В Кронштадт!

Когда мы говорим о нашей родной земле – Святая Русь, мы вспоминаем о тех святых, которые своей чистой и светлой жизнью, своими страданиями и подвигами ради Христа украсили Россию. Сейчас мы переживаем трудные времена, много встречается такого, о чем и упоминать не хотелось бы, но нам нельзя скорбеть на нашу страну, она всегда будет носить такое имя по достоинству, ведь оно раскрывается как – Русь в ее святых. Потому не может быть у нас здесь никакого вопроса или недоумения. Есть реальная светлая Россия, ведь угодники Божии, прославленные здесь – живы, они с нами, молятся за нас, разделяют и скорбь и радость на нашем пути ко Христу. Они нам родные не только по духу, но и по принадлежности к одному земному уделу – Дому Пресвятой Богородицы…

Что могла я сказать о Кронштадте до нашей паломнической туда поездки? Раньше там никогда бывать не приходилось, и город по небольшим моим знаниям о нем, почерпнутых из книжек и рассказов папы, который много лет назад там работал, представлялся мне достаточно строгим, и чуть ли не скучным , в моем воображении это был огромный, пыльный серый плац, по которому маршируют военные…

Прежде всего, эта поездка, конечно, воспринималась, как маленькое путешествие в гости к святому праведному Иоанну Кронштадтскому. Батюшка уже и до этого был очень близок и дорог, — через знакомство с его жизнью по книгам, посещение Иоанновского монастыря, где покоятся его святые мощи, через малое приобщение к жизни Леушинского подворья в Петербурге. Леушинский женский монастырь – любимое детище великого Кронштадтского Пастыря, такое же, как Шамордино для Батюшки Амвросия и Дивеево для Батюшки Серафима… Настоятельница Леушино, матушка Таисия, разносторонне одаренный человек, была духовным чадом о. Иоанна. Обитель сейчас покоится под водами Рыбинского водохранилища, но дух ее бережно хранится на подворье, в храме Св. апостола Иоанна Богослова. Трудами батюшки Геннадия Беловолова и его самоотверженных прихожан здесь возрождается церковная жизнь, и то, что квартирка о. Иоанна в Кронштадте стала местом паломничества и молитвы, произошло также благодаря неустанному подвижничеству леушинцев. Но об этом рассказ еще впереди…

Итак, предстояла встреча со святым и вместе с тем родным для всех православных человеком, обессмертившим имя города. Здесь место его служения, трудов и подвигов, здесь возносились его молитвы к Богу, здесь он встречался с людьми, помогал им в их нуждах, и, главное, своим примером жизни, пламенными речами своих проповедей возрождал людей к жизни во Христе.

И еще предстояло встретиться с городом. Как часто мы находимся в плену предвзятости, составленного в себе мнения о той или иной вещи! И как полезно бывает отрешиться от своих умствований и взглянуть на вещь иными очами, и часто в этом тебе помогает другой человек. Не знаю, может быть, встреча с Кронштадтом сложилась бы иначе, если бы не чудесный наш экскурсовод, Ольга Николаевна Евсюкова, краевед, прихожанка Кронштадтского Владимирского собора, трепетно любящая свой город и болеющая сердцем за него. Ее рассказ об истории города, о святынях его, о современной духовной жизни был настолько интересным и увлекательным, что мы вместе с ней увидели всю красоту и величие Кронштадта и те, кто были здесь впервые, полюбили этот город ничуть не меньше, чем Санкт-Петербург…

Петербург и Кронштадт – почти ровесники. Вспомним, какое это было время, когда они появились. Начало XVIII века. Государь Петр Великий ведет Северную войну за возвращение России прибалтийских земель, чтобы получить выход к морю. Невозможно процветать и успешно развиваться огромной державе, не имея водных путей. И вот, когда были взяты крепости Орешек и Ниеншанц, перед русскими войсками встала задача укрепить устье Невы и преградить путь вражеским кораблям в Неву и Невскую губу. Для этого и были возведены крепости – вначале Санкт-Петербург, а затем – морская крепость между островом Котлин и мелью, в самом узком месте южного фарватера. В мае 1704 года крепость освятили и нарекли Кроншлотом, что означало “Коронный замок”.

