– Расскажите немного о своей семье.
– Мой дед, князь Яссе Андроников, офицер царской армии, остался в СССР и был расстрелян в 1937 году на Соловках. В 1918 году его жена с сыном (моим отцом), спасаясь от большевистского террора, уезжают сначала на юг России, а затем, в 1920 году, через Константинополь во Францию. Они навсегда покинули Россию и после никогда больше не встретились с мужем и отцом.
Яссе Андроников (Андроникашвили) в мундире дикой дивизии
С начала 1920-х годов Яссе Андроников ставил спектакли, много писал. До нас дошли его письма к жене, матери и сестрам, его стихотворения – они выборочно представлены в книге «Я просто шел, не ведая куда…», а роман «Алешка» опубликован в журнале « Звезда».
Его судьба была ужасной, он пережил аресты, пытки и разлуку с семьей. Старшая сестра Яссе, Саломея Андроникова (знаменитая «Соломинка, не согнутая веком»), покинув Россию, нашла убежище в Париже, а затем – в Лондоне. Ее имя хорошо известно историкам литературы и искусства. Она была источником вдохновения для многих русских поэтов и живописцев.
В 1925 году она помогла эмигрировать Зинаиде Серебряковой и в течение длительных лет поддерживала Марину Цветаеву.
Мой отец Константин Яссеевич был известным переводчиком, основателем Международной школы синхронистов и работал в МИДе Франции. Он стал личным переводчиком трех президентов (Шарля де Голля, Жоржа Помпиду и Валери Жискар д’Эстена. Более того, он преподавал литургическое богословие в Свято-Сергиевском Богословском Институте (где долгие годы был ректором) и перевел на французский множество текстов протоиерея Сергия Булгакова и других русских богословов.
Сам я врач-реаниматолог и возглавляю отделение скорой помощи в госпитале Антуан Беклер, женат, у меня 4 сыновей, младший носит имя Яссе. Во Франции я написал несколько книг по медицине, особенно меня волнует область биоэтики. Кроме этого у меня вышло несколько книг и множество статей чисто литературных, а «Царица Тамар» – это мой первый исторический роман.
– А почему вы выбрали именно эту тему?
– Не случайно. Согласно грузинским преданиям, род Андроникашвили (Андрониковы) происходят от византийского императора Андроника Комнина, который царствовал в Константинополе с 1183-1185гг., а его мать была грузинская царевна Ката (или Катаи), дочь Давида Строителя. После смерти императора Андроника его дети – Алексей и Ирина – бежали в Грузию, где нашли убежище при дворе своей родственницы Тамары. Одна из героинь и «рассказчиц» моего романа – именно эта Ирина.
Марк Андроников
Мои предки жили в тех местах Кахетии, где царствовала Тамара Великая (1166-1213), так ее именуют теперь. Ведь в православии она причислена к лику святых.
– А вы бывали в Грузии?
– Да, я был там два раза и мы с женой объездили все места, где жила Тамар, видели монастыри, которые она открыла, но многое разрушено. Я проникся необыкновенной красотой этих мест, слушал монастырское пение и почувствовал, что постсоветский дух постепенно заменяется на православный. Ведь Грузии повезло, у нее прекрасный, мудрый патриарх Илия!
Мой старший сын даже превзошел нас, он был на родине предков три раза и объездил такие уголки, в которые мы не попали. Он очень увлечен этой страной, хотя сейчас работает в Казахстане…
– О царице Тамар (или как привыкли говорить «Тамара») писал Шота Руставели, ведь вся его поэма «Витязь в тигровой шкуре» – это настоящие гимны ей: «…Лев, служа Тамар-царице, держит меч её и щит ». Множество поэтов современников воспевали ее красоту, послушание и религиозность. Кстати, 2013 год в Грузии был объявлен патриархом Илией годом царицы Тамары. Какие недостающие детали ее жизни вы хотели донести до читателей в вашем романе?
– Действительно, о ней много написано, но, тем не менее, не будем забывать, что она жила почти 1000 лет назад, и поэтому многие события и ее государственные подвиги во многом заслонили женщину.
А ведь она, прежде всего, была именно женщиной, которая управляла боевыми бригадами грубых рыцарей. Это были витязи в тигровых шкурах, с мечами и очень серьезными намерениями.
Скажу вам, что Тамар нужно сравнить со святой Жанной д’Дарк, их разделяет всего 200 лет, но по силе, мужеству и святости они схожи. Невероятно себе представить, что Тамар – хрупкая, нежная, красивая и очень религиозная женщина – смогла так преуспеть, объединить Грузию и создать на ее территории христианское государство. Для Кавказа это еще сильнее, чем для Европы.
Она разрушила уклад «домостроя» и, может быть, внесла своего рода струю «эмансипации». Вспомним, как она терпела издевательства своего первого супруга Георгия-Юрия (порочного красавца и брутального пьяницы, сына Андрея Боголюбского). Она молилась за него, советовалась с Патриархом, но в результате ее двухлетнего терпения она, проливая слезы, отправила его в изгнание, одарив его несметными сокровищами.
В моей книге я описываю Георгия и уделяю ему достаточно много страниц, а милость его жены, ответ ее на его жестокость не имеет границ. Есть глава «Конец Юрия» посвященная его гибели. При всей своей телесной хрупкости Тамар обладала «стальным» характером. Она была как бы обречена на это царство, поставлена Богом для укрепления христианского мира в период после ослабления Византии.
Ведь в 1195 году она одерживает победу над иранским султаном Ардебильским, а в 1203 году – над султаном Алеппским (сирийским), что приносит ей великую славу. Но, несмотря на все эти победы, она оставалась царицей прощающей врагов своих. Когда войско повстанцев было уничтожено:
«Она не высказала ни одной претензии Чиаберу, чьи войска были разбиты несколько раз. Она послала патриарха Феодора во главе посольства Гугути для мирных переговоров. Во имя Всевышнего и самых священных принципов чести, верности своему слову, родоначальников царства, династии и себя самой, она попросила повстанцев покаяться, разоружиться и прийти для церемонии благодарения и примирения».
Я всегда увлекался историческими романами, особенно Дюма, Вальтером Скоттом и Робертом Харрисом – его исторические романы о Древнем Риме и Помпеях могут служить примерами прекрасного языка, воображения и фактических деталей. Свой роман я построил именно по этому образцу. Рассказ об одних и тех же событиях идет от двух совершенно разных людей, с двух точек зрения – Ирины и Григола.
– Несмотря на то что Тамар управляла «мужским коллективом», а, следовательно, это подразумевало бы жестокость с ее стороны, известно, что за 31 год ее правления ни один человек не был наказан даже плетью без ее ведома, без того, чтобы она лично не разобралась в вине человека.
Меня как читателя поразил язык повествования. Это как бы поэзия-проза, некая мелодия древних сказаний. Мне кажется, что переводчик очень хорошо угадал эту языковую музыку. Что касается многочисленных царских охот, меня особенно поразило описание охоты на медведя. Вы так подробно описываете это, что кажется, вы сами пережили все это в подробностях. А какие, на ваш взгляд, самые удачные места?
– Трудно автору говорить об этом. Но мне показалось, что переводчик с особым увлечением и даже страстью перевел места многочисленных битв, бегство из Константинополя, сложные дворцовые интриги и многочисленные заговоры, и, как вы заметили, охоты:
«Открылась охота, характерная для этого времени года: на серебристую лисицу, на волка, на белую куропатку, на снежного барса. Тамар любила охотиться, пуская коня через реки. Слыша свист ветра, мчась галопом со сворой собак или наоборот, осторожно ступая. Чтобы застать дичь врасплох…».
Вардзиа. Фреска на стене Успенского храма
В своей книге я уделяю место и строительным талантам Тамар. Она ведь построила монастыри, провела оросительную систему, после разорения арабами Кахетии «пшеничные поля тут были превращены в каменистые равнины, а старинные виноградники систематически вырубались».
Тамар сама выезжала на место будущего строительства оросительного канала речной сети Алазани вместе с географами и архитекторами. Это был смелый план, мысль о сооружении подобного канала в Кавказском регионе никогда и ни у кого не возникала.
Это поистине грандиозное дело длилось много лет, в результате Кахетия преобразилась в цветущий край.
– Получается даже странно, что ваша семья бежала из СССР именно в Стамбул, а ваш роман начинается с бегства Ирины и Алексея в обратную сторону. Очень страшно описано это бегство, почти как исход Белой армии из Крыма в 1920 году: «Алексей взял Псалтырь, который я протянула ему. Он подошел к группе матросов, открыл наугад и начал громко читать. Совершая модуляции голосом, как он слышал в церкви с детства <…> Через несколько мгновений тишины один из мужчин запел заупокойную песню греческих моряков. И весь экипаж присоединился к нему… «Вечная память». Эта молитва-пение сначала медленно пошла по поверхности моря, окружила корабль, охватила всех нас, усилилась, ударила в землю, перекинулась от скалы к скале, все набирая силу, все ускоряясь и ускоряясь. Она хлынула на небеса».
– Да, конечно, это рассказ и об Исходе, который пережила моя семья. И, безусловно, когда я писал роман, я невольно вспоминал рассказы моего отца и все, что я знаю о русской и грузинской эмиграции во Франции. Все мы сохранили свою веру, стараемся передать ее детям, молимся о сохранении традиций. Мой младший сын Яссе назван в честь прадеда, и я надеюсь, что история Тамар не только для моих сыновей, но и для молодого поколения грузин и русских будет интересна и поучительна:
«Тамар шла по коридору, не двигая плечами, как это делают танцовщицы. Казалось она скользит по земле. Перед ней шел охранник, несший факел, а одна из ее придворных дам шла сбоку. Я поздоровалась с ней, но она не остановилась и не обняла меня: «давай Ирина пойдем к тебе». Два охранника остановились у моей двери. Я узнала в одном из них участника сабельного турнира. Он присутствовал на приеме накануне, и, как мне показалось, его жена сидела рядом с Краван Джакели. Его взгляд был беззлобным и преданным, но он был готов разорвать в клочья любого ради своей царицы».
– Во дворце Тамар непрерывно служились бдения и молитвословия, приносилась Бескровная Жертва. Она особенно любила монашествующую братию, и приближала к себе людей, живших праведной жизнью. Эти сцены жизни проходят через всю вашу книгу. Именно тогда в Картлии были построены церкви Икорта, Кватахеви, в Тбилиси – Лурджи Монастери. До нас дошли лишь развалины некогда великолепного Гегутского дворца. Я видела только на фотографиях уникальный монастырь, высеченный в XII веке в скале…
Обложка книги
– К сожалению от Гегутской крепости остались только развалины. Но недаром время правления святой царицы Тамар называют «золотым веком» культуры и расцветом церкви. Она была необыкновенно щедра к нищим, постоянно посылала своих доверенных во все концы света, даже на Синайскую гору, чтобы они рассказывали ей о нуждах христиан, печалилась о церквях, особым попечением были монахи и монастыри причем ее щедрость достигала Македонии, Болгарии, Кипра и Святой горы.
– Через 800 лет после смерти Тамар о ней до сих пор помнят и пишут как об « ангеле четырех стран света, с востока на запад, с севера на юг». Вот и вы взялись за столь интересное описание ее жизни. Но ведь до сих пор неизвестно место ее захоронения! Зная, что враги захотят отомстить ей даже после смерти, она завещала захоронить себя тайно. Как написано в летописях: « Ночью из ворот замка, где умерла царица Тамара, выехало десять отрядов. Каждый вез гроб, десять гробов тайно похоронили в разных местах. Никто не знал, в каком из них находится тело царицы. Согласно одному преданию, она похоронена в Гелатском монастыре. Другое утверждает, что она погребена в Крестовом монастыре Иерусалима, так как дала обещание совершить паломничество в Иерусалим, но при жизни не смогла сделать этого».
Беседовала Ксения Кривошеина, Париж