«У мальчиков шитье, а у девочек резьба по дереву». Учитель Иван Мошкин — о новых уроках труда

Мужское и женское

— С этого года программа по труду одинакова и для мальчиков, и для девочек. Что получится на практике? Все вместе и за верстаком, и за плитой? 

— У нас два кабинета и два учителя. У первой группы больше упор на столярку, слесарку, 3D-моделирование, прототипирование. У второй — на шитье, готовку. 

Наши мальчики будут изучать кройку, шитье и еду, но восемь часов, а остальное время будут заниматься современным оборудованием или старой доброй столяркой. А потом они, соответственно, поменяются: девочки придут в мастерскую к мальчикам. Так что теперь каждый ребенок точно будет получать и то и другое.

— Как к этому относятся сами дети? Мальчики готовы варить борщи?

— А я им говорю: «Дети, сколько раз в день вы едите?» — «Три». — «Сейчас вам готовят? А потом кто будет?» Вопрос в том, чтобы они знали простые вещи. В какой посуде надо греть еду? Как пришить пуговицу? Какую ткань лучше надеть — синтетику или хлопок?

Все это им пригодится в жизни. А уже в оставшиеся часы я дам более углубленное изучение того, что считаю нужным для мальчиков или для того, чтобы участвовать в конкурсах, соревнованиях, чемпионатах.

В этом году у меня есть класс, в котором шесть мальчиков, и учительница труда отправила ко мне еще шестерых девочек, поэтому группа получилась смешанная. Но, бывает, и так одна-две девочки приходят. Встречаются очень способные. У меня одна команда завоевала золото в России — мальчик и девочка. Потому что мальчик делает быстро и хорошо, а девочка — внимательно и аккуратно.

На уроках я девочкам показываю что-то несложное. Например, как делать деревянные ложки: сначала надо распилить на ленточной пиле под моим руководством, потом выпилить на лобзиковом станке, потом обработать наждачкой. А дальше идет гравировка лазером.

— Зачем девочке это все уметь? Насколько для вас приемлемо мнение, что есть занятия «мужские» и «женские»?

— Это стереотип, на мой взгляд. Почему считается, что готовить должны женщины, но при этом большинство шеф-поваров у нас мужчины? Или почему шить непременно должны женщины, тогда как есть модельеры и среди мужчин? 

Хорошо, девочки могут стать модельерами. Выкройки для одежды делают с помощью лазера — вот я им на уроках про него и расскажу. Интересные ручки для сумок из натурального красивого материала можно обрабатывать на фрезере. А на 3D-принтере вообще можно напечатать все что угодно.

Архитектура, интерьер, экстерьер — чтобы сделать макет, нужно владеть современным оборудованием. Девочки могут прийти ко мне в мастерскую и смоделировать кружку, чтобы ее распечатать. Поэтому найти применение легко. Вопрос, насколько их это заинтересует.

«Как научить, если у тебя ничего нет?»

— Теперь на труде нужно учить детей «общим принципам». Что за принципы такие?

— Общее понимание, чтобы ребенок знал: ага, эта деталь делается на вот этом оборудовании, эта деталь — на вот этом, это шьется вот так. А дальше он может поступить в колледж, где за четыре года получит профессию и будет знать назубок все тонкости.

По программе мы обязаны проходить пять модулей, а дальше инварианты — ты сам выбираешь, что хочешь и что нужно в зависимости от потребностей региона, школы, наличия оборудования. Я, допустим, обучаю работе на 3D-принтерах, с лазерами, фрезерами, у меня в мастерской все для этого есть. Потому что если мой предмет преподавать без практики, вырастут одни теоретики.

Но в каких-то школах нет вообще ничего, даже компьютерного класса. Где-то есть только робототехника или IT-полигон. Из пяти модулей у школы есть один-два, а что делать с остальными? Как научить детей чему-то, если у тебя ничего нет? 

— А у вас откуда все?

— Компьютеры, интерактивная доска и два принтера школьные, все остальное мое личное: плоттер, лазер-маркер, рейсмус, фуганок и прочее. Этот кабинет мне достался в виде склада, и я уже много лет его восстанавливаю. Вот, допустим, в том учебном году мы с детьми отфрезеровали тиски на современном оборудовании. Верстаки мне достались с кабинетом, но пластины уже вырезал на лазере из металла папа ученика. Мелочь, а приятно. Вы говорите, где вам порядок навести (фотографу)…

— Не надо, так интересней!