Военные действия закончились полным разгромом шведов, и под защитой Кроншлота на острове начали строить город, который изначально мыслился не только как крепость, но и как крупный порт, “Коронный город” — Кронштадт.

Как просто и быстро стало теперь добираться до Котлина, всего один час езды, через дорогу рядом с дамбой, строящимся укреплением, которое защищает Петербург от наводнений, — и мы уже на месте. Первое впечатление – насколько же Петербург и Кронштадт похожи друг на друга по характеру застройки. Это неудивительно, потому что регулярное строительство началось в них практически одновременно, где-то с 1709 года, после Полтавской победы, когда уже налаживалась мирная жизнь. И трудились здесь одни и те же зодчие. И предписание было – все губернские дома строить по одному образцу – трехэтажными, на погребах, с выложенными в них сводами – все-таки рядом с водой города находились… Только в Кронштадте, может быть, больше сохранился дух того Петровского времени, который мы можем еще уловить в Петербурге, в центре, а здесь этому помогает относительно малая заселенность, тишина и спокойствие на улицах, почти полное отсутствие новостроек.

Наше знакомство со святынями Кронштадта началось с участия в Божественной литургии во Владимирском соборе, единственном на сегодняшний день действующем храме города. Как отрадно было молиться в уютном нижнем храме во имя иконы Божией Матери “Утоли моя печали”. Это был день памяти святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, было много причастниц, носящих эти святые имена… Собор очень большой, рассчитан на 1000 человек, но смотрится легким, почти воздушным благодаря своей неповторимой архитектуре. Он был заложен в 1876 году и строился по последнему тогда слову инженерной техники. Нас поразил верхний храм – сколько там простора и какая красота внутреннего убранства, выраженная в строгости и простоте стиля. Интересно, что внутри храма своды, крыши и арки поддерживают ряды чугунных колонн, но у них настолько легкие очертания и незначительный объем, что это нисколько не загромождает пространство, и богослужение может быть видимо молящимися отовсюду. Акустика здесь потрясающая, можно себе представить, как великолепно звучали в верхнем храме возгласы и пение хора. Сюда на богослужения часто приезжали известные русские композиторы… И еще одна маленькая деталь, в которой проявилось мастерство зодчих именно с точки зрения акустики, для хода церковной службы это важно — священник из алтаря может переговариваться с певчими, для того, чтобы их поправить, но народу это слышно не будет.

Этот собор на протяжении веков был хранителем главной святыни Кронштадта – Владимирской иконы Божией Матери, перед которой молились защитники морской крепости о даровании победы, об укреплении нашего Отечества, его армии и флота. Когда храм был закрыт и разграблен, святыня была сокрыта от нас, где она, доселе никому не известно. В 1931 году здесь устроили склад, после войны изуродовали колокольню, пытались разрушить ее бульдозером… В 60-е годы хотели на останках собора возвести спортивный комплекс, — трижды взрывали его по периметру, чтобы убрать “вычурные силуэты” и оставить только коробку из камня. От полного уничтожения храм спасло только то, что при предыдущих взрывах пошли трещины на соседних домах, и его оставили в покое… Спортивный комплекс, слава Богу, так и не построили.

С 1990 года, когда исковерканный собор передали Церкви, приступили к его восстановлению. И сейчас мы видим прекрасное творение, ожившее усилиями трудов и молитв настоятеля храма, батюшки Святослава Мельника, и его прихожан. Сейчас это настоящий центр возрождения духовной жизни в Кронштадте.

После службы и очень вкусной трапезы в соборе мы поехали в гости к дорогому батюшке Иоанну Кронштадтскому, в домик, где он жил …

Оказалось, что это не очень далеко, здесь вообще все находится рядом, и, будь у нас времени побольше, можно было бы неторопливо пройтись по старинным улицам, чтобы окунуться в неповторимую атмосферу этого морского города. Хотя дом, где жил Батюшка, перестроен, но его легко можно узнать, сравнив со старой фотографией, по балкончику, выходящему на угол Посадской и Андреевской улиц. Домик с начала XIX века принадлежал причту Андреевского собора. Уже при жизни батюшки Иоанна он почитался как место святое, сюда стремились паломники со всей России, всех возрастов и званий. Квартира о. Иоанна располагалась на втором этаже, по обычаю там жили настоятель и ключарь храма, а на первом этаже – церковнослужители и младшие члены причта. Батюшка своего недвижимого имущества не имел, квартира как собственность ему не принадлежала. Перед домом раньше был небольшой, но очень милый садик, где росли кусты жасмина, плодовые деревья, можно представить, как все это цвело и благоухало весной…

Сейчас пока только одна комнатка, обустроенная в духе того времени, доступна для паломников – это зала в угловой комнате с балконом, а так это до сих пор обычный жилой дом… Но, может быть, именно то, что здесь живут люди, — идешь по лестнице, с ними встречаешься, доносится аромат чего-то вкусно приготовленного, — помогает обрести радость встречи, кажется, что сейчас на пороге нас встретит радушный хозяин, сам Батюшка… Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж, здесь постоянно дежурят сестры с Леушинского подворья, поддерживают порядок и уют, проводят экскурсии, — ласковые, улыбчивые, приветливые, всех приходящих сюда встречают как родных. С трепетом прошли через прихожую – раньше это был кабинет Батюшки, пока не выкуплена вся квартира, попасть в залу по-другому невозможно. Раньше здесь было шесть комнат – три для Батюшки, и для матушки две. В одной из матушкиных комнаток жила их племянница, Руфина, которая осиротела девочкой и воспитывалась Батюшкой и матушкой как родная дочь…

Все комнаты соединяла как раз эта зала, здесь принимали дорогих гостей. Так все в этой комнатке устроено, что, кажется, действительно, хозяева где-то неподалеку, и сейчас выйдут к нам – очень уютно, много цветов, и какая-то светлая радость во всем. Вся мебель – диван, креслица, столик, другие предметы интерьера – тех времен, заботливо сохраненные родными батюшки и матушки. А если вспомнить из книг, что в зале на шкафах стояли клетки с певчими птичками, которых Батюшка очень любил, то можно себе представить, какой это был райский уголок…

Нас всех помазали святым маслицем, а потом разрешили, каждому, по очереди, выйти на балкончик, и постоять там, где батюшка, выходя к народу, часто говорил проповеди и благословлял людей. Не передать, что чувствуешь при этом, как будто время исчезает, и удивительный покой, мир и вместе с тем священный трепет сходит в душу, чувствуется присутствие Божие, присутствие святого человека, и так ясно осознаешь все свое несовершенство, а тихая эта радость все равно остается с тобой…

В центре комнатки, на аналое, — иконка Батюшки, радостно смотрит он на нас, преподает благословение. Перед этим образом обычно сестры и паломники читают акафист. Нам этого сделать не удалось, но мы все вместе пропели батюшке Иоанну тропарь и величание. Нужно было торопиться уступить место другим гостям, паломникам из далекой Румынии, им, конечно, нужно здесь побыть подольше. Большая группа, в основном, монашествующие, они произвели впечатление очень серьезных, организованных и вместе с тем простодушных детей, которым все здесь было интересно, они не могли насмотреться и надышаться этим благодатным воздухом Русского Православия, и так счастливо понимать, что мы родные по вере, и что батюшка Иоанн им близок также, как и нам…

Небольшая прогулка по центру Кронштадта все же состоялась, мы вышли к воде, на набережную, увидели форты, доки петровских времен. Форт – это искусственно насыпной остров. До сих пор изумляешься прочности этих сооружений. Возводились они так – огромные бревенчатые ящики засыпали булыжниками и затапливались на глубину трех с лишним метров. Это очень старинный способ возведения водных укреплений на Руси, он использовался при возведении плотин, мельниц, мостов в те времена повсеместно. Верх насыпного острова заканчивался помостом, а на нем уже сооружали сплошные срубы до полутораметровой отметки над уровнем моря. Все также возводилось и здесь, на невской земле. На этой отметке – полтора метра над морем, устроили сплошной бревенчатый накат – мост, а на нем возвели мазанковую башню на деревянном каркасе – общая высота получилась около тридцати семи метров. Вот так родился Кроншлот. А потом по такому же образцу соорудили другие укрепления — Ивановскую и Андреевскую батареи.

Кронштадт, так же, как и Петербург, возводила вся Россия. После прокладки каналов и устройства доков можно было уже качественно ремонтировать корабли. Город стал военным форпостом и крупнейшим морским портом России, таким он и оставался до 1880 года, когда был открыт Морской канал, связавший Кронштадт с Петербургом. Это была военно-морская база России, здесь готовили офицеров-флотоводцев, географов, ученых, инженеров. Отсюда отправлялись корабли в кругосветные путешествия, благодаря которым мир получил множество важнейших открытий, одно из которых – открытие Антарктиды. Здесь и служили, и бывали знаменитый флотоводец Федор Федорович Ушаков, прославленный теперь в лике святых, адмиралы Ф.Ф. Беллинсгаузен, И.Ф. Крузенштерн… Не раз бывали в Кронштадте А.С. Пушкин, В.А. Жуковский, жили В.И. Даль, И.К. Айвазовский, И.А. Гончаров — помните его книгу “Фрегат “Паллада”? Десять лет инспектором хоров морского ведомства служил здесь Н.А. Римский-Корсаков.

Мы вышли к набережной через старинный парк. Парк этот не простой, у него очень трогательная история. Адмирал Ф.Ф. Беллинсгаузен очень тепло и по-отечески относился к матросам, которых привозили служить в Кронштадт. Чтобы они не так сильно тосковали по своей малой родине, адмирал распорядился заложить парк рядом с набережной, засадив его теми видами деревьев, которые часто встречались в той или иной местности Российской империи, будь то Сибирь или Малороссия. И получалось, что каждый матрос, по прибытии в Кронштадт, встречался через родное деревце со своей землей, и уже не было так одиноко человеку на первых порах…

И сколько же новомучеников и исповедников Российских явил миру этот город! До начала XX века Кронштадт был крупнейшим духовным центром России. Здесь было 23 православных храма, храмы других конфессий… Новая власть взялась все это уничтожить.

Ольга Николаевна рассказывала нам о страшных послереволюционных днях, когда уже после мартовской революции здесь пострадали верные Царю и Отечеству люди. Показала овраг, где расстреляли морских офицеров. Один из них – вице-адмирал Р.Н. фон Вирен – умнейший человек своего времени, преданный своему долгу. Очень дальновидный, профессионал в своем деле, он ратовал за высокое техническое оснащение флота. В ночь на 1 марта 1917 года, когда Кронштадт бурлил восставшими толпами, одна такая огромная толпа матросов погнала под прицелами винтовок вице-адмирала к Якорной площади, но, горевшие жаждой скорой расправы и потерявшие всякий рассудок люди не довели адмирала до площади, а остановились как раз перед этим оврагом. Озверевшие матросы подняли его на штыки и сбросили в овраг на самое дно. Здесь же производили расстрел видных военачальников. Приговоренные к смерти снимали фуражки, осеняли себя крестным знамением…

После 1917 года людей всех сословий, неугодных новой власти, доставляли в Кронштадт на расстрел. Среди новомучеников и исповедников Российских, принявших кончину в Кронштадте – священномученик Алексий Ставровский, один из выдающихся пастырей Санкт-Петербургской епархии, окормлявший морских офицеров, много сделавший доброго для военного духовенства, расстрелянный в возрасте 84 лет во дворе кронштадтской гражданской тюрьмы Принял мученическую кончину здесь священномученик протоиерей Григорий Поспелов, с 1906 года и до последних дней трудившийся в Кронштадтском Свято-Троицком обществе трезвости, которое было известно своей просветительской деятельностью далеко за пределами города. Членами общества были, в основном, рабочие морского порта. Батюшка организовывал беседы с людьми, проводились чтения религиозно-нравственного содержания, по истории и географии России и других стран. При Доме трезвости была амбулатория, библиотека, трудами батюшки Григория открыты были церковно-приходская школа, где уже к 1916 году училось около двухсот мальчиков и девочек. Учащиеся в школе детки ежедневно получали чай, а особенно нуждающиеся – горячие завтраки…

Батюшку арестовали 25 марта 1921 года “как явного белогвардейца” и постановили – расстрелять. Один из свидетелей, тюремный служитель, рассказывал, что батюшка Григорий умер, крепко сжимая в руках крест. Ни окрики, ни удары не поколебали священника, до конца исполнил он свой пастырский долг…

Нужно упомянуть и других святых угодников Божиих, прославивших Кронштадт – это и священномученик Кирилл, митрополит Казанский, уроженец этого города (+1937), протоиерей Николай Симо (+1930), архимандрит Иаков (Аржановский) (+1930) и другие пастыри…

В 30-е годы все население Кронштадта было насильственно выселено. Очень пострадал город во время войны и блокады, ведь он находился в двойном кольце. Но никогда не угасал здесь крошечный огонек веры, оставшиеся верующие жители привозили сюда с “Большой земли” батюшек, которые духовно окормляли горожан.

Но Андреевского собора, и еще многих других храмов Кронштадта, не стало… Мы подъехали к тому месту, где был расположен храм, особо памятный тем, что там, на протяжении 53 лет, служил дорогой батюшка Иоанн. Сейчас здесь просто небольшой сквер, несколько деревьев и кустарников… Этот храм — самый старый в Кронштадте, с петровских времен св. ап. Андрей Первозванный почитался не только как единственный, побывавший в русских пределах, но и как покровитель флота Российского. Сначала это была маленькая деревянная церковка, которую несколько раз переносили, и только в начале XIX века на Господской улице в самом центре Кронштадта было решено возвести новый каменный собор во имя св. ап. Андрея Первозванного. Проект составил в 1804 году Ч. Камерон, но так как первоначально были допущены некоторые неточности в размерах, составили новый план под руководством выдающегося русского архитектора Адриана Дмитриевича Захарова. В основу планировки был положен латинский крест, но Захаров значительно улучшил пропорции собора, включив в проект многоярусную колокольню, увенчанную высоким шпилем. По образцу Андреевского Кронштадтского собора в то время строились и другие храмы России. Его брат-близнец находится в Ижевске – храм во имя св. блгв. князя Александра Невского. Волею Божией во время лихолетья он был заброшен, но не уничтожен, и в 90-е годы возвращен Церкви, и, глядя на него, можно себе представить каким был Андреевский собор в Кронштадте…

Строительство затянулось до 1817 года, потому что шла Отечественная война. Основными прихожанами стали жители города, в основном, из морского ведомства. Очень интересна история башенных часов собора. Они были сооружены на деньги одного странника, которого звали Антоний. Желая украсить собор, он заказал на колокольню великолепные часы-куранты с четырьмя циферблатами на черном фоне, что давало возможность различить время на очень большом расстоянии. Куранты играли несколько мелодий – в 9 часов утра – “Коль славен наш Господь в Сионе”, в полдень – “Боже Царя храни” и в полночь – “Се Жених грядет в полуночи”. Таким образом, часы возвещали время молитвы – славу Божию. Перед собором был чудесный скверик с фонтаном…

В 1932 году храм взорвали, чтобы использовать кирпичи для нового строительства в городе. На его месте сначала соорудили фонтан, и жители Кронштадта стали приходить сюда, брать воду из него, как святую. Тогда фонтан засыпали и установили памятник Ленину, проложили дорожки прямо по могилам погребенных у стен собора офицеров… В 2000 году памятник демонтировали, перенесли в другое место.

В скверике тихо-тихо, земля вся усыпана опавшей осенней листвой. Чувствуешь, что место это свято… И еще – ведь где-то здесь, возле собора, была похоронена матушка Елизавета, верная спутница батюшки Иоанна в его земной жизни. После разрушения храма могилка ее была утрачена, но предполагаемое место захоронения теперь определено…

53 года вместе на жизненном пути… “Моя жена – ангел”, — так не раз говорил о ней Батюшка. Вера в Бога без сомнения, материнское самопожертвование, послушание, благонравие и смирение – вот те редкостные качества души, которые были у матушки Елизаветы. Она взяла на себя все житейские заботы, освободив от них Батюшку, чтобы он полностью посвятил себя служению Богу и ближним. Трудно ей было поначалу, конечно, но она смирилась до конца, восприняв этот путь как Призвание Божие…

Батюшка каждый день навещал бедных людей, много жертвовал им и времени, и средств, по мере сил служил больным, обездоленным. Матушке часто говорили: “Твой-то опять босой пришел”. Все он раздавал до копейки, не умел отказывать. Матушке часто не на что было вести хозяйство, пришлось распорядиться, чтобы жалованье по законоучительству выдавали ей для ведения домашних дел. Не раз говаривал Батюшка супруге : “Счастливых семей, Лиза, и без нас довольно, а мы посвятили себя служению Богу”. И дом их, та самая квартирка, которую мы посещали, был тихим пристанищем для страдающих людей, гостеприимным, согретым попечениями матушки. Она всегда встречала людей с радостью, как вспоминали о ней – вечная хлопотунья с добрым, благообразным лицом, очень любила всех обласкать и накормить.

Будучи супругой великого пастыря, матушка Елизавета всегда оставалась в тени его славы. Ненадолго она пережила своего дорогого супруга, сильно тосковала после его кончины, часто молитвенно обращалась к нему за помощью. Отошла ко Господу она 22 мая 1909 года…

Мы проезжали мимо городского кладбища. Там, в небольшой часовенке – место упокоения матери батюшки Иоанна, Феодоры Власьевны Сергиевой. Эта удивительная женщина, твердой веры и редкого благочестия, была для своего сына не только доброй и любящей матерью, но и духовной наставницей. Вспомним достаточно известный случай из жизни батюшки Иоанна. Когда однажды, Великим Постом он тяжело заболел, по состоянию здоровья врачи настоятельно рекомендовали ему подкреплять свой организм скоромной пищей. Положение больного было действительно угрожающим. Тогда написали письмо Феодоре Власьевне, и вскоре она прислала сыну ясный и твердый ответ – ни под каким видом не нарушать Поста. Вот ее слова : “Лучше умереть, чем нарушить пост”. Строго? Да, очень. Но Батюшка так любил и почитал свою мать и всегда ее слушался, что послушался и теперь, и вскоре выздоровел. Таким образом, мама сыграла огромную роль в духовном возрастании сына.

Наша поездка близилась к завершению. И ее радостным заключительным аккордом было пребывание на Якорной площади города. Мы увидели еще одно духовное сокровище Кронштадта – грандиозный Никольский Морской собор, прославляющий нашу страну как морскую державу мирового значения. После 1913 года храма такого величия и художественного уровня в России не создавалось. В 1896 году было издано “высочайшее” решение о строительстве нового большого каменного собора для моряков Кронштадта и всего военного флота России. Якорная площадь с адмиралтейством, его доками и пакгаузами, Обводным каналом и накопительным бассейном, рядом с офицерскими домам и флотскими казармами была идеальным местом для возведения такого храма. Он был заложен в 1903 году, высота купола и колокольни были спроектированы так, чтобы они служили точками ориентира с моря, а крест был первым предметом, бросающимся в глаза мореплавателю. В соборе были установлены мраморные доски с именами всех деятелей флота, и с историческими текстами, где прослеживалась вся 200-летняя история служения флота Отечеству, размещены военные трофеи морских побед…

Спустя всего пятнадцать лет после освящения собор был закрыт и разорен как церковь и как храм-памятник…

С возрождением духовной жизни в Кронштадте понемногу начинает восстанавливаться и Морской собор. Пришло и понимание исторического значения Российского военно-морского флота. 24 октября 2002 года Балтийской строительной компанией был изготовлен и установлен безвозмездно главный крест. Есть надежда, что с Божией помощью, молитвами верующих, храм станет действующим.

Мы стояли перед собором, потрясенные его красотой. И вот подумалось, какая скрытая духовная сила и мощь таится в этом спокойном сейчас городе, сколько здесь прошло славных и скорбных событий, и что это все наше – наша история, наше достояние, и что сердце и душа русского человека не могут жить без святыни, и как счастливо, что мы православные и живем в России… И опять возвращаешься мыслью к нашему дорогому батюшке Иоанну. Владыка Вениамин Федченков в своей книге о нем говорил, что в Академии юный Иоанн мечтал о миссионерской деятельности среди дикарей Сибири и Америки, но наблюдения его показали, что “дикари” Петербурга знают Христа не больше, чем дикари Америки и Сибири. Как это все значимо и в наши дни, и очень верится, что с Божией помощью, нашими общими молитвами и усилиями Кронштадт вновь станет духовным центром России, каким он был при жизни святого праведного Иоанна Кронштадтского…