«Ушли из дома, потому что там их избивали»
Татьяна Дмитриева
— Этот приют до 1 апреля 2020 года принадлежал муниципалитету, администрация Томска им управляла, — рассказывает Татьяна Дмитриева — руководитель НКО «Женский голос» (признан иноагентом). — А потом они сочли, что это нерентабельно, и решили закрыть приют. Я тогда сказала: «Давайте наша общественная организация возьмет содержание приюта на себя». Это мы и сделали. Муниципалитет передал нам помещение на безвозмездной основе. Оно небольшое. Мы можем принять до 10 человек.
В приюте — две комнаты с кроватями, небольшая кухня, душ с туалетом, коридор, детские игрушки. Когда объявили, что помещение забирают, в этих комнатах жили три женщины и шесть детей.
— Они пришли на прошлой неделе, во вторник, — рассказывает Татьяна, — заммэра Константин Чубенко и начальник управления социальной политики [Татьяна Запасная]. Сказали, что осматривают все помещения муниципалитета для расселения школ на время ремонта и что прерывают соглашение с нами. Через два дня прислали письмо, чтобы передали имущество муниципалитету и освободили помещение.
В приюте принимали женщин не только из Томска, но и из области. Большинство приходили с детьми.
— Сейчас у нас в помещении осталось две женщины и один ребенок, — рассказывает Татьяна Дмитриева. — Одна из женщин, похоже, вернется к мужу, другая сказала, что пока поживет у подруги.
Все они ушли из дома, потому что не могли там больше жить. Там их избивают.
По словам Татьяны Дмитриевой, НКО сейчас не может искать помещение под приют. Чтобы снять квартиру в Томске, нужно 20 тысяч рублей. У организации таких денег нет. Кроме того, им нужно сейчас найти средства, чтобы оплатить штрафы:
— Нам нужно уплатить штраф за то, что мы сами добровольно не внесли себя в реестр НКО, выполняющих функцию иностранного агента, — говорит Татьяна Дмитриева. — Штрафы там большие: от 300 до 500 тысяч для организации и от 100 до 300 тысяч для руководителя организации. Нам теперь закрыт путь ко всем российским грантовым конкурсам. Нам помогали два фонда. Они перестанут нас финансировать. С нами даже наша томская бухгалтерская фирма прервала отношения. Нам трудно будет жить без грантов.
Кризисный приют для женщин в Томске
То, что у НКО теперь нет приюта, в организации связывают со статусом иноагента. «Нам говорили: “Вам теперь просто не дадут работать”», — говорит руководитель «Женского голоса».
Формально для признания иноагентом организация должна заниматься политической деятельностью и иметь иностранное финансирование.
НКО «Женский голос» один раз получила грант от немецкого фонда Розы Люксембург.
— Конечно, мы не занимаемся политической деятельностью, — объясняет Татьяна. — Но у нас сейчас [понятие] «политическая деятельность» трактуется очень широко. Любое мое выступление как руководителя организации, любой мой пост считаются политической деятельностью.
В администрации Томска закрытие приюта объясняют тем, что там жило мало женщин:
— По нашим данным, за время работы приюта тут единовременно проживали от одного до трех человек, при том, что помещение рассчитано на восемь мест, — сказал РИА Томск заммэра Томска по социальной политике Константин Чубенко. — Не секрет, что у компетентных органов возникли вопросы к самой организации. Учитывая, что у муниципалитета нет полномочий по созданию подобных приютов, было принято решение расторгнуть соглашение об использовании помещения под приют. На его место переедут учреждения допобразования, пока в их основных зданиях идет капитальный ремонт.
Чубенко пообещал журналистам, что «мэрия сделает все возможное», чтобы помочь женщинам, проживающим в приюте.
Здесь было безопасно
Одной из первых в мае 2020 года в приют пришла Анна. С ней была пятилетняя дочка и трехлетний сын. Анна бежала от мужа четвертый раз. Он пил и избивал ее. В приюте она прожила год. Анна устроилась на работу в детский сад, туда же приняли ее детей. Ходила к психологу. Через год она сняла квартиру и стала жить самостоятельно.
Муж Алины употребляет наркотики. Она прибежала в приют зимой в домашней одежде, плакала. Ее вещи и детей — годовалую девочку и пятилетнего сына — забрали из дома и отвезли в приют с полицией.
Алина прожила тут четыре месяца. Нашла в себе силы открыть свой бизнес — косметологический кабинет.
Екатерина пришла в приют с тремя детьми. Старшему сыну 16 лет и двое дошкольников. Муж не только бил ее, но и пытался отобрать младших детей. После помощи в приюте Екатерина сняла квартиру и будет жить самостоятельно.
— Я давно в этой сфере, — говорит Татьяна Дмитриева, — работала в муниципальном социальном центре «Семья» и ушла оттуда только 13 мая, чтобы больше было времени заниматься приютом, и тут такое. Наше НКО занимается не только помощью жертвам домашнего насилия. Государство и общество должно помогать семье, особенно в самом начале молодой семье — обучать жить вместе, преодолевать конфликты. Мы также занимались этим. Проводили по этой теме конференцию. Кроме того, мы помогаем пожилым людям. Оказываем им самую разную помощь. Но как нам сейчас быть, я, честно говоря, пока не знаю.
Фото: femalevoice.tomsk.tilda.ws