— Ты наводишь порядок, дети забежали — уже беспорядок. Включил любое оборудование, у тебя вокруг сразу грязно, это неизбежно. К лобзику подпустил — уже полкласса в опилках.

Приходится часто ремонтировать то, что сломано, или восстанавливать то, чего у тебя нет. У меня есть рубанки — моя гордость, я их восстановил сам. Вы бы видели, что это было изначально. Из своего офиса я привожу остатки пластика, и весь год мы печатаем. Иду и вижу деревяшки — о, классно. Отпилил, привез. У завхозов осталась фанера, я приношу ее на урок, мы пилим, фрезеруем.

Вот у тебя 170 учеников — значит, надо 170 заготовок для урока где-то взять. Ты едешь, покупаешь деревяшки, потом стоишь пилишь. Пятиклассникам надо сделать магнитик к 8 Марта. Ищешь фанеру, просишь старшеклассников сделать гравировку на лазере или гравируешь сам — чтобы это потом отнести на урок и дети лобзиком попытались выпилить, а лобзиков у нас тоже, кстати, не так много.

«Учишься и уже зарабатываешь больше родителей»

— Часто дети думают, что труд — урок, на котором можно отдохнуть или сделать домашку по другим предметам. А если порассуждать, какой и правда смысл труда в школе? 

— Не все можно купить. Что-то все-таки нужно сделать руками. После уроков труда, во-первых, ты будешь уметь это делать. Во-вторых, ты сможешь превратить это в бизнес. Мой ученик выиграл чемпионат, на эти деньги купил 3D-принтер, научился у меня им пользоваться. Сейчас дома печатает и хорошо зарабатывает, не напрягаясь. Он уже готовый профессионал.

Или ребята, которые занимаются лазеркой. Они, учась в колледже, выигрывают чемпионат, их берут на работу, они получают по 90 тысяч рублей. Я привожу ученикам такие примеры и объясняю: «Дети, вы сейчас можете зарабатывать больше, чем ваши родители. Что мешает? Чем раньше вы начнете пробовать, тем лучше. Конечно, тогда и бизнес будет легче открыть».

Я сам предприниматель, у меня есть опыт. И у меня в детстве не было возможности, чтобы мне кто-то что-то показал и дал попробовать, свозил в офис. Это школьников учат бесплатно. А потом они вырастут и будут покупать консультации минимум за тысячу рублей в час.

С этого года я начал массово готовить своих детей ко Всероссийской олимпиаде по труду. Разрабатываю учебный сайт, где у меня все материалы будут храниться в одном месте. Сегодня было шесть уроков, и дети как раз занимались на этом сайте, готовились к олимпиаде. У меня есть автоматическая статистика, я вижу, кто что не сделал, и к следующему уроку добавлю новый материал.

— А как готовиться к олимпиаде по труду?

— Вопросы довольно простые. Скажем, надо покрасить школу: потолок, стена и пол, столько-то квадратных метров. Банки хватает на столько-то квадратов, сколько надо купить банок? Обычная математика. А знаете, как часто дети ошибаются? У них получается 6,5, и они пишут 6 вместо 7. Задача на логику.

Технология — максимально мультидисциплинарный предмет, надо знать все: алгебру, геометрию, физику, химию, информатику, даже программирование — мы проходим станки с ЧПУ, изучаем g-code.

— Какая мотивация? Я выиграю, что мне за это будет?

— Победители и призеры заключительного этапа поступают в вузы без экзаменов на соответствующие направления (легкая промышленность, машиностроение, пищевое производство и еще десятки направлений. — Примеч. ред.). Остальные могут заработать дополнительные баллы к ОГЭ и ЕГЭ. Но ведь есть не только Всероссийская олимпиада. Есть, скажем, чемпионат «Московские мастера». Мой ученик три года подряд занимал первое место в России — 500 тысяч рублей каждый год на карточку. 

— Что-то я в этой жизни упустила…

— Еще один ученик занял второе место по лазерке — 300 тысяч. Третье место — 100 тысяч. И самое главное, что можно участвовать несколько лет подряд. Ребята участвуют в разных конкурсах. Кто-то выиграл самокат, кто-то — iWatch, кто-то — поездку во Всероссийский детский центр «Смена».

И я детям предлагаю: «Дети, участвуйте, пожалуйста». Пробовать лучше уже с шестого класса, потому что не факт, что в первый год у тебя все получится. Но каждый год ты будешь набираться опыта.

«Ошибка — палец»

— Новый закон приняли «в целях усиления роли труда в воспитательном процессе». Чем труд воспитывает, на ваш взгляд?

— Ребенок начинает ценить то, что делают другие и он сам. Допустим, если ты сделал этот стул, одноклассники его точно не сломают. У нас на территории школы есть «Кошкин дом», мы его тоже делали с детьми, девочки его раскрашивали. Я понимаю, что он простоит здесь долго, потому что они будут его беречь.

Каждую вещь они заворачивают и несут домой, потому что это они сделали, это их гордость. Если они сломают, нечего будет маме дарить, например. Говорят же, что труд облагораживает человека, и это правда. Некоторые у меня в мастерской просят: «Иван Евгеньевич, дайте щетку! Я еще ни разу не сметал со стола», «Иван Евгеньевич, дайте пропылесосить». Ну мало ли они в следующий раз придут домой и сделают что-то хорошее.

— Вот ребенок вам скажет, что у него руки не из того места растут. Все мои прихватки в школе были сшиты криво, потому что я не дружила со швейной машинкой. Как объективно ставить оценки по труду, если человек не рукодел?

— Смотрите, мы делаем с пятиклассниками кораблики. Если у кораблика есть парус, руль, киль, все аккуратно, конечно, ставлю пять. А если этот кораблик пять раз просверлен насквозь, что я могу поставить? 

— Вы и правда ставите двойки? 

— Да, бывает и такое, но не за сами работы. Иногда меня ругают: «Ну как так, Иван Евгеньевич?» Ну как? Понимаете, говорю, здесь нарушение техники безопасности. А если ребенок поранится, кто будет виноват? На любом конкурсе и чемпионате за нарушение сразу отстраняют. Вот вы поставили шуруповерт, а по технике безопасности он должен лежать.

— У меня отмазка: я училась по старой программе.

— В кабинете труда ошибка — палец. Буквально. Поэтому шутки шутками, но правила надо соблюдать, а уж тем более дисциплину. Побегать и попрыгать можно на спортивной площадке, а здесь нельзя. 

Если ребенок старается, я помогаю. Старается — уже можно ставить пять. Иногда задаю им что-нибудь посмотреть дома. Я сам снимаю видео и бесплатно их выкладываю. Просто посмотрите и повторите по шагам. Там все элементарно: делишь экран на две части, видео ставишь на паузу, моделируешь. Один клик. Большинство делают сами. Иногда видно, что помогают родители. Иногда ребенок приходит: «Я посмотрел, но не сделал». Так надо посмотреть еще раз и сделать.

За такое я перестал ставить двойки напрямую. Я ставлю точку. У тебя есть целых восемь дней, работай. Я готов помогать и объяснять всем по десять раз. Но если ребенок на уроке не учится, не приносит домашнее задание, откуда возьмется пятерка? Поэтому мой подход очень прозрачный. Учишься — молодец. Не получается — помогаю. Не учишься — ну извини.

Осознанно тапать хомяка

— Жалоба, что современные дети только в телефонах и компьютерах понимают, а руками ничего делать не могут, имеет основание? Что вы видите?

— А я вам скажу, что они и в телефонах ничего не понимают.

— Как это?

— Я сам был шокирован! Все же говорят, что современные дети такие умные, они в компьютерах, в телефонах… Да, дети могут посмотреть YouTube, знают Google Play и ту игру, где надо тапать хомячка. Это все их знания, и даже это они не анализируют. 

Я им пытался объяснять: «Дети, откройте YouTube и забейте “тапать хомяка”. Посмотрите, в каких масштабах этих хомяков тапают в автоматическом режиме. А вы пытаетесь вручную. Ну какой смысл?» Поэтому я за то, чтобы дети были осознанными. Живите, думайте, что вы делаете, как и зачем. Правда, меня редко слушают, но я привык.

— До смешного доходит?

— Я больше смеюсь и плачу. «Все понятно?» — «Да». Только отходишь, слышишь: «Ой, Иван Евгеньевич, я забыл». — «Я же тебе только что показал!» Потом выдыхаю. «Ладно, давай еще разочек». Чтобы повторять одно и то же по сто раз, надо тренировать терпение. Первые годы я был не такой терпеливый. Сейчас уже попроще. Но когда я начинал преподавать, в 2016 году, мы за один урок успевали сделать две детали. Сейчас мы делаем половину детали. 

Сидит класс. Ты им показываешь курсором, куда кликать, объясняешь. Один раз, два, три. Ходишь по кабинету, спрашиваешь — все забыли. В конце концов к доске выстраивается очередь, я опять показываю. 

«Меня любят единицы»

— Как находить язык с детьми, которые живут в телефоне?

— Не знаю. Вы ошиблись кабинетом, это к психологу вопрос. Честно скажу: я технарь. Меня взяли в школу, чтобы я научил детей работать с оборудованием. Да, я пытаюсь искать подходы, каждый год учусь, читаю умные книжки. Но найти «индивидуальный подход» к каждому у меня до сих пор не получается. Если я буду применять индивидуальный подход к каждому хотя бы по пять минут, то сколько детей не успеют получить вообще ничего? 

Пока я просто стараюсь беседовать с теми, кто мешает остальным, играет в телефоне. Потому что если один достал телефон, то весь класс будет смотреть только туда: «Он же играет. А почему нам нельзя?» Один такой ребенок может легко повести за собой весь класс, но не туда, куда надо.

— У вас было выгорание от работы?

— Кажется, еще нет. Бывает, устаешь, конечно. У меня привычка стоять во время урока, ходить-бродить: там взял один инструмент, здесь второй, пошел к доске — и вот так наматываешь круги до вечера. Первую неделю сентября болит горло. Несколько следующих дней болят ноги, потому что за лето отвыкаешь столько двигаться. Сейчас уже возвращаюсь в норму.

Раньше я умудрялся работать в трех школах сразу, потом их стало две, теперь одна. Попадаются интересные, не по годам развитые дети — с ними работаешь в удовольствие. Сегодня один ребенок рассказывал, как он одно-другое-третье делает на даче. Каждый год находится несколько детей, которые горят, участвуют в конкурсах. Я держусь на таких детях. 

— Значит, есть способ заинтересовать ребенка, чтобы он на уроках не спал?

— Поспать ни у кого не получается. К сожалению, Иван Евгеньевич не дает (смех). Просто я был свидетелем, как ведут уроки учителя в других школах, и мне это очень не понравилось. Смотришь — сплошные пятерки у детей, а дети сидят в телефонах.

Заинтересовать — самое сложное. Здесь вопрос, зачем. Один ребенок из другой школы ко мне ходит до сих пор, он уже в институт поступил. Мы с ним постоянно переписываемся, он ко мне в офис приезжает, сам платы фрезерует или еще что-то. Ему интересно. Коммерциализация его не интересует, ему нужны знания, знания и знания. Это же прекрасно.

И мы с ним обсуждаем, как вести заметки, как правильно что читать. Есть шансы, что он запомнит это на всю жизнь и станет специалистом, который будет развиваться. И это в таком возрасте! Поэтому я всегда говорю: если у тебя есть что покушать, есть где пожить, то учись, а потом лавинообразно сможешь зарабатывать.

Приятно, когда тебе пишут: «Иван Евгеньевич, спасибо, я поступил на бесплатное». Один мой ученик поступил в Московский колледж архитектуры и градостроительства. Я три года потратил, а мне казалось, что без шансов — ребенок оторван от жизни, ему интересен только телефон. Ну как-то перебороли. Теперь мы с ним видимся, когда я приезжаю на чемпионат, привожу детей: на этой кафедре работают главные эксперты, теперь он продолжает у них учиться и тоже везде ездит.

— Как вам кажется, почему одни учителя становятся у детей любимыми, а другие нет?

— Я заставляю работать, и меня за это не любят. Еще я говорю детям, как надо делать, поправляю — не всем это нравится. Ты раз показал, два. Ну сколько еще? А он летает в облаках. 

Меня любят единицы, которые хотят заниматься. Любимый я, потому что открываю дверь в мастерскую. А так чтобы я нес лучи добра — нет. Но я и не стремлюсь быть любимцем. Для меня лучший подарок, если дети чему-то научились. 

«Не умеешь забивать гвозди — зарабатывай» 

— Почему школа?

— Я изучал, как работают 3D-принтеры, популяризировал их, был в России одним из первых, кто в этом разбирался. Организовал ИП, потом ООО, начал вести свой бизнес. Как-то к нам в офис приехал руководитель департамента промышленной политики и предпринимательства. Мы пообщались, нам предложили грант на обучение и развитие. 

