «рассерженные граждане», возбужденные своей идеей последнего времени «навести порядок» не только в Кремле, но и в Русской Православной Церкви, решили проверить, по каким правилам реализуются церковные товары.
Общество защиты прав потребителей, которое, как я понял, уже истребило во всех столичных магазинах просроченное детское питание, подало иск на храм Христа Спасителя. Странно, какое сакральное место – в Москве открыто 500 храмов, но тянет их сюда, бередит душу им Волхонка?
И вот тут парадокс и, уверен, ошибка суда. Просто не следовало принимать такой иск к рассмотрению. Какое отношения «Общество» имеет к православным верующим? Верующие, которые собственно и являются «потребителями», как-то тут и ни при чем? Вот если какой прихожанин заявил, «вот я свечку пудовую купил, а мне благодати не подвалило», или «иконка не мироточит»… Вроде как таких слов в исковом заявлении не было. Однако это не помешало представителям Общества защиты всех наших прав прийти в храм «для проверки наличия в нем уголка потребителя, кассовых аппаратов и информации о продавце».
Так в чем же проблема? Что вам, собственно, не по душе? Какого лешего вас волнует, какой в нашем монастыре устав? Вот, главный редактор «Эха Москвы» не устает говорить: «Не нравится, что вещает радиостанция – не слушайте!» Я с ним согласен. Ну, если вы считаете, что «духовный сервис» тут не на том уровне, поищите другой храм, другую конфессию, другую церковь. О чем спор-то?
Если человек нецерковный, захожанин, экскурсант (был в Москве, ХХС видел), который зашел в храм из любопытства, не понимая, зачем приобрел что-то за свечным ящиком, для него и сама вещь… просто сувенир, не имеющий никакого сакрального значения. Так же, например, туристы собирают «святые» камушки. Вот и у меня есть две памятные для меня вещи: кусочек Мамврийского дуба, который я сам отломал, и осколок снаряда — из алтаря храма Архангела Михаила в Грозном.
Приобрести свечу (неважно, за 10 рублей или за 100), крестик, иконку, книжку благочестивую в момент нахождения верующего человека в храме — дело десятое, у него другой настрой – тут главное молитва, богослужение. «Ой, свечку забыла купить. Но сейчас не пойду, Евхаристический канон начинается, в следующий раз», такие слова слышал не один раз. В храме не требуется покупать входного билета. Никто не заставляет вас приобретать свечи. Человек может, ни копейки не потратив, получить главное – исповедь и причастие. Да и свечу, маленькую, и так всегда дадут!
И еще. Устроители очередного акта антиправославной кампании обленились, они провели этот суд без огонька, без задора, без креатива… Вытащили из чулана старую виниловую пластинку, а она шипит. Шумиха о деньгах Церкви шла еще с советских времен (коммунисты лишали их пенсии и обложили 50% налогом), а потом чиновники подставили Церковь с историей по таможенным льготам… Была попытка запретить Церкви все операции с золотом и серебром.
С введением в действие второй части Налогового кодекса в начале нулевых, налоговые органы предложили рассматривать церковные таинства и требы (крещения, венчания, отпевания, молебны, панихиды) как религиозные услуги, оказываемые посетителям храмов.
«При таком подходе деньги, жертвуемые прихожанами на храм, будут считаться платой за услуги и с них должны взыскиваться налог на прибыль и ряд других налогов и сборов. Дальше – больше: если имеют место услуги, то в храмы нужно ставить кассовые аппараты, пробивать чеки, выписывать квитанции и т. д.»
Тогда же отбились, и отбились от государства! Как видите, ничего нового – общее стремление отнять у человека часть его жертвы Богу.
Это мой опыт, опыт не очень ревностного прихожанина, журналиста и грешника. Я, как любой человек, хочу больше денег. Но когда я подаю записку и покупаю свечу, меня не волнует, сколько денег я отдал, я просто благодарю Господа за то, что он сподобил меня посетить этот храм, дал возможность приложиться к его святым, помолиться в его стенах.
Читайте также: