Наталья Кошкарева
– Когда вы увидели текст, вы отметили для себя потенциально опасные моменты? О каких словах сразу стало понятно: в них сделают ошибки?
– Некоторые наши ожидания подтвердились, а другие, к нашей большой радости, нет. Например, мы ожидали много ошибок в слове «искусство», но у писавших Тотальный диктант их практически не было. Это говорит о том, что данное слово хорошо усвоено в рамках школьного курса русского языка. Я подчеркиваю, что выводы мы делаем не «вообще», не «среднестатистически», а только на основе работ участников акции, а это наиболее грамотная и активная часть нации.
Следующее слово – «впоследствии», в котором ошибки были, но всё-таки их количество было не катастрофическим, что тоже показывает хороший уровень усвоения словарных слов в школе.
– Были слова с дефисом, обычно они вызывают трудности.
– Да, трудным оказалось, например, слово по-древнеегипетски, так как для его правильного написания надо одновременно помнить о трех правилах. Первое правило – написание через дефис наречий с приставкой по- и суффиксом -и. Думаю, что в словах типа по-турецки ошибок бы практически не было, так как структура этого слова прозрачна: от прилагательного турецкий образовано наречие по-турецки при помощи приставки по- и суффикса -и.
Это правило знают так хорошо, что распространяют его действие и на другие явления. Например, в том же тексте Тотального диктанта встретилось слово попроще, которое многие писали через дефис, вероятнее всего, по аналогии с правилом для наречий. Но попроще является формой сравнительной степени прилагательного (простой – проще – попроще), поэтому на него правило для наречий не распространяется. Приставка в слове попроще обозначает слабую степень проявления признака и пишется слитно.
Второе правило, которое надо помнить для верного написания слова по-древнеегипетски, – это правило слитного написания прилагательных, образованных от словосочетаний на основе подчинительной связи. Наречие по-древнеегипетски образовано от прилагательного древнеегипетский, а оно, в свою очередь, от названия государства Древний Египет, которое представляет собой словосочетание, построенное на основе подчинительной связи: Египет (какой?) – Древний (слово Древний зависит от слова Египет, подчиняется ему). Такие прилагательные пишутся слитно, в отличие от прилагательных типа черно-белый или мясо-молочный, образованных на основе сочинительной связи, предполагающей равноправие понятий (ср. черный и белый, мясной и молочный).
И, наконец, третье правило: написание прилагательных, образованных от имен собственных, с прописной или строчной буквы. Прилагательное древнеегипетский пишется со строчной буквы, так как в его составе есть суффикс -ск-. Ср. с прилагательными Валин, Мишин, которые тоже образованы от имен собственных, но пишутся с прописной буквы, потому что в их состав входит другой суффикс – -ин.
Каждое из этих правил по отдельности хорошо известно, но применение их комплекса вызывает затруднения.
– Так же, как стечение знаков препинания?
– Действительно, больше всего ошибок появляется в тех местах, где надо одновременно поставить два знака, например, и запятую, и тире, при этом каждый из знаков должен быть поставлен по своему правилу. Эти трудности связаны с необходимостью одновременно применить два-три правила, а такие случаи в школьной грамматике практически не отрабатываются, так как в школе надо успеть выучить хотя бы ядро правил, а на их разнообразные комбинации времени уже не остается.
Сочетание разных правил, в общем-то, самоочевидно, надо только помнить, что стечение двух знаков возможно, несмотря на то, что это часто пугает пишущих, они нередко задают вопрос: «А разве могут стоять рядом одновременно два знака?» Да, могут, и даже должны, так как каждый из них отвечает за свою сферу. В первой части Тотального диктанта этого года был такой пример: …Софокл решил привлечь актеров, которые смогли бы сыграть его произведения, – так появился театр. В нем надо было перед тире поставить запятую, закрывающую придаточное которые смогли бы сыграть его произведения, а тире – по правилу бессоюзного сложного предложения, вторая часть которого начинается с указательного местоимения так.
– А какие ошибки оказались для вас неожиданными? Я читала о том, что в диктанте странным образом проявилось оканье: отлеты, орена, озарт…
– Такие ошибки, на мой взгляд, являются логичным продолжением одного из основных «правил» русской орфографии – «пиши не то, что слышишь». Правда, в этом случае невозможно применить продолжение этого правила: если сомневаешься, что надо написать, проверь, поставь под ударение. Это правило распространяется на исконно русские слова, а слова арена, азарт, атлет заимствованы из других языков, они не обязаны подчиняться правилам русского языка.
Правило проверяемых гласных в корне слова – это самое частотное правило во всех без исключения текстах: чтобы правильно написать слово непростой, надо поставить соответствующий гласный в позицию под ударением – просто. В словах атлет, арена, азарт этого сделать, конечно, невозможно, так как в этих заимствованных словах гласные непроверяемые, но на всякий случай пишущие, видимо, перестраховываются и пишут «не то, что они слышат».
Ошибок в заимствованных словах всегда бывает много, так как написание этих слов надо запоминать, на них не распространяются правила русского языка, интуитивно понятные всем. А если они в практике каждого пишущего встречаются редко, то и возможности их запомнить просто нет, тем более если в школе они специально не отрабатываются, если они не относятся к той категории слов, которые обычно берутся в рамочки для запоминания.
Досадной была ошибка в написании названий государств Древняя Греция и Древний Египет, когда первое слово некоторые участники акции писали со строчной буквы. Многие возмущались, что это «не совсем орфографическая» ошибка, но на самом деле именно орфографическая: написание таких слов регулируется правилом написания названий государств. Никто, наверное, не будет оспаривать написание названий современных государств, таких как Российская Федерация, Соединенные Штаты Америки, Объединенные Арабские Эмираты и др., где каждое слово пишется с заглавной буквы. Названия древних государств ничем не отличаются от названий государств современных. Вдвойне досадно встречать такие ошибки, так как история древних государств изучается в школе довольно подробно, казалось бы, эти знания должны составлять неотъемлемую часть элементарного образовательного стандарта каждого выпускника школы.
И вот тут как раз и встает вопрос об объеме понятия «грамотный человек»: чем отличается современное понимание «грамотности» от зафиксированного в словарях? В словарях слово «грамотный» определяется только как «умеющий читать и писать». Но этим умением сегодня в нашей стране никого не удивить, у нас все без исключения умеют читать и писать, так как закон о всеобщем среднем образовании обеспечивает эту возможность. Это стало восприниматься как естественное положение дел, поэтому в сознании современного человека понятие «грамотный» стало наполняться смыслами, не отраженными в словарях. «Грамотный» – это человек, который не просто умеет читать и писать, а делающий это без ошибок, на высоком уровне, распознающий тонкие оттенки смыслов, заложенных в текстах, обладающий широким кругозором.
– Я как-то писала колонку под названием «Атмосфера языковой ненависти». Она о том, что многие носители языка очень агрессивно настроены по отношению к тем, кто ошибается. То и дело предлагают всех посадить, а то и расстрелять за путаницу с одеть-надеть, например. Как думаете, почему люди так болезненно реагируют на ошибки?
– Прежде всего, не надо так часто об этом писать, такие явления спонтанны, единичны, не такие люди формируют атмосферу всеобщей ненависти, а журналисты, которые эти явления муссируют. Куда больше людей, по-настоящему радеющих о грамотности: это прежде всего школьные учителя, это многие и многие журналисты и филологи, ведущие соответствующие программы на ТВ, радио, в журнальных и газетных колонках. Лучше о них написать, их вклад куда более значителен и позитивен, чем отдельный всплеск агрессии, которая, скорее всего, является продолжением разочарования отдельного человека в жизни вообще, во всех ее проявлениях.
Это просто несчастные люди, которые боятся выплеснуть свою агрессию на других людей, так как наверняка получат отпор, они ведь не лезут в драку, они просто ругаются в интернете, чаще всего анонимно, выплескивая вредности своего характера на язык, который ответить им ничем не может, да ему и незачем, так как он велик и могуч и от подобных нападок не пострадает.
– Не согласна с вами насчет агрессии: к сожалению, это не отдельный всплеск, а постоянное явление. Владимир Пахомов, главный редактор Грамоты.ру, это подтверждает, ему постоянно приходят письма с просьбами расстрелять за кофе среднего рода и так далее. Прямо так и пишут: расстреливать, сажать.
Я потому и написала колонку, чтобы люди взглянули на себя со стороны.
– Мне кажется, что Тотальный диктант – это куда более массовое явление, чем отдельные агрессивные выходки. Я думаю, что популярность акции в том, что подавляющее большинство людей воспринимают язык как абсолютную ценность, как способ культурной самоидентификации, которая обеспечивает комфортное существование: это залог того, что тебя правильно понимают, что твои коммуникативные намерения верно распознаются в сообществе, это, в конце концов, возможность поддержать чистоту родного языка, может быть, тем самым даже продемонстрировать свой патриотизм.
– К каким ошибкам вы сами нетерпимы?
– Я терпима к любым ошибкам, даже к бранным словам (не путать со сквернословием как формой оскорбительного поведения!), потому что многие из них являются продолжением системы, существуют как часть языка во всём его многообразии.
Вопрос в том, что считать «ошибкой». Если пресловутые «звОнит» и «кофе» среднего рода, то это никакие не ошибки, а отражение закономерностей, заложенных в самой системе языка. «Ошибками» их признают люди, которые стараются нормировать возможные зоны употребления тех или иных слов или форм, они навешивают на них оценочные ярлычки: это «высокое», это «низкое», это «допустимо в речи образованного человека», а это нет. В самом языке ошибок нет, встречаются нарушения правил, установленных людьми, но такие нарушения и в дорожном движении случаются. Там за некоторые ошибки права отбирают, а за ошибки в написании слов даже штрафа не взимают.
– Насколько грамотны современные студенты? И интересуются ли они языком?
– Студенты – это самая грамотная часть нашего общества. Чтобы поступить в вуз, они должны не просто сдать ЕГЭ по русскому языку, а получить балл в соответствии с высокой планкой, устанавливаемой вузами.
Фото: zelao.ru
А то, что они безусловно интересуются языком, доказывает Тотальный диктант. Это ведь студенческая, а не филологическая акция: ее придумали студенты, проводят студенты, филологи их только поддерживают. Этот интерес к языку полыхает по всему миру, на всех континентах, потому что именно студенты совершенно добровольно и бескорыстно в самые лучшие весенние дни, когда можно заняться чем-то совсем другим, организуют Тотальный диктант, его проверку, а проверка – это не просто однократное мероприятие, когда можно прийти, повеселиться и уйти, а это кропотливый многодневный труд, очень напряженный, так как его нужно осуществить в очень сжатые сроки и в очень больших объемах. Их никто не заставляет, ничем, кроме любви к родному языку, их деятельность не мотивирована. Чего еще желать от современной молодежи? Участие в Тотальном диктанте меня приводит в состояние эйфории: грамотность – вот что в массовом порядке интересно сейчас нашим студентам.
– Почему диктант – это для участников вашей акции веселый, увлекательный флешмоб, а для школьников на уроках – один из самых скучных жанров? Как сделать так, чтобы уроки русского в школах стали интересными?
– Если бы в школах диктант был таким уж скучным занятием, никто бы не пошел на диктант с устрашающим названием «Тотальный». Значит, не так уж плохо это было делать и в школе, раз люди до сих пор пишут диктанты с радостью.
Всё зависит от личности учителя: об одном и том же можно рассказать скучно и неинтересно, а можно увлекательно и зажигательно, при этом совершенно не важно, о чем этот рассказ. Значит, большинство учителей проводят диктанты всё-таки так, что хочется писать их снова и снова. Если такое большое количество людей так трепетно относится к родному языку, значит, они эту любовь вынесли из школы. А иначе откуда это отношение? Тотальный диктант эту любовь только подхватил, а сформировалась она в школе.
– В этот раз Тотальный диктант писали на всех шести континентах. Обычно русский язык тех, кто давно не живет в России, особый, он отличается от нашего. Соответственно, и ошибки люди делают потому, что не так часто пользуются языком, как мы. Где ошибок было больше – в России или за рубежом?
– Мы НИКОГДА НИКОГО между собой НЕ сравниваем. Это условие проведения Тотального диктанта: акция добровольная и анонимная. Анонимность распространяется в том числе и на континенты.
– Не всем нравятся слова «тотальный» и «диктатор». Как думаете, за то время, что существует акция, удалось эти слова как-то «обелить»?
– В этих словах ничего плохого нет, ни в каком «обеливании» они не нуждаются. Они не нравятся тем, кто не знает значения слова «тотальный» («всеобщий») и путает его со словом «тоталитарный». Большинство же эти шуточные номинации понимает и адекватно на них реагирует.
Может быть, кто-то подозрительно относится к таким словам, потому что забывает, что это веселая молодежная акция. Новосибирцы вообще любят играть со словами. Так, у нас есть еще одно мероприятие, которое называется «Монстрация». Кто-то может подумать, что в ней принимают участие какие-то «монстры», а на самом деле это такое же веселое молодежное развлечение, которое проходит 1-го мая как ностальгия по советским первомайским демонстрациям, и собирает оно молодежь, которая выходит на праздник с лозунгами типа «Моего брата принуждают есть кашу. Свободу детям!» Если бояться всего, то и такой лозунг может показаться опасным.
Фото: wisegizmo.livejournal
Так и слово «диктатор» – оно возникло просто потому, что в языке нет специального названия для человека, диктующего текст одновременно большому количеству… кого? Как назвать участников этой акции – «диктуемые», «диктанторы», «поддиктовщики»? У нас всё еще нет слова для тех, кто пишет текст Тотального диктанта под диктовку. В школе диктанты пишут школьники, а в рамках Тотального диктанта кто? Может быть, это «тоталитаристы»? Хорошо бы и этому слову придать менее угрожающий смысл.
– Если говорить о диктующих, то я встречала смешной вариант «диктун». Но он, конечно, шуточный.
– Слово «диктатор» в рамках нашей акции приобрело новое значение: «тот, кто читает текст Тотального диктанта», хотя и не «смягчило» своего значения: текст необходимо записать слово в слово, не отступая от исходного варианта. Это, наверное, тоже форма диктата, так как вольный пересказ не засчитывается как текст Тотального диктанта.
Может быть, со временем и это значение слова «диктатор» войдет в словари, наряду с его первоначальным значением: «временно избираемый народом неограниченный правитель для умиротворения внутренних беспорядков или для борьбы с врагом внешним; самолично по миновании надобности слагающий с себя обязанности и отдающий отчет народу во всех своих действиях…» (Полный словарь иностранных слов, вошедших в употребление в русском языке. Попов М., 1907). По-моему, очень хорошее значение у этого слова. К сожалению, активизировалось его второе значение – «также вообще произвольно и самовластно распоряжающийся в чем-либо человек, никем на это не уполномоченный и пренебрегающий распоряжениями и желаниями себе равных».
Но это ведь от нас зависит, какие слова мы употребляем чаще всего и в каких значениях. И боимся мы не самих слов, а тех явлений, которые у нас с ними ассоциируются. Но это временные ассоциации, возникшие на определенном этапе исторического развития нашего государства, а в Древнем Риме, думаю, никто этого слова не боялся. Забудутся страхи эпохи тоталитаризма, а вместе с ними и значения многих слов будут восприниматься как вполне нейтральные.
– Какими словами вы бы успокоили тех, кто считает, что мы все стали совсем безграмотными, а язык умирает?
– Моя основная специальность – полевая лингвистика, я занимаюсь языками народов Сибири, многие из которых находятся под угрозой исчезновения, поэтому я наблюдаю ситуации, когда считается, что тот или иной язык вот-вот исчезнет, но оказывается, что даже те языки, на которых говорит 200 человек, так просто не сдаются.
Например, 25 лет назад я работала с одной информанткой в одном маленьком хантыйском поселке (ханты – финно-угорская народность, проживающая в нижнем течении Оби). У нее была дочь, тогда молоденькая девушка, про которую мать говорила, что вот ведь беда, она совсем не знает родного языка, и тогда мы даже не рассматривали возможность работы с этой девушкой, так как сомневались, что от нее можно получить достоверные сведения. И вот я приехала в тот же самый поселок через 25 лет, той нашей информантки в живых уже не было, мы встретились с ее дочерью, и оказалось, что она самый что ни на есть полноценный носитель своего родного языка!
На фоне представителей старшего поколения может показаться, что молодежь и говорит не так, и думает не то, но когда старшее поколение уходит, оказывается, что традиции благополучно передаются, может быть, что-то и утрачивается, но и обогащение языка тоже происходит. К тому же с возрастом накапливаются знания, и нельзя сравнивать языковую компетентность пожилого и молодого человека. Я, например, окончила школу с «четверкой» в аттестате по русскому языку. Но я получила филологическое образование, и уровень моей грамотности, конечно же, возрос, но для этого потребовалось немало лет и большой труд. Поэтому упрекать молодежь в чем бы то ни было преждевременно.
Я сравниваю себя в свои студенческие годы и сегодняшних студентов. И сравнение не в мою пользу. Нынешние студенты совершенно точно более образованы и имеют куда более широкий кругозор: многие из них уже повидали мир, читали многое из того, о чем я даже и не подозревала в свои студенческие годы. Я поступила с университет в 1980 году. Мы не знали эмигрантской литературы; «Мастера и Маргариту», Стругацких или Солженицына читали (да и то только те, кто мог их с превеликим трудом достать) в самиздате, в слепых «пятых» копиях, под строжайшим секретом передавая друг другу эти зачитанные буквально до дыр копии, отпечатанные на папиросной бумаге. Сейчас востребованы совсем другие навыки и умения, многие из которых мои ровесники так и не освоили.
Конечно, мы можем принять решение не говорить на русском языке, или какие-то катастрофические обстоятельства вынудят нас от него отказаться. Но сможем ли мы в массовом порядке вдруг перейти на любой другой язык? Представьте: с завтрашнего дня вы должны заговорить на каком-то другом языке. Возможно ли это?
Даже люди, которые долгие годы прожили за границей, не могут избавиться от акцента, сочетаемость слов всегда выдает иностранца, это всё следы нашего родного языка, от которого так просто не отделаться, даже если очень стараться, мы не можем так просто сбросить с себя наш родной язык и обрядиться в престижные одеяния любого другого языка. Это такие глубинные механизмы, которые могут исчезнуть только тогда, когда на всём земном шаре физически не останется ни единого человека, который говорил бы на русском языке. Но для этого должны произойти катаклизмы вселенского масштаба. Будем надеяться, что нам они в обозримом и самом далеком будущем не грозят.