Мы взяли грант и стали центром молодежного инновационного творчества. Потом меня позвали в гимназию обучить детей лазерным технологиям. Через год дети стали чемпионами России. И потом эта гимназия предложила мне вести уроки труда. Так и завертелось. Потом я получил педагогическое образование. Сейчас компания живет своей жизнью, там все хорошо, я больше занимаюсь школой. 

— По другим предметам дети ЕГЭ сдают, проверочные пишут. По труду как будто такой большой ответственности нет. Или есть? О чем болит голова учителя труда?

— Всегда нужно участвовать в конкурсах — соответственно, нужен результат. Ты сам бегаешь и выискиваешь инструменты, иногда в своей мастерской чуть ли не во время уроков их делаешь. Нагрузка больше, чем у некоторых других учителей, потому что мне надо содержать в порядке кабинет. За эту неделю я убирал его три раза.

Надо постоянно самому учиться. Когда начинал, я использовал один софт. Потом после 2022 года одна программа отвалилась, вторая, третья. Осваиваю другие. Сейчас учусь в магистратуре. Конечно, все не успеваю. Всегда чем-то приходится жертвовать. 

Сейчас пишу диплом и разрабатываю сайт, благодаря этому стало теряться меньше полезной информации, мне теперь легче дать ее детям. Да, я трачу много времени на инструкцию, картинки, видео, но зато потом смогу не повторять по сто раз одно и то же. Вот тебе курс, читай, смотри, записывай в тетрадку. Потом подходим к оборудованию и смотрим, все ли ты правильно понял. 

В этой системе будет видно, какие курсы ребенок прошел, какой у него рейтинг, можно зайти повторить, если надо. Думаю, это будет полезно и другим учителям труда. Я много общаюсь и вижу, что основная проблема в оборудовании: оно есть, но учителя не знают, как оно работает. Инструкцию давали одному человеку, софт — второму, подписывался четвертый, у завхоза осталась расходка, учитель приходит: «А что с этим делать?»

Мне даже знакомые учителя звонят и спрашивают. Я выложил на сайт, подписал, пользуйся. И я понимаю, что я выложил для одного, а пригодится нескольким. Хочется, чтобы оборудование в школе работало.

— Наверное, хорошо, когда муж — учитель труда. Все умеет, все отремонтирует. 

— Не совсем так. Если холодильник сломается, я же не полезу его чинить. Есть вещи, которые делают гораздо лучше специалисты по вызову. Но простое вполне могу сделать и сам. Правда, учитывая мой график, мне легче кого-то позвать, чтобы это сделали быстрей и качественней. Знания помогают, когда ты вызываешь специалиста: ты можешь с ним поговорить и понять, в чем была проблема.

— А для души мастерите что-нибудь?

— Для души — в школе и в офисе. В том году я делал много деревянных менажниц, мне было приятно их дарить. Дома толком ничего не получается делать, потому что половина инструментов в школе, половина в офисе, а дома остается самый минимум. Когда будет свой дом, наверное, смогу завести отдельную мастерскую. 

Летом было время, делал всякие кораблики, мне нравится судомоделизм. Моей дочери шесть лет, мы с ней тоже пытаемся мастерить разные поделки — ей же постоянно в садике задают. Я с ней делаю, но с точки зрения того, что учу ее. У нас не самые лучшие поделки получаются, но я говорю жене: «Зато она сама». Конечно, когда делает жена, все восторгаются, но мне важно, чтобы дочь сама вырезала ножницами, сама наклеила, сама покрасила. 

Хочу научить ее всему, что знаю сам и что ей пригодится. Чем бы она ни занималась в будущем, сейчас тренируются мелкая моторика, внимание, усидчивость. Они в любом случае понадобятся. Вот если мы ничем не занимаемся — это плохо.

— «Можешь повесить полку — настоящий мужик». И наоборот: «Не можешь — не мужик». Согласны ли вы с этим?

— Это ушло в прошлое. Не умеешь забивать гвозди — делай что-то, что тебе принесет деньги, которых будет достаточно, чтобы оплатить работу человека, который повесит полку. Всего-то. 

Но современные дети часто не понимают, что деньги все равно надо где-то брать. «Я куплю». — «А чем ты будешь зарабатывать?» Они считают, что все можно купить. Хорошо, я с тобой согласен, можно. Но на какие деньги? Кем ты будешь? Поэтому я и стараюсь их учить всему по чуть-чуть, чтобы потом было проще определиться с будущей профессией.

Фото: Юлия Иванова