Светлана и Александр Суляковы прожили вместе 25 счастливых лет, родили пятерых детей, старшая дочь уже стала взрослой. У Александра было любимое дело, но из-за пандемии и вынужденного простоя в работе ему пришлось брать кредиты. В апреле пришла беда — глава семьи тяжело заболел. 15 июня Александр ушел из жизни, а Светлана осталась одна — с детьми и долгами, которые нужно выплачивать.
— Я не видела мужа много недель перед его смертью. События тех дней помню очень хорошо.
К нему в реанимацию меня, конечно, не пускают. Нельзя. Из-за ковида. Я приезжаю в больницу и стою внизу, в холле, в маске и перчатках. И подсознательно жду, что мне вдруг возьмут и скажут: «Он в сознании». А вместо этого — ни одной обнадеживающей фразы за полтора месяца. Только: «Он умрет. Он умрет».
Я оставляю для мужа памперсы, пеленки, бритвенные станки. Хочется попросить врача сфотографировать его хотя бы на мобильный. Представляете, мы 25 лет вместе, у нас пятеро детей, и при этом нет ни одной семейной фотографии! Мы планировали ее сделать этой весной. Думали, оденемся красиво, пойдем все вместе в парк. Ждали тепла. Не успели…
Светлана
«Девочка, хочешь сниматься в кино?»
Я росла в Ялте с мамой и бабушкой. Мама была фотокорреспондентом, потом трудилась на хлебозаводе.
После 9 классов средней школы я пошла работать, чтобы помочь семье. Параллельно поступила в вечернюю школу и ухаживала за парализованной бабушкой.
Однажды к нам с подругой на улице подошла женщина с Ялтинской киностудии. Предложила сниматься в кино. Оставила визитку. Но я почти сразу ее потеряла. Спустя несколько дней та же женщина снова обратила на меня внимание — уже в автобусе. Прихожу домой:
— Бабуль, меня в кино позвали сниматься! Идти?
— Хочешь — иди!
В районе Бахчисарая тогда «Мосфильм» совместно с американцами снимал фильм «Империя орлов». Мне предложили небольшую роль. Нужно было сыграть девушку, которая провожает на войну своего мужа.
Был август. Жара. Я приехала в белом платье, блондинка с голубыми глазами. Ребята из съемочной группы сразу обратили на меня внимание. И Саша тоже. Он работал помощником режиссера. Кареглазый, русоволосый парень. Ему тогда был 21 год, а мне – 16.
Светлана с мужем. Фото из семейного архива
Саша увидел меня и чуть не забросил работу. Он все время был рядом — то угощал виноградом, то качал на качелях. Мы стали встречаться. А через год Саша предложил мне стать его женой.
Жена, хозяйка и мама
Я всю жизнь мечтала о медицине. Делала уколы, массаж и маме своей, и бабуле. Собиралась в училище поступать — на сестру милосердия. Но муж сказал: «Сиди дома. Зарабатывать деньги буду я».
Своего жилья у нас долго не было. Жили мы с Сашиными родителями в подмосковном Троицке, мечтали, что у нас будет двое детей — девочка и мальчик. Когда-нибудь. Я тогда не понимала: как можно заводить детей, если нет своего жилья, денег. Ведь муж в тот момент без работы сидел.
Пришла, помню, в храм на исповедь, а батюшка спрашивает: «Дети у вас есть? А почему? Денег нет? А это не твоя забота. Бог даст ребенка, будет и чем кормить.
А таблетками ты неродившегося ребенка убиваешь. Чтобы не пила их больше!» У меня слезы градом.
В общем, через 9 месяцев у нас с мужем родилась дочка Маша.
Мария и Ксения
Когда я ждала второго ребенка — сына Сережу, не стало моей бабули. Инфаркт. А через 40 дней ушла из жизни мама. Не пережила смерти родного человека. Маме было всего 40 лет.
Через полгода, как ее не стало, у нас с мужем родился сын, которого мы назвали Николаем — в честь Николая Чудотворца. Мы всех детей именами святых называли. Через 2 года после Коли появилась Настя.
Беременности все протекали у меня очень тяжело. Токсикозы были сильнейшими. Думала — не выживу. Были моменты, когда я просила Бога не давать нам больше детей. Четверо! Хватит! Когда я узнала, что забеременела в пятый раз, я просто разревелась. Муж увидел: «Что у тебя за горе? Беременная?! Так это же здорово! Ура!» — «Ура? Да, мы снова без денег сидим! Нас уже шесть человек в одной комнате!»
На взлете
После рождения пятого ребенка — Ксюши — у нас дела пошли в гору. И на взлете мы прожили лет пять. У мужа появилась телекомпания «Сретение». Он стал генеральным продюсером и гендиректором. Ежегодно компания получала гранты, снимались программы и документальные фильмы — в основном для православного телеканала «Спас». Темы были разные. Подача — на невоцерковленного зрителя, которому нужно было все показать, обо всем рассказать.
Саша хорошо зарабатывал, но к деньгам привязан не был. Попросят в долг — давал. Когда отдадут не спрашивал. Если мог кому-то помочь, всегда помогал. Многое просто раздаривал тем, кто нуждался. Он всегда был добрым, но при этом хотел, чтобы все его слушали. Такой сам себе хозяин.
Светлана с мужем. Фото из семейного архива
По выходным он служил алтарником в храме в Пучково. Если туда собрался — все. Я его не дергала, не мешала ему. Не говорила: «Помоги, возьми у меня ребенка, а то еще трое за юбку держатся». Справлялась сама.
В свободное время Саша любил готовить дома. Как-то решил, что нужно научиться делать сыр. Изучил все в интернете, купил закваски, ферменты. Ну мы и начали: на обычной плите в большой 12-литровой кастрюле. Как говорится, в четыре руки.
Мечтали, конечно, о специальной сыроварне. Но она была дорогая. Надеялись в будущем приобрести. А пока попробовали сделать адыгейский сыр, потом замахнулись на другие сорта: качотта, пармезан, российский. Это было прямо волшебство какое-то! Друзей, конечно, угощали. Многие говорили, что у нас всегда вкусно.
Мы купили машину, минивэн. Но главное — наконец-то получили квартиру в Троицке. Свою! Шестикомнатную. Как очередники и многодетная семья. Фактически это были две трехкомнатные квартиры на 16 и 17 этажах. Нам разрешили их объединить: сделать лестницу внутри.
Дети наши ходили в троицкую православную школу. Все предметы были как в обычной школе плюс Закон Божий и церковнославянский язык. Одна художница учила детей рисовать, лепить. Оказалось, у старшей, Маши, талант.
Каждый год мы семьей ездили отдыхать в Крым.
Я ни разу не пожалела о том, что у нас большая семья. Рождение детей — это самое большое счастье! Помню, с мужем как-то разговаривали. Я ему: «Слушай, хорошо же, что есть дети?» Он: «Конечно! А что без детей-то делать? По дому не разбросаны игрушки, не выпотрошены ватные палочки, не перевернута кастрюля с едой!» — «Да уж! Без них очень скучно!»
Время перемен
В последние годы ситуация стала меняться. Муж так же выигрывал гранты, но деньги приходили не сразу, как это было раньше, а спустя несколько месяцев. Чтобы начать съемки, уже в начале года приходилось брать потребительские кредиты в банке. Потом субсидии вообще стали урезать. С большой задержкой перечисляли деньги спонсоры. Были ситуации, когда мужу звонили из-за границы, просили что-то сделать, а деньги не платили. Обманывали.
Стрессов на работе у мужа было очень много. Все это сказывалось на здоровье.
У него скакало давление. Врачи обнаружили сахарный диабет. После ухода из жизни отца, два года назад, у Саши чуть не случилась диабетическая кома.
Я помогала ему в последние годы по работе, а еще стала волонтером в Доме особенных людей. Мы работали со взрослыми ребятами с аутизмом. Развивали моторику, лепили с ними, рисовали, учили нарезать салат, мыть посуду, знакомили со стиральной машиной. Так уж случилось, что с особыми детьми, в том числе с аутизмом, много где занимаются, а после 18-ти для них мало что есть.
В этом году из-за коронавируса изменилось все. У меня прекратились занятия. У мужа зависли все проекты. Должны были подписать важный договор — тишина. Старшая дочь, Маша, осталась без работы. Она выучилась на стилиста, работала администратором в кинокомпании. Но заказов не было, их распустили по домам.
Мы думали, как жить, на что. Хотели в начале апреля получить отсрочку по кредитам в банке. Отказ. У нас еще квартплата около 20 тысяч рублей в месяц. И на еду деньги нужны. А мы все дома сидели два месяца. В ближайший магазин за продуктами выходила только я — в маске, перчатках. Муж был в группе риска из-за диабета, поэтому не выходил на улицу вообще.
«Причин для госпитализации нет»
23 апреля он почувствовал себя плохо. Кололо в области сердца, руки-ноги были холодные, давление подскочило, появилась одышка. На следующий день смотрю — ему всю хуже, глаза нехорошие, больные. Вызвали скорую. Муж: «Отвезите меня в больницу». А ему говорят: «Причин для госпитализации нет».
Обратились в платную скорую. Друзья договорились с московской больницей. Мужа положили в реанимацию кардиологического отделения. На следующее утро он мне позвонил дважды, попросил купить ему воды и привезти капли в нос. Мне показалось, что речь у него стала хуже.
Через два часа после Сашиного звонка я приехала в больницу.
Из отделения спустился врач: «У вашего мужа сегодня была клиническая смерть. Он в коме. На ИВЛ».
После этих слов я еле удержалась на ногах.
Я долго ломала голову, как все это могло произойти. Врачи мне сказали, что все из-за поджелудочной. На фоне приступа острого панкреатита произошел панкреатогенный шок, нарушилось кровообращение, остановилось сердце. Если бы Саша остался дома, его бы уже 25 апреля в живых не было.
При поступлении в больницу мужу сделали КТ легких. Там все было в порядке. Пневмония у него началась спустя несколько дней уже в реанимации.
Любовь и волнистые попугаи
Знаете, у нас дома два волнистых попугайчика живут: Снежик и Флешка. Снежик выбрал мужа своим хозяином и любимцем. Прилетал к нему на плечо или начинал ходить по голове, садился на мобильный.
За день до того, как муж попал в больницу, Снежик перестал петь, нахохлился и отказывался вылетать из клетки. Флешка зовет его, зовет, поет ему, а он молчит и все. И так было следующих 10 дней.
Муж уже лежал в больнице, Снежик видел, что хозяина в комнате нет, и грустил. Когда он вдруг вылетел из клетки, у меня так на сердце легко стало. Я подумала: «Значит, муж из комы скоро выйдет и все будет хорошо!»
Светлана с детьми
15 июня 2020 года Александра Сулякова не стало.
…Помню, незадолго до больницы Саша мне вдруг сказал: «Знаешь, я тебя так люблю! 25 лет уже! Мне так повезло, что у меня такая красивая жена!»
Никогда не думала, что придется обращаться к людям за помощью. Надеялась, что это я могу им помогать. Но сейчас и правда очень тяжело. Когда с мужем все случилось, поддержали, в том числе финансово, друзья, знакомые и даже незнакомые.
А дальше — как? Старшая, Маша, встала на биржу труда. Будет получать пособие. Сын Сережа сейчас заканчивает колледж, в июле его заберут в армию. Трое младших детей — несовершеннолетние. Чем кредиты оплачивать — непонятно. А квартиру? А еду?
Когда я рассказала детям, что пришлось обратиться в фонд, они удивленно спросили: «А помогут?»
Из-за пандемии коронавируса финансовые проблемы настигли каждого второго жителя нашей страны, по данным опроса Национального агентства финансовых исследований. Многодетные семьи — одна из наиболее уязвимых групп, которые в числе первых и очень остро чувствуют на себе любые кризисы.
Проект комплексной продовольственной и юридической помощи многодетным семьям благотворительного фонда «Правмир» выиграл в конкурсе Фонда президентских грантов. В его рамках помощь получат 100 многодетных семей, члены которых потеряли работу или остались без кормильца во время пандемии.
Продовольственные наборы, которые участники проекта будут получать в течение 4 месяцев, включают самые необходимые продукты — крупы, чай, молоко, консервы — из расчета на каждого ребенка в семье. Одновременно юристы Фонда расскажут многодетным родителям, как защитить свои права, получить положенные льготы от государства, бесплатную медицинскую и другую помощь.