Интервью Преосвященного епископа Карасукского и Ордынского Филиппа после посещения Исправительной колонии № 15/91 Главного управления Федеральной службой исполнения наказаний по Новосибирской области в с. Табулга Чистоозёрного района.
Владыка, Вы впервые в исправительном учреждении? Что вы почувствовали, когда переступили его порог? Расскажите о своих впечатлениях.
— Посещение исправительного учреждения для меня не в первый раз. Будучи руководителем отдела по духовному окормлению детей-инвалидов и детей, оставшихся без попечения родителей Новосибирской епархии мне приходилось навещать своих подопечных – воспитанников или выпускников детских домов, попавших в места лишения свободы. Но – дети и подростки – это одно, а взрослые, состоявшиеся люди – это совсем другое.
Фото: Валерий Кламм
Когда ты попадаешь за высокий забор с колючей проволокой, то понимаешь, что идёшь с духовной миссией, что рядом с тобой священнослужители, что тебя туда приглашали, ждут, что ты идёшь сказать слово Божие людям. Но когда переступаешь порог, и за тобой начинают закрываться железные двери, щёлкают засовы, то невольно испытываешь чувство страха, неопределённости.
В поездке меня сопровождали благочинный Купинского благочиния иеромонах Мелхиседек (Свистелин) и руководитель епархиального отдела по тюремному служению иерей Михаил Прут.
Посещение колонии началось со встречи с администрацией учреждения. Руководство и служащие по отношению к нам были настроены доброжелательно.
Нам показали изолятор. Когда осужденного переводят в тюрьму, он в течение 2-х недель находится в изоляторе – это своего рода адаптация, там допустимы некоторые послабления в отличие от режима колонии. После этого заключённого переводят на общий режим.
Что ещё поразило – так это мрачная обстановка: везде решётки, колючая проволока, вся одежда у заключённых – куртки, шапки, обувь – всё чёрного цвета. Бараки старые, тюрьма 1956 года постройки. Там одна асфальтированная дорога, вся остальная территория засыпана шлаком.
В колонии на сегодняшний день содержатся полторы тысячи заключённых, а из них на работу выходят всего 200 человек. То есть 1300 человек пребывают в праздности. Подъём в 7:00 ч., отбой в 11:00 ч. и всё остальное время они предоставлены сами себе: игра в карты, домино, телевизор – вот и весь досуг.
В каждом отряде имеется телевизор, стоят двухъярусные кровати. У заключённых громадные сроки, у кого 5, у кого 15 или 20 лет. И не представляешь себе, как это быть там без работы, без какой-то деятельности можно находиться в течение многих-многих лет, просто ничего не делая. Это очень поразило. В советское время для трети страны тюрьма выпускала мебель: парты, столы. Потом всё рухнуло. В настоящее время есть небольшое подсобное хозяйство: куры, свиньи, коровы, имеется немного земли. Вот и вся занятость.
Владыка, есть ли на территории тюрьмы часовня или храм?
— Да, в колонии имеется комната – молельня, куда приезжает православный священник, совершает требы: исповедует, причащает, освящает воду. Есть своя фонотека: церковные песнопения, проповеди, жития святых, акафисты, имеется православная библиотека.
В часовне нас встретил заключённый в подряснике. Оказывается тому, кто смотрит за часовней, во время приезда священника разрешается ношение подрясника. А в остальное время все носят форму заключённых.
Кроме православной часовни есть комната для протестантов и мусульман, куда изредка, но приезжают представители других конфессий. Протестанты, к примеру, ведут активную деятельность с заключёнными.
Несколько лет назад в колонии находилась очень большая диаспора грузин и у заключённых возникла идея построить храм – с благословения правящего архиерея (тогда ещё архиепископа Тихона) и с разрешения администрации учреждения был залит фундамент, освящён закладной камень и теперь на территории колонии стоит храм с куполом и крестом. Сделали своды, сейчас делают иконостас, престол, жертвенник – всё своими руками, из числа заключённых есть художник, который расписывает стены. Работу планируется закончить к январю 2013 года и после Рождества Христова состоится освящение храма и первая Литургия.
Храм является лучом света в этом, я бы сказал, чёрном царстве, где нет никаких утешений, никакой радости. Переступил порог храма и оказался в другом мире, даже внутри тюрьмы – это очень важно, особенно для человека верующего или только пришедшего к Богу.
Второй момент – строительство храма это своего рода искупление заключёнными тех грехов, которые они совершили на воле. И сейчас, строя храм, прикладывая усилия, они в какой-то мере, подобно благоразумному разбойнику, приносят труды и покаяние на возрождение храма. Многие приходят к вере и воцерковляются. И храм просто необходим. В народе есть такая пословица «Свято место пусто не бывает», если священника не будет в тюрьме, если он не будет приезжать, то его место займут другие. Будут приезжать сектанты, которые отвернут людей от истинной православной веры. Поэтому священник там должен находиться, хотя, если сказать честно – это непростое служение. Нужно иметь особое призвание, служить в зоне и быть примером благочестия и нравственности среди заключённых. Потому что заключённые не каждому священнику могут довериться или раскрыться. Поэтому храм является величайшей святыней и духовным маяком в этом учреждении.
Владыка, что вы можете сказать о духовном состоянии заключённых?
— После посещения изолятора нас провели в часовню, а затем в храм, где был отслужен молебен.
На молебне могли присутствовать все желающие, были три офицера и около 45-и заключённых, которые стояли, молились, крестились и даже подпевали нашим священникам молитвы, ектеньи, «Отче наш» и другие песнопения. После молебна о житии преподобного Сергия Радонежского, чьё имя носит тюремный храм, о истории создания Троице-Сергиевой Лавры, где находятся его святые мощи, о том, что он является молитвенником и заступником земли русской. Что перед Куликовской битвой прп. Сергий благословил Дмитрия Донского на бой и дал двух своих монахов Пересвета и Ослябу, чтобы они встали на защиту земли русской наравне с его воинами. Коснулся в беседе темы о гонениях на Церковь и на Лавру прп. Сергия, как потом в 1943 году она восстанавливалась.
По окончании молебна окропили присутствующих святой водой. Потом все стали подходить ко кресту – подошли все. После этого мы осмотрели часовню, я высказал свои пожелания, потом мы пошли по отрядам. Нам представилась возможность побеседовать и с другими заключёнными. Те, кто не пришёл в часовню смогли пообщаться и задать свои вопросы уже в отрядах.
Храм посещают не все, но, к примеру, но когда ты приезжаешь в какое-нибудь учреждение, в школу, например, в институт или больницу, то многие хотят увидеть священника, тем более епископа, хотят какие-то вопросы задать. Так и здесь кто-то подходил, просил освятить крестик или икону сделанную своими руками.
Всё-таки духовно-нравственное состояние людей, которые находятся в заключении, можно увидеть на исповеди. Когда смотришь в детские глаза, то сразу видишь человека – добрый он или озлобленный, а у взрослых, особенно у заключённых это закрыто. Нельзя однозначