«Молодая гвардия» и рассказы о пионерах-героях — нужны ли они в школе? Учитель Михаил Павловец

Литература воспитывает или нет?

Подобные инициативы исходят из устаревшей, научно давно опровергнутой концепции об особом, воспитательном значении учебного чтения художественной литературы.

Эта концепция была очень распространена в советское время, преимущественно в 30–70-е годы. Предполагалось, что литературное произведение задает детям положительные и отрицательные модели поведения. Соответственно, положительным героям дети следуют, берут их в пример, а отрицательных, напротив, осуждают и стараются им не подражать.

За подобным представлением стоит так называемый «наивный реализм» восприятия, когда к художественному произведению относятся как к реальности. Можно сравнить с анекдотом. Американский солдат пошел в театр на «Отелло» Шекспира и в конце спектакля заступился за белую женщину, которую начал душить на сцене темнокожий актер, застрелив его. 

То же самое и здесь. Художественные произведения, которые предлагают включить в школьную программу по литературе, воспринимают как описание жизненной правды. Мы ведь рассказываем детям всякие случаи: «Не поступай так, однажды человек плохо себя повел и был за это наказан». И напротив: «Вот этот человек хороший, учись у него». 

Но, следуя такой логике, мы будем игнорировать художественную природу текста, превращать сложные, неоднозначные характеры героев в плоские, положительные или отрицательные, а сюжеты — в нравоучительные кейсы.

Вопросы к «Молодой гвардии»

В случае с «Молодой гвардией» уместно сказать и о понятии региональной литературы. Такая литература, может быть, не выдающаяся в художественном отношении, но она связана с каким-то регионом — возможно, это родина писателя или место, где разворачивается действие. И нормальная практика, когда в конкретных регионах, школах такие произведения изучают. 

Сегодня вернуть во всероссийскую программу «Молодую гвардию» — значит напомнить о существовании Донбасса и о том, что теперь он считается частью Российской Федерации: не случайно с этой инициативой еще в октябре 2022 года выступили землячества Донбасса.

Нужно помнить, что «Молодая гвардия» — это два разных романа. Есть роман, написанный в 1946 году, и есть роман, переписанный в 1951-м. А еще есть редакция, сделанная уже после самоубийства Фадеева, в которой почистили явные следы культа личности Сталина.

«Молодая гвардия» писалась в совершенно конкретную эпоху, с совершенно конкретной идеологической задачей. Роман был адресован массовому, в целом неприхотливому советскому читателю, средний уровень образования которого до войны был четыре класса, а к 57-му году его удалось повысить до семи. Был расчет, что роман будет читаться людьми довольно простодушными, с небольшим культурным опытом, с недостаточно развитой способностью критически мыслить, но эмоционально восприимчивыми и к картинам зверств оккупантов, и к великому подвигу защитников родной земли.

Фадеев писал «Молодую гвардию» в 1943–1945 годах на основе прежде всего своих личных впечатлений от поездок в Краснодон, он хотел показать пример самопожертвования молодежи: несмотря на то, что ты совсем юн, ты можешь отдать жизнь за родину, и это прекрасно. Но когда роман вышел, Фадеев подвергся критике, потому что написал, что большевистское подполье было разгромлено и молодежь занялась самодеятельностью. Собственно, именно из-за своей самодеятельности, из-за того, что ребята не были подготовлены к подпольной борьбе — а это целая профессия, — они очень легко попали в лапы гестапо.

Но Фадеев сказал более страшную для режима вещь. Оказывается, они действовали без руководства партии! Поэтому пришлось роман переписать, убрав следы торопливости, углубив характеры героев, но главное — добавив туда руководящую руку партии, чтобы ни в коем случае наша горячая и пылкая молодежь не посмела действовать без нее. Вот каков посыл второй редакции.

«Молодая гвардия» написана очень примитивным языком — то излишне суконным, газетным, то, напротив, цветастым, сентиментальным; сюжетная линия ее бесхитростна, характеры довольно прямолинейны: враги — сущие животные, все комсомольцы — положительные, они хороши собой, как в голливудских фильмах, очень порядочны, честны и готовы к самопожертвованию. Это идеологическая поделка. Изучать по ней реальные факты краснодонского подполья бессмысленно, потому что эти факты там значительно искажены.

Например, комиссаром организации был не Олег Кошевой, а Виктор Третьякевич, в романе не упомянут целый ряд других, очень значимых для сопротивления героев, зато выведены предателями Ольга Лядская и Зинаида Вырикова, что изувечило их жизнь. Тут не было злого умысла автора: Фадеев был лишен необходимой полноты знаний, она доступна только ученым, которые собирают информацию, сравнивают документы с устными свидетельствами, обсуждают найденное на конференциях и круглых столах. Сегодня же предлагается в качестве объективного источника воспринимать художественный текст, построенный на вымысле, искажении фактов — вплоть до оговора, умолчании, приукрашивании одной стороны и демонизации другой.

Еще не учитывается, что не только поэтика, но и идеология этого романа давно устарела. Для большинства нынешних школьников это нечитабельный текст. Современным детям нужно объяснять, что такое руководящая роль партии, кто такие комсомольцы, кто такие буржуи, кулаки, почему они сотрудничали с оккупантами.

«Молодая гвардия» начала исчезать из школьной программы в 1991 году. До этого ее изучали, потому что в выпускном классе особо не из чего было выбирать. Из больших произведений еще читали «Мать» Горького и «Поднятую целину» Шолохова — и то учителя старались давать ее в основном в избранных главах.

Когда появилась первая вариативная программа, эти произведения не убирали, их просто дополнили другими, чтобы учитель выбирал сам. Рядом с «Поднятой целиной» оказался «Тихий Дон». Добавили Набокова, Булгакова, Шмелева, Замятина, Солженицына, Бабеля… Учитель увидел, насколько богата русская литература XX века и как много того, что хотелось бы прочитать — и сделал свой профессиональный выбор. Как ни говори, Бабель, Булгаков, Набоков и другие как художники слова на голову выше, чем Фадеев, которому просто достался очень сильный жизненный материал.

Зачем читать рассказы про героев-пионеров?

«Пионеры-герои» — серия книжек для младшего школьного возраста, их очень любят коллекционеры. Марат Казей, Леня Голиков, Зина Портнова, Валя Котик и так далее. Их официальный список был утвержден в 1954 году, это такие советские жития, удовлетворяющие спрос юного читателя на приключения и героические подвиги.

Их можно переиздавать — и пусть желающие читают. Но проходить в обязательном порядке в школе? Мы хотим дать это как образец героического поведения? Мы хотим, чтобы наши дети занялись партизанской войной? Брали пример с ребенка, который взорвал себя гранатой, но не сдался врагу, как Марат Казей? Что, действительно на этих книжках после войны выросло поколение, которое отличается от других? При чем тут вообще литература как искусство слова: кто-нибудь помнит авторов книжек про пионеров-героев?

Для такого ребенка написанные суконным или очень пафосным идеологическим языком книжки покажутся смешными или скучными. Это закончится только тем, что пионеры станут героями анекдотов и мемов, читать про них не будут. 

Чем заменить «Повесть о настоящем человеке»?

«Повесть о настоящем человеке» — неплохая беллетристика, и на самом деле сегодня есть учителя, которые дают ее на уроках классе в 7–8-м. Поскольку надо что-то изучать о войне, а у учителей чаще всего нет сил читать современную литературу, берут «Повесть о настоящем человеке».

Она довольно живо написана, хотя тоже насквозь идеологизирована, там очень лобовые идеологические клише, а сам характер Мересьева выпрямлен, идеализирован: это такой несгибаемый большевик-патриот, настоящий коммунист. Изучать реальную историю его прототипа Алексея Маресьева, конечно, лучше по его биографии.

Но в целом книжка занимательная, у нее есть сюжет. О ее популярности говорят анекдоты и роман Виктора Пелевина «Омон Ра», который можно посчитать пародией на «Повесть о настоящем человеке». Там идет речь о тайной школе советской космонавтики, где героям сначала отрубают ноги, а потом заставляют их учиться летать.

Современные дети здесь разделятся на два лагеря. Большинство в лучшем случае прочтет краткий пересказ и запомнит сюжетную линию: был такой летчик, его самолет сбили, потом этот летчик полз две недели по лесу шесть километров, его подобрали партизаны, отправили на большую землю, там ему ампутировали ноги, но зато потом он, как кто-то написал в сочинении, «стал летать на протезах».

Более продвинутые дети вместо этого будут читать Пелевина, тем более что он упомянут в кодификаторе ЕГЭ как рекомендованный автор. И для ребят будет куда интересней познакомиться с версией этого сюжета в романе «Омон Ра».

Очередная имитация

Школьная программа и так очень сильно перегружена. Когда предлагают добавить туда еще что-то — прекрасно, давайте, но за счет чего? Что исключим — Булгакова? Солженицына? Вы когда собираетесь изучать ту же «Молодую гвардию»? Вы как собираетесь заставлять детей это читать? В 11-м классе они и так лишены всякой мотивации к чему бы то ни было, кроме ЕГЭ и поступления. Экзамен делать специально? Введете обязательный список для ЕГЭ? Но у нас ЕГЭ по литературе сдает 6–8%. А остальные?

Конечно, можно довольствоваться тем, что ребята прочтут в кратком пересказе. Но прочтите сами этот краткий пересказ! Я специально взял за труд и открыл «Молодую гвардию» на одном из популярных сайтов. Я ничего не понял при том, что роман читал не один раз. Это очень плохой пересказ.

Зачем тогда ставить произведение? Значит, это очередная имитация? У школы сейчас и так репутация очень плохая, особенно среди старшеклассников. Многие вообще не понимают, зачем ходят в школу. Все, что им нужно, они прекрасно получают у репетиторов, на специализированных сайтах и YouTube-каналах. Мы хотим вбить еще один гвоздь в гроб современной школы, засунув в программу несколько произведений для того, чтобы их не читали?

Любой нормальный честный человек читал Толстого, Достоевского, а потом открывал Фадеева и говорил: «Боже мой, что это за ластик я жую?» И складывалось впечатление, что история русской культуры — это история ее деградации. Если вы хотите рассказать, что русская культура деградировала, дайте после Толстого читать Фадеева, его эпигона, а не Булгакова. 

Что почитать о войне?

Есть огромное количество современной литературы и литературы второй половины XX века, посвященной войне, подвигу. Что читать, учитель пока выбирает сам. Рекомендательных списков много, учителя их знают.

В советской литературе есть повесть Вячеслава Кондратьева «Сашка», есть повести Василя Быкова — возьмите «Сотникова» или «Обелиск». Есть повесть «Убиты под Москвой» Константина Воробьева — великая вещь, я с удовольствием ее даю. Есть Борис Васильев, которого дети все-таки читают, например, «А зори здесь тихие». Там есть о чем поговорить, в том числе и как о художественном произведении. По крайней мере за эту повесть не стыдно, она не устарела. 

А из современной — «Облачный полк» Эдуарда Веркина, «Полынная елка» Ольги Колпаковой, «Ласточка-звездочка» Виталия Семина: эти книги адресованы юному читателю, говорят с ним на одном языке — и учитывают особенности его восприятия, не боясь при этом поднимать тяжелые и важные темы…

Я бы предложил доверить выбор учителям. А еще лучше, если бы депутаты и сенаторы позаботились о том, что от них действительно зависит. Чтобы у учителя появилось свободное время читать новые книжки или перечитывать старые и разрабатывать по ним новые оригинальные уроки. Чтобы появились деньги на покупку этих книжек и на отдых, во время которого учитель не пять пачек тетрадей проверяет, а сидит в кресле и читает… 

Это будет иметь куда более воспитательное значение, чем очередной кирпич на голову: «А ну-ка давайте срочно вводить с этого года…»