Вдруг все рухнуло
– Саш, у тебя анализ крови завтра с утра. Не забудь! – Алина заходит на кухню, где муж готовит на ужин итальянскую пасту.
– Ну, да… Опять… – вздыхает Саша.
– Ты же понимаешь, что нужно контролировать лейкоциты. Сделают пересадку костного мозга, и все будет хорошо, – Алина смотрит на мужа и повторяет: – Все будет хорошо!
Они встретились в компании друзей 5 лет назад. Саше было 22, Алине – 20. После школы Саша закончил училище, отслужил в армии, устроился работать водителем. Алина тоже работала – секретарем. Увидели друг друга и влюбились.
– Алина мне сразу понравилась. Симпатичная, забавная. Помню, смутилась, покраснела, глазами хлопает. Стоит ребенок такой. А глаза у нее большие-большие. И смотрели на меня. А я боялся напугать ее. Я же в компании водителей работал. Водители – мужики-то взрослые, могут и матом сказать. И я мог. А Алина – девушка воспитанная, застенчивая, – вспоминает Александр.
– Меня привлек в нем «внутренний огонь». Все его слушали, под него меняли настроение. Меня тогда это очень зацепило, – говорит Алина. В любви она призналась ему первой – в его день рождения. И услышала «люблю» в ответ. Узнав о том, что Алина ждет ребенка, Саша подумал: «Пора жениться». И они с Алиной поженились. На свадьбу пригласили только самых близких. А на подаренные деньги сделали ремонт в комнате. Как раз успели к рождению дочки – Алеси.
Спустя полтора года у Саши и Алины появилась маленькая Валерия.
– Папой быть классно! А папой девчонок особенно. Я сразу почувствовал, что такое отцовство – это огромнейшая ответственность. Представлял, какой путь мне предстоит. Ребенок же – не растение, его воспитывать нужно. Объяснять многие вещи, учить не бросаться словами и уберечь от ошибок, которые делал сам. Девчонки у нас такие разные. Старшую не обнимешь, не поцелуешь – отмахивается. А младшая готова весь день на ручках у кого-нибудь сидеть. Ей обязательно нужно много внимания, – рассказывает Саша.
Младшей дочке было всего полгода, когда он, устраиваясь на новую работу, проходил медкомиссию.
«Саш, у тебя что-то с кровью не в порядке. Показатели высокие. Пересдай. Может, ошибка», – сказали ему. Саша с готовностью согласился: «Да, без проблем!»
Чувствовал он себя хорошо. Ни на что не жаловался. По врачам никогда особо не ходил.
Новые результаты анализов оказались еще хуже. Уровень лейкоцитов в крови в несколько раз превышал норму. Саше посоветовали записаться на прием к гематологу. За несколько дней до приема у Саши поднялась высокая температура, которую невозможно было сбить. Дома тогда болели дети. Первая мысль была у всех: Саша заразился от дочек. Только он почему-то стал чувствовать печень, как будто она увеличилась и мешала.
– Саше было так плохо, что я боялась выпускать его из дома. Пыталась уговорить его отказаться от приема, но он настоял. Мы оставили детей дома с бабушкой и пошли. Гематолог посмотрела результаты анализов и предположила: «Это либо гепатит, либо гематологическое заболевание». Предложила сделать срочный анализ. Через час я вернулась к ней за результатами одна. Сашу отправила домой. Когда я зашла в кабинет врача, уже все было понятно по глазам. Рак крови… Мне казалось, от этих слов жизнь перевернулась. Представьте, я два с лишним года в декрете, мама двоих детей, у меня любимый муж, который приходит с работы, и я его кормлю. У нас все хорошо. И вдруг все это рухнуло. Было так страшно. Меня трясло, текли слезы. Я решила пока ничего не говорить Саше, – вспоминает Алина.
Гематолог дала направление в московскую больницу. Алина помогла мужу собрать вещи, вызвала такси, и они поехали. Видя состояние мужа, она так и не решилась сказать ему про диагноз. День Саша провел в терапевтическом отделении. Ему пытались сбить температуру. Потом перевели в гематологическое. О причине высокого уровня лейкоцитов ему сказали врачи.
– Я его таким ни до, ни после не видела. У него в глазах был даже не страх – какая-то пустота. Помню, я плакала. И в тот момент окончательно поняла, что как раньше уже ничего не будет. Когда успокоилась, решила, что нужно бороться. Объясняла мужу, что есть план действий, врачи сделают это, это и это. Он пройдет вот это. И все будет хорошо, – рассказывает Алина.
Поиск и активация донора костного мозга не оплачиваются
Окончательный диагноз, который врачи поставили Саше, – острый билинейный лейкоз. Это значит, что в его костном мозге два клона опухолевых клеток: лимфо- и миелобластные (бластные – незрелые). Одна патологическая клетка формирует себе подобных и подавляет рост здоровых.
– Врачи сказали, что это смертельная болезнь, если ее запустить.
Давали 15-20%, что я выживу. Ну, а я вообще по жизни плюсы во всем ищу. Подумал: «15-20% – это хорошо! Это не 1-2%». Конечно, стресс был такой, что иногда хотелось на потолок лезть.
Но в то же время нужно было и родных поддержать. У них слезы, слезы… Больше всего я за бабулю переживал, которая с нами живет. Ей почти 70 лет. Она, бедняга, столько в жизни перенесла, – говорит Саша.
Высокодозную химиотерапию он проходил очень тяжело: озноб, температура под 40, слабость. После первого же курса стали выпадать волосы. Ожоги на руках были такими сильными, что начала слезать кожа. Саше казалось, будто его руки сунули в кипяток. Он не мог спать. Действия обезболивающих препаратов хватало всего на несколько часов, потом снова – невыносимая боль. Врачи объясняли, что так бывает.
– После первой химии меня на неделю отпустили домой. Захожу в квартиру, а дети смотрят на меня круглыми глазами: что это за чудище приехало! Папа-то с волосами был, с бородой, а тут пришел лысый дядя. Испугались, конечно, сначала. Потом присмотрелись, голос узнали. Стали как раньше общаться, – говорит Саша.
Химиотерапия подействовала. После первого же курса у Саши началась стойкая ремиссия. Второй, третий и четвертый курсы закрепили результат. В нормальное состояние вернулась печень. В больнице в общей сложности Саша провел полгода. Там встретил свой 27-й день рождения и новый, 2019 год.
Врачи назначили ему поддерживающий курс химии, чтобы предотвратить появление новых опухолевых клеток, и рекомендовали пересадку стволовых кроветворных клеток костного мозга от донора – чтобы исключить рецидив. Билинейный лейкоз – хитрая штука. Он вернется. Химиотерапией можно добиться только ремиссии, только отсрочить конец. Для выздоровления нужна трансплантация костного мозга. Для трансплантации нужен донор. Поиск и активация донора стоят огромную сумму. Государство поиск донора не оплачивает. Справиться самостоятельно Сашиной семье не под силу.
Фонд «Правмир» помогает взрослым и детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти реабилитацию. Ведь это самое важное в любой сложной ситуации – не сдаваться. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.