Книжками вдохновляться сложно
Священник Димитрий Агеев
Почти сразу после гибели Георгия Великанова ко мне подходили люди, которые занимают в обществе или бизнесе некоторое положение, но сами, как мы сказали бы, не до конца воцерковлены. И все они спрашивали: что нам сделать в память о Георгии? Может, нам 10 сорокоустов за него заказать?
Его поступок настолько потряс этих людей, что им захотелось как-то самим по-христиански поступить, но, кроме как просто помолиться, они не знали, что можно сделать. Поступок Георгия нашел отклик в душах очень многих и для многих совершенно нецерковных людей стал толчком к пересмотру собственных ценностей.
Сложно вдохновляться только книжками и рассказами о подвижниках. А прочесть Евангелие и тут же начать жить по-христиански – еще тяжелее.
Человеку важна ВСТРЕЧА. Важно увидеть отблеск жертвенной Христовой любви, умаления Христова, смирения Христова в глазах и поступках другого человека.
В конце концов, Бог пришел на землю в облике Человека. И Он по-прежнему приходит к каждому из нас в образе человека: обращается к нам через человека, отвечает нам через человека. Не как гром с неба или грозный глас через облака.
Господь обращается к нам всегда через другого, являя этим пример. Не зря же Он сказал: «Ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня» (Мф. 25:41). То есть это пример того, что всякий раз Он был рядом, но в другом человеке. И такая встреча может любого из нас поменять.
Галочки в календаре
Будучи довольно молодым человеком, только окончив ПСТГУ, я был направлен в Бельгию в лингвистический центр для изучения французского языка. Целый год я жил в католическом бенедиктинском монастыре.
Вскоре после моего приезда начался Великий пост. Я встал перед проблемой «А как мне поститься в католическом монастыре?» При всей строгости бенедиктинского монашества пост у них, в сравнении с нашим, менее строгий. По субботам и воскресеньям, например, разрешается есть мясное и молочное. Я с юношеским рвением и жаждой продемонстрировать православную идентичность в окружении католиков впал в ступор. Как поститься-то?
С одной стороны, мне ужасно хотелось есть. С другой – не хотелось противопоставлять себя западным братьям и вставать в позу. Конечно, если бы сказал, что именно мне надо приготовить – гречку, рис, отварные овощи – они бы приготовили с радостью и никаких вопросов ни у кого не возникло бы. Но мне было неловко их обижать.
Спустя несколько дней с начала поста я все еще пребывал в терзаниях и волнениях, что же мне выбрать из монастырской трапезы. Вдруг поймал себя на мысли, что этих самых монахов за трапезой стало неожиданно мало.
В западных монастырях общая трапеза – обязательная часть устава. Просто без уважительной причины монаху не прийти на трапезу нельзя. Я увидел в кухне список всех насельников монастыря. Список был календарным. Напротив каждого дня стояли галочки.
Оказалось, что во время Великого поста аббат дает возможность каждому монаху отказаться от обеда или от ужина. А в конце поста считается количество сэкономленных порций, каждая из которых обходится монастырю, допустим, в 10 евро. Средства, не потраченные на еду, монастырь перечисляет в Православный Свято-Сергиевский богословский институт в Париже. Каждый монах, отказываясь от трапезы, таким образом, знает, что, отказываясь от пищи, он не только совершает аскетический подвиг для своей души, но и помогает православным собратьям, которые нуждаются. Как тогда, так и сейчас Свято-Сергиевский институт живет во многом на пожертвования.
Когда спустя несколько лет я сам стал учиться уже в Свято-Сергиевском богословском институте, то каждый день чувствовал, что учусь я там в том числе на эти сэкономленные обеды и ужины монахов-католиков, рядом с которыми некогда жил бок о бок. Это сильные и важные для меня чувства.
После окончания лингвистической школы я еще много лет работал в представительстве Русской Православной Церкви при Европейском Союзе в Брюсселе, и полученный опыт пригодился.
В силу своей работы и жизни на Западе я часто (будучи в то время неженатым) оказывался в ситуации, когда формальное исполнение поста было не то чтобы совсем невозможно, оно было крайне сложно. И я понял – не могу себе позволить превращать половину дня в поиски решения проблемы: где, как и чем пообедать. Тут на помощь мне приходила история, пережитая в юности. Она позволила мне заново осмыслить суть поста. Это вовсе не значит, что я стал снисходительно смотреть на пост как на что-то неважное. Нет, это важно. Но я подумал о том, что ограничение должно быть не столько рецептурным, сколько количественным и качественным.
Пост превратился в головную боль
Часто наш отказ от определенной пищи Великим постом превращается в похвалу себе и иногда приводит к гордости: «Я такой аскет, не ем ничего! Я страдаю! Но я терплю. Это польза для меня». Если этот наш «подвиг» видят другие, то нам, что уж лукавить, приятно. Ради того, чтобы все увидели, какой я аскет и постник, можно и не такое потерпеть.
При этом мы забываем – важно, чтобы жертва для Бога сопровождалась жертвой для человека.
Нам действительно сложно в современном мире оставаться христианами. Это не сложно само по себе, но наши ценности сместились.
Смысл жертвенности очень явственно заложен в Великом посте, но именно этот смысл утратился. Для мирянина пост давно превратился в головную боль – как бы правильно поесть?
Этот вопрос занимает в два раза больше нашего времени, чем в любой другой период года. Это ужасно, ибо совершенно искажает саму суть поста. Вместо того чтобы быстро поесть, что в наличии под рукой, люди начинают думать: что приготовить? как приготовить? Тратят на это уйму времени и денег.
Посчитайте, сколько вы тратите на еду. Например, тратите пять тысяч рублей, так возьмите и ограничьте себя в Великий пост. Пускай это будет та же пища, что обычно, но ее будет просто меньше или же она будет проще качеством, а значит, дешевле. Ешьте на три тысячи, а разницу отдайте нуждающемуся, потратьте на других. Это и будет настоящим постом.
Фото: Facebook / dorogkazhdy33.ru
Я не даю рецептов, инструкций и не предлагаю пересмотреть пост. Все заповеди говорят нам об отношении человека: отношении человека к Богу и отношении человека к человеку. Наше отношение к Богу проявляется в большинстве случаев через наше отношение к человеку.
Быть христианином – реально
Взглянем на отшельника, который считает себя абсолютно погибшим человеком, грешником. Он ведет аскетическую и строгую жизнь, надеется так снискать себе спасение в Царствии Небесном. Противопоставим ему другого человека, который не ставит перед собой такие высокие планки. Он просто радостен и живет с упованием на Бога. Кто из них больший христианин? Один хороший, а другой плохой? Нет. У всех разные силы.
Иначе говоря, наше понимание христианства сильно зависит от тех требований, которые мы предъявляем сами себе, от задач, которые перед собой ставим.
Другое дело, что задачи не могут оставаться на одном уровне. Планка должна расти и подниматься вместе с нашей жизнью во Христе. Но предъявлять новые требования к себе – вот это уже совсем не просто.
Когда ты приучился каждый день совершать утренние и вечерние молитвы, когда освоил навык ограничивать себя в определенного рода пище, рано или поздно нужно ставить перед собой вопрос гораздо более глубокий: а чем я могу пожертвовать еще от себя? Что я могу отдать Богу? Меня все устраивает, или же я вместе с Алешей Карамазовым говорю себе: «Не могу я отдать вместо «всего» два рубля, а вместо «иди за Мной» ходить лишь к обедне».
Христианином быть сложно, но и дружить сложно, любить сложно, уважать сложно, молиться сложно, с детьми проводить время сложно и жертвовать сложно. Все сложно, но все возможно.
Присутствие с нами в жизни настоящих людей, как Георгий Великанов, показывает, что в обычной жизни быть христианином реально.
Поступки, подвиги таких людей важны не только для мирян. Они очень важны для нас, священников. Они показывают, что то, о чем мы так любим говорить в проповедях и советах, не просто слова, а реальный опыт людей.
Георгий Великанов. Фото Александра Гончарова
Нам нужно учиться сбавлять скорость
Благодаря распространению интернета и социальных сетей у нас больше нет секретов. Темп информационного потока так высок, что явным и ясным все и для всех становится очень быстро. Мы живем так, словно жизнь и есть виртуальная социальная сеть: не задумываясь, не успевая вдохнуть и выдохнуть воздух, не переводя дыхание, мы сразу реагируем на все, будто перманентно находимся в чате.
Отвечаем через секунду, не оставляя шанса ни себе, ни собеседнику промолчать. Чат продолжается, и ничего уже не исправить: удалить комментарий нельзя, даже если передумал. Внешние обстоятельства нашей жизни уже тоже не способствуют тому, чтобы остановиться и задуматься. Нам нужно учиться сбавлять скорость, проводить время во внутренней тишине.
Вокруг меня, рядом со мной множество нецерковных и даже неверующих людей, которые при этом живут в сто раз больше христианской жизнью, чем я.
Господь дает много возможностей исполнить Его заповеди. Бог стучится в сердце каждого из нас сегодня.
Не зря такое количество нищих сидит на выходе из станций метро. Надо остановиться. Но мы продолжаем бежать. Мне скажут: надо нищим подавать и больным помогать не только в пост, а каждый день! Конечно. Каждый день. Но сердце должно навыкнуть в таком желании. Ты начни хотя бы в пост, поставь себе хотя бы такую задачу. А потом навыкнешь. И сердце оттает, начнет всегда само ёкать при виде нищего.
Мы живем в такое время, когда высоко ценится личное пространство. Стараемся зачистить его от лишнего и лишних. Не получается. Всегда есть люди, которые, как назло, сопровождают нас всю нашу жизнь, по слову апостола Павла, «как жало плоти».
Тебе с ними некомфортно, ты пытаешься от них избавиться, вывести их за пределы твоей жизни, но ничего не получается. Они преследуют, постоянно оказываются рядом, вынуждают мучиться. Но ведь и это неспроста. Бог по промыслу Своему наполняет нашу жизнь такими обстоятельствами, событиями, встречами, потому-то ждет чего-то от нас. Важно остановиться и задуматься: а чего от меня ждет Бог? Кажется, пост – лучшее время сделать это.