Протодиакон Андрей Кураев, фото: Юлия Маковейчук
День Крещения Руси — очень недавнее нововведение. Впервые 900-летие отмечали в 1888-м. Спустя сто лет — 1000-летие. В следующий раз об этом вспомнили в 2008 (1020-летие в Киеве).
В церковном календаре такого праздника вообще нет до сих пор. Я беру календарь на этот год, там на 28 июля указан день памяти князя Владимира, никаких особых упоминаний про день Крещения Руси в календаре Издательства Московской Патриархии нет.
Есть циркулярное письмо из Патриархии, разосланное в июле 2011 года по епархиям Русской Православной Церкви, с указанием — 28 июля, в день церковной памяти св. кн. Владимира, после литургии служить особый молебен в память Крещения Руси. И только.
Нет ничего необычного в том, что люди в массе не очень хорошо знают содержание недавних циркуляров Московской Патриархии. Эта новелла слишком нова и потому еще не обрела силу исторической инерции и привычки.
Я смотрю на публикации православных сайтов прошлых лет, там писали только о том, что «Крепко укоренилась традиция в этот день проводить заседание Священного Синода Русской Православной Церкви в Киеве». Но сегодня именно этой традиции мы уже не видим.
Кроме того, молебен, который полагается служить сегодня после литургии, составлен на скорую руку. Например, в молитве, завершающей молебен, есть выражение: «Боже, владыку Земли Русския, князя Владимира, к свету истинныя веры наставивый, и тем всю страну нашу Крещением просветивый». Сильно сомневаюсь, что Киевские князья кем бы то ни было так именовались. Да, для Ивана Грозного именование «владыкой» было бы уже естественно. Но в Киевской Руси князь не считался собственником всей земли. Он был владыкой для своего госаппарата и своей дружины, но не для земли. Землей владеют конкретные люди или община. Но с политологической и культурологической точки зрения чрезвычайно интересен этот анахронизм в молебне, который составлялся в наши дни.
Да и не только это в этой молитве режет слух. Ну например — прошение «Приими молитвы наша о умножении любве среди всех людей мира сего». «Человек мира сего» это все же негативная характеристика в христианском лексиконе. Христос хотел, чтобы Его ученики как раз были не от мира сего.
Также нужно помнить, что для мусульман, живущих в Москве, такого рода праздники носят скорее политический характер, чем религиозный. Огромный процент тех, кого мы сейчас видим в этом стечении народа на улицах Москвы, в обычные пятницы в мечети не ходят.
Мы не видим, чтобы пропорционально накоплению мусульманских гастарбайтеров в Москве в московских торговых сетях снижалось потребление свинины или вина. Это довольно номинальные мусульмане, для которых, однако, важно дважды в году собраться вместе и показать: «Мы здесь есть. Нас много. Поэтому вы все должны нас уважать». Это вполне понятное желание, но внутренне оно скорее политическое, а не религиозное.
Фото: Евгений Фельдман, 2014 © Новая Газета
Наше празднование Пасхи сегодня лишено этнообразующего смысла. На Пасху в храм идет уже только человек, у которого есть религиозное желание. Это уже не является и туризмом: современный мир предоставляет множество куда более интересных зрелищ, да и кто хотел просто поглазеть — всё уже увидел или может увидеть по телевизору. Потому сегодня в храмах на Пасху уже не так уж много любопытствующих.
В прежние годы храмы опустошались после крестного хода в Пасхальную ночь. А сегодня ряды хотя и редеют, но не в десять раз, а максимум в два. Причем и вполне церковный прихожанин может не иметь сил достоять до утра: он пришел на крестный ход, потом съездил домой, поспал, придет на позднюю литургию. Ребенка тоже лучше привести только на крестный ход, а потом утром на службу. Незнакомые молодые люди, которых всегда замечаешь на крестном ходе, в этом году достояли пасхальную литургию до конца.
Хорошо, что мы сегодня относимся к православию именно как к православию, а не как к политической идеологии. Поэтому не очень корректно сравнивать праздники христианства и ислама, который всегда был не столько религией, сколько образом жизни и политической программой (причем весьма симпатичной политической программой по многим параметрам — например, социальной справедливости). Тем более не стоит сравнивать поведение православных в Москве и гастарбайтеров, живущих в экстремальных условиях чужой для них культуры.
Им я просто желаю доброго праздника.
Для тревоги о нашем христианстве есть масса оснований, но они совершенно другие. Я далек от того, чтобы награждать нас почетными грамотами, но показатель нашего мало-христианства — это даже не наполняемость храмов, а например, то, с какой легкостью мы сейчас поддаемся пропаганде ненависти. Это касается и украинцев, и русских. Страшна легкость, с которой мы кушаем пропаганду войны, распространяем очевиднейшие фейки, порождающие ненависть. Я все время получаю вопросы о том, почему не публикую в блоге фотографии убитых на Юго-Востоке Украины. А что, я обязан публиковать материалы, порождающие ненависть? Такие фото — повод для укоренения себя в ненависти, которая начинает считаться праведной. Это не доброе дело для христианина.
Так что я далек от мысли заявлять, что мы в нашем современном состоянии — идеальная христианская страна. Но эта моя печаль никак не связана с тем, что день Крещения Руси менее многолюден, чем празднование Ураза-байрама.
Записала Александра Сопова