Я тоже когда-то проходил две ступени тренинга личностного роста. Дело было лет шесть назад. Один хороший человек подарил мне такую возможность — он прошел, ему понравилось и, как и многие другие, он начал энергично распространять новое для него откровение. Вот и сделал мне подарок.
Как это работает
Известные в России тренинги личностного роста, насколько я понимаю, в целом основаны на американской системе Lifespring и модифицируются под предпочтения и склонности конкретной тренерской команды, текущую моду и направление работы. Но метод везде примерно один и тот и же.
Человек приходит на тренинг в поисках новой мотивации жить, выхода из какого-то тупика, приходит неудовлетворенный своей жизнью. С него берется заметная сумма денег (дабы ему жальче было уходить, не пройдя путь до конца), и начинается работа. В целом тренинг состоит из трех ступеней. Каждая следующая — дольше, дороже и сложнее предыдущей. Можно даже сказать, что жестче.
На первой ступени человеку показывают красивую картинку: уверенные тренеры рассказывают, что главной и единственной проблемой человека является страх. Что именно из-за страха у свежеприобретенного адепта нет денег, нет счастья в личной жизни, нет работы, которая ему нужна и так далее. Именно из тренингов пришло понятие «зона комфорта», которую якобы необходимо покинуть, чтобы добиться успеха.
А стоит отринуть страх и просто последовательно идти к поставленной цели — так сразу жизнь и изменится. И всё.
Для убеждения пришедших тренеры применяют совершенно любые риторические средства — высмеивание, унижение, грубое влезание в личную жизнь человека — что угодно, лишь бы тренер с его философией смотрелся молодцом, а оппонент стушевался. А поскольку все, что предлагает тренер, априори направлено на пользу слушателей, то и любые его действия — это не унижение и высмеивание, а помощь людям в приближении к их собственным целям. Быстрая смена жесткого давления и рассказов о прекрасном будущем после тренинга не дает сосредоточиться на критике, и постепенно она сходит на нет.
Типичный пример: некто не соглашается с тренером, утверждая, что одной лишь уверенностью и выходом из зоны комфорта поставленную проблему не решить. Тренер соглашается — да, это невозможно, ты прав, но смотри — ты же несчастен, это же очевидно, ты же вон сколько денег отвалил, чтобы кто-то научил тебя жить. Ты прав, но несчастен. Можешь оставаться в своем болоте. Но давай тогда реши уже ясно — «ты хочешь быть прав или ты хочешь быть счастлив?» И этот вопрос громко и жестко повторяется много раз.
Давление чередуется с упражнениями, частью — веселыми и объединяющими, частью — просто эмоционально растормаживающими. В конце всем предлагается пройти вторую ступень тренинга, после которой обещают обязательные перемены. И это гораздо серьезнее.
Потому что вторая ступень длится несколько суток с раннего утра до поздней ночи и включает в себя уже не просто обидные разговоры и ободряющие похлопывания по плечу. Здесь участникам предстоит действительно делать то, что неприятно и не хочется. Преодолевать страхи, смущения, нерешительность. Рассказывать о себе публично неприятные вещи, переживать сильный гнев и неудачи, терпеть насмешки, переживать друг за друга и так далее. Иногда тренеры могут на адепта просто орать матом.
Из людей составляют команды, и на каждого навешивается ответственность за общий результат (то есть к давлению тренеров добавляется давление команды). Людей заставляют вспоминать травматичный опыт и заново переживать его. То жестко направляют и торопят, то вдруг тренеры садятся на задний ряд со скучающим видом и необходимо на пустом месте включить фантазию и найти способ их заинтересовать. Бывают игры наподобие «подводной лодки», где надо делать сложный этический выбор, а общая наэлектризованная атмосфера превращает игру в настоящую драму.
Бывают задачи, когда надо выйти перед всеми и нечто «создать» — то есть заставить всех почувствовать какое-то чувство. Любым способом пробудить радость или любовь у всей команды. Люди подтверждают, что чувство родилось, вставая.
Это чередуется с объятиями, восхвалениями, восхищением и поддержкой. Любое недовольство отметается двумя основными аргументами — «Дверь вон там, но выйдя, ты потеряешь деньги и потеряешь пользу, которая впереди» и «Не пройдя через этот опыт, ты не сможешь стать счастливым».
Разумеется, задания постоянно крутятся вокруг болезненных тем — денег, секса, статуса, непрощенных обид и потерянных возможностей. Сами по себе они довольно вариативны, но, как правило, каждому участнику подбирается то, что особенно трудно именно для него. Неуверенную в себе девушку могут отправить изображать проститутку, самоуверенного бизнесмена — вывести на улицу под видом бездомного, облитого натурально помоями, а крутому мачо с тюремным опытом придется ходить с накрашенными губами, подведенными глазами и изображать пародию на гея.
В целом вся система направлена на сильнейшую эмоциональную раскачку группы людей. Невыспавшиеся, расторможенные, не имеющие времени задуматься (программу почти все время «гонят», пауз почти нет), остаться в одиночестве, посоветоваться с ближними (телефон запрещен), просто отдохнуть — участники тренинга довольно быстро замыкаются в его границах. Мнение тренера и команды становятся исключительно важно, а внешний мир блекнет.
Это немного похоже на то, что переживается на хорошем спектакле: действие увлекает настолько, что плачешь из-за смерти придуманного персонажа. Вот и здесь — неудачи в дурацких заданиях переживаются как тяжелый крах, а успешное прохождение командой очередного этапа становится большим настоящим ликованием.
Я проходил это всё шесть лет назад и до сих пор помню — и насколько мне бывало плохо, и насколько мне бывало хорошо. Я переживал очень настоящие эмоции — вот только пространство для них было построено искусственное.
Может ли это быть опасно
Да, может. Особенно учитывая полное отсутствие каких-то сдерживающих механизмов.
Фактически человека на тренинге очень больно трясут за душу и заставляют переходить привычные границы в относительно безопасном пространстве тренинга в надежде, что от неприятных последствий для психики и жизни как-то пронесет. На тренинги стараются не допускать людей с психическими заболеваниями или опытом употребления наркотиков — правда, все недопущение держалось на устном признании участников.
Но в любом случае тренинг — это тяжелый и сильный стресс. И у него могут быть последствия. Может «сдать» любая часть организма, начиная с нервной системы. Головные боли, проблемы с сердцем, приступы аллергий и желудочно-кишечные проблемы, нервные срывы — все это может возникнуть просто на фоне вызванного тренингом стресса. Просто потому, что люди не железные.
Тяжелые последствия подобное испытание на прочность может иметь и для психики человека. Их конкретная форма зависит от личности самого участника тренинга. Елена Костюченко писала про депрессию и галлюцинации, у других людей это могут быть приступы гнева, гиперчувствительность, постоянное возбуждение, приступы фобий и отказ механизмов социальной адаптации.
Человеку фактически рассказывают, очень убедительно, сопровождая сильной болью и сильным наслаждением, что доселе он жил неправильно, что его привычная жизнь — отстой и болото, показывают красивую сказку о лучшей жизни, путь к которой лежит через преодоление привычного поведения. Но рутина — не только путы, мешающие нашим мечтам. Рутина создает наш мир, делает нас стабильными, позволяет видеть мир предсказуемым и управляемым, и в конце концов безопасным. Без рутины человек нестабилен и, как ни странно, уязвим.
На первой, да и на второй ступени постоянно внушают, что стремление к безопасности у человека преувеличено, что мозг за века эволюции научился пугать своего носителя сильнее, чем нужно, чтобы точно защитить от любой беды. Но жить с постоянным преодолением стремления к безопасности — противоестественно, это разрушает человека, и не всегда можно предсказать, какими проблемами обернется.
Стабильность психики обеспечивается балансом различных сил и стремлений внутри человеческой личности (психологи спорят, каких именно и какого именно баланса). Стремление к безопасности и комфорту уравновешивается тягой к переменам и успеху. Желание близости с людьми — необходимостью одиночества. Тренинг же разрушает эту систему, намеренно делая человека неустойчивым. Фактически человек на тренинге находится в измененном состоянии сознания, и потому податлив как воск. С какого-то момента каждое слово тренеров воспринимается как истина: внешний мир исчезает, а тренеры — единственные оставшиеся авторитеты.
Фото: bryansk.kp.ru
С другой стороны, тренинг вызывает привыкание. Сильные эмоции, яркие переживания, опыт побед и поражений, поддержка команды и ощущение дружеского плеча, опыт совместного прохождения заданий — все это переживается очень ярко, и жизнь после тренинга, наполненная рутиной и повседневностью, может казаться блеклой и тусклой. И просто в поисках переживаний, чтобы спастись от скуки, люди идут на всё новые и новые тренинги, ищут всё лучших тренеров и готовы платить всё больше денег. И если эти эмоции не находятся, человек испытывает натуральную ломку — эмоциям соответствует изменение химических процессов в организме, без нового поступления должных переживаний человек впадает в тоску и раздражительность.
Кроме того, после тренингов люди обычно чувствуют себя прошедшими на какую-то новую высоту. Им открылось знание и видение, они чувствуют себя почти всемогущими, «авторами своей жизни», полными дерзких замыслов и планов. Именно после тренингов люди набирают кредитов на неудачный бизнес, заводят отношения с печальными перспективами, ввязываются в авантюры и так далее. Прежние близкие кажутся на фоне «команды» и «тренеров» скучными и глупыми, полными страхов. И потому человек после тренинга постоянно со всеми ссорится, всех учит жить, требует непременно для всех пройти тот же самый тренинг и так далее.
Может ли это быть полезно
Как ни странно, вполне может. Для людей определенного устроения тренинги личностного роста могут быть полезны. Для людей со стабильной психикой, не склонных к зависимостям и психозам, которым не хватает в жизни только «волшебного пинка» — тренинг может сыграть роль подобного импульса. Если человек слишком поглощен рутиной, то подобный опыт может сподвигнуть его на перемены и вообще на переосмысление своей жизни.
Даже в тренинговой «жести» есть некоторый смысл — то, что устойчиво, стабильно и косно, не растет и не меняется, а задача тренинга — перемены. Человек после тренинга на некоторое время приобретает способность действовать напролом, он ничего не боится, его цели ясны, он готов действовать. Не всегда разумно, иногда просто глупо и шапкозакидательски — но полностью готов.
Тренинги не были бы успешны, если бы не были связаны с реальностью. И многое из того, что там говорят — по большому счету, правда. Люди действительно часто боязливы и вместо того, чтобы идти к цели, придумывают причины ничего не менять. И для достижения даже очень серьезной мечты часто хватило бы простого упорства и дисциплины, безо всяких сверхспособностей и больших шансов. Правда и то, что мир бесконечно разнообразен и в нем бывает даже такое, чего не может быть, и если бороться и не сдаваться, обязательно найдется хорошее место. Все это тренинги умеют очень доходчиво доносить.
Но цена этого знания может быть чрезмерно высока.
Кроме того, следует понимать, что эффект от тренинга — временный. Обретенные на первой или второй ступени настроения, ощущение всемогущества, вера в неизбежную удачу со временем пройдут, оставив по себе некоторую пустоту. И потому бизнес, который начали после тренинга, часто неуспешен, ибо создается наспех, а в момент начала проблем у бизнесменов пропадает мотивация. Иногда это приводит к трагическим последствиям, когда бизнес делается на кредитные деньги, и проблемы также решаются с помощью долгов.
Как правило, довольно быстро распадаются и «команды», сбитые из людей, случайно оказавшихся рядом. Изредка из них, конечно, рождается дружба и даже браки — но одиночество не избывается тренинговыми методами.
Да, есть третья ступень, так называемая лидерская программа, она длится несколько месяцев и, вероятно, приносит более глубокие изменения — но даже они, как я несколько раз видел у других людей, обратимы.
В целом система тренингов личностного роста — род социального наркотика. Человеку предлагается за деньги пройти некую волшебную трансформацию, обрести новую жизнь. Но вместо реальных изменений (всегда требующих долгой и трудной работы) человеку дают ощущения перемен — эмоции, яркие картинки, верных товарищей и преодоление трудностей. Эти ощущения добываются путем жесткой дрессировки, намеренного проведения человека через боль и страх. Это может сломать человека, это может быть кому-то полезным, но одного точно не стоит делать — не стоит принимать тренинг, искусственную ситуацию, за реальную жизнь.
Вас не научат жить. Вам даже не покажут «жизнь как она есть». Вы посмотрите увлекательное, но тяжелое кино с собой в главной роли. После чего зажжется свет, и придется вернуться в реальную жизнь.
И последнее
Как ни странно, на меня тренинговые методики действовали поменьше, чем на остальных. Ну то есть я тоже в нужных местах терялся и краснел, в нужных плакал, в нужных таял от благодарности, но глубокого погружения, потери себя и искренней веры в происходящее — не случилось. Тут сказались и 20 лет в Церкви (куда там нынешним тренерам против методов, проверенных столетиями на миллионах адептов), и то, что я тогда в целом был в тяжелом стрессе, и все потуги тренеров просто не могли достать меня всерьез: то, что мертво, умереть не может, а безумец с ума не сойдет, ему нечем. Вот мне тогда было нечем.
Это как если бы у меня болели зубы: даже самое сильное воодушевление не могло захватить меня полностью.
Но некоторое время я был всем этим несколько увлечен и даже пошел в «команду поддержки». Это такие люди, которые расслабляют, кормят и успокаивают тренеров в перерывах. Я вообще всегда, если мне где-то нравится, стараюсь стать полезным.
И вот кормим мы этих тренеров, котлеты какие-то на обед. И одна девушка говорит, что мяса она не ест и вообще не представляет, как это можно животное зарезать и все такое, и какой у нее страшный стресс от того, что она на рыбалке видела, как плотву с крючка снимают. И все такие — и мальчики, и девочки — да-да-да, как это ужасно, мы тоже не едим мясо или вот-вот перестанем.
И вот посмотрел я на нее, такую нежную, и на остальных, и увидел их как-то по-новому.
Что я, вообще-то, вот этими самыми руками резал ягненка, и ничего, никакого стресса — но почему-то это они мне рассказывают, как правильно жить, хотя боятся делать то, что делал я.
Я увидел, что вообще-то старше и жизненно опытнее этих ребят. Что я просто на работе постоянно взаимодействую с реальностями, от которых их просто трясет — с болезнями и смертями. Иногда цена моего решения — шанс человека выжить. И я эти решения принимаю. А они боятся о таком даже не то что думать — слышать. Но учат меня принимать решения. Почему не наоборот?
Вот у меня есть дети — а у них ни у кого нет, потому что для них это «слишком ответственно». Но если я больше, чем они, знаю про ответственность — то, извините, почему всё так, как есть?
То есть люди рассказывают мне не о том, что знают. А о том, что им самим кто-то на тренинге рассказал.
И стало мне скучно.
Кажется, больше я туда не ходил.