Современной русской литературе повезло. Ее делают настоящие мастера, причем каждый – со своим лицом и со своим резцом. Достаточно назвать имена Захара Прилепина, Алексея Иванова, Алексея Варламова, Романа Сенчина, Александра Проханова, Дмитрия Быкова и многих других.
Роман Сенчин не так давно получил широкое признание. До этого его произведения («Афинские ночи», «День без числа», «Ничего страшного» и проч.) выходили в малоизвестных издательствах, небольшими тиражами. Еще в 2007 году культовый критик Лев Данилкин, совершая свои «круговые объезды», отнес Сенчина к «юниорам»[1]. И с фирменным данилкинским ехидством окрестил его «даровитым производителем депрессивных рассказов про бедных людей». А в «Преведе победителю» Анна Козлова выводила его в карикатурном виде под аватаром Олег Свечкин. Мол, догорит – и потухнет. Однако вопреки прогнозам Сенчин отнюдь не стал «тупиковой ветвью литературного процесса». Наоборот – его регулярно печатают «Новый мир», «Дружба народов», «Знамя» и другие авторитетные журналы, наперегонки издают гранды: «Эксмо», «Вагриус».
Последний роман Сенчина «Елтышевы» и вовсе стал в центре внимания литературной публики. Судите сами: финалист премии «Русский Букер» 2009 года, лидер шорт-листа премии «Национальный бестселлер» 2010 года, финалист премии «Большая книга-2010», победители которой будут объявлены в ноябре. Но дело, конечно, не только в премиях. Роман действительно заслуживает самого внимательного прочтения…
У Романа Сенчина много общего с Захаром Прилепиным. Последний брал у него интервью, в котором чувствуется близость их жизненных позиций[2]. Недаром издание 2010 года снабжено благословением Прилепина: «Роман Сенчин – один из самых ярких, умных, важных людей в современной литературе. Он не пытается умничать и говорит о том, что знает. Важное достоинство в наши странные и пошлые дни». Да и один из главных героев, Артем Елтышев, Тяма – тот же прилепинский Санькя, только недоделанный, без огонька.
«Елтышевы» – это семейная, с позволения сказать, сага. Николай Михайлович и Валентина Викторовна, капитан милиции и его жена, вроде бы шли по жизни вполне достойно, родили двух детей, стремились к благополучию, никого особенно не обижали. Да, младший по глупой случайности оказался в тюрьме, но от того никому предписано не зарекаться. И вдруг в один день весь их налаженный быт ломается, жизнь идет кувырком, а им приходится со всем своим скарбом уезжать из города к престарелой бабке в деревню, в глушь и начинать практически с нуля, если не из минуса.
«Пахло сопревшей пылью, старостью, лекарствами. Бугристая штукатурка на стенах, казалось, вот-вот начнет отваливаться кусками, потолочная балка не выдержит и переломится и весь дом превратится в горку сухой известки, истлевшей пакли, черных, будто обгоревших, деревяшек». Или вот еще: «Мороз мучил землю, да так, что она трескалась; небо было коричнево-серым, в полдень невозможно было понять, где там солнышко».
Сенчину мастерски удается через описания природы или бытовых деталей создать атмосферу полнейшей безнадеги, «бессмысленности и напрасности». Да и вообще читать «Елтышевых» рекомендуется только людям с крепкими нервами, стрессоустойчивым, не склонным к депрессии, патологическим оптимистам. Потому что с каждой страницей будет становиться все хуже.
Роман Сенчин – несомненный почвенник. И в лучших традициях русской литературы его внимание обращено к «маленькому человеку» – не всем же доренко-прохановыми быть, про Путина писать. Хотя однажды президент появляется в романе, в виде бодро вещающего из радиоприемника гласа: «Россия – это страна, которая выбрала для себя демократию волей собственного народа…»
Сам Сенчин в упомянутом интервью говорит так: «Я пытаюсь писать о жизни ничем особенным не выдающихся, как Пушкин их называл «ничтожных», людей». Может быть, в пределах Садового кольца таких акакиев-акакиевичей единицы, но за пределами «Золотого кольца» – уж точно миллионы. И списать их страдания на издержки «переходного периода» вряд ли получится, потому как в России переходный период, похоже, становится перманентным.
Вот и Валентина Викторовна, человек образованный, интеллигентный, библиотекарь как-никак, неожиданно оказалась волею судеб на месте базарной торговки и вдруг увидела изнутри жизнь тех, мимо кого она раньше проходила как мимо «безымянных, почти неодушевленных объектов».
Но главным героем романа является «спиртяга», который выступает и утешителем, и советчиком, и собеседником, и могильщиком. Его потребляют все, «как болеющий потребляет лекарство». Торговля спиртом, который приносит медленную смерть всей деревне, становится единственным спасением Елтышевых от безденежья и безнадеги. Но в итоге губит и их самих.
«Погода, бессилие и бездействие тянули к выпивке». Как вспоминает баба Таня, в войну из Муранова погибло 17 человек, а за последние пять лет «побольше наберется». А что остается делать? Телевизор смотреть?
Изнутри показан весь процесс этого постепенного, незаметного и тошнотворного разложения: нравственного и физического. «Ничего не хотелось, нет – не моглось делать. Не моглось жить». Национальная идея проста – помирать пора!
Сенчин в своем интервью говорит, что появление жизнеутверждающих произведений «зависит от общественного климата», потому как «из головы сильного, светлого, счастливого человека выдумать невозможно, он должен хотя бы почувствоваться в природе». Пока же приходится довольствоваться Елтышевыми – и их сползанием, как по кругам ада, вниз – вплоть до убийства, пусть и невольного, вначале соседа, а потом и собственного сына…
Российская действительность решительно выбраковывает не только слабых и малодушных, но даже и тех, кто не дотягивает до уровня Иова Многострадального, чтобы благословить Бога за все беды и напасти. Так что остаются, по идее, одни герои. Ну, или там, таджики. Как в романе, где с их приходом в деревне завертелись дела: распахиваются поля, выращивается картошка и проч. Сенчин не оставляет ни одного шанса ищущим утешения здесь и сейчас – даже клуб сгорел, а новый, вместо которого хотели было церковь соорудить, некогда зде бывшую, да передумали, – и тот не достроили, разворовали.
Но столь бескомпромиссный и беспощадный подход к реальности совершенно оправдан. Потому что вряд ли стоит искать источник оптимизма в посюсторонней действительности. Он находится в метафизической области. Наверное, только в этом – лекарство от «синдрома Елтышевых».
Иеромонах Симеон (Томачинский)
[1] Данилкин Л. Круговые объезды по кишкам нищего: Вся русская литература 2006 года в одном путеводителе. – СПб.: Амфора, 2007.
[2] http://zaharprilepin.ru/ru/litprocess/intervju-o-literature/roman-senchin-esli-slushat-pisatelei-vse-razvalitsya.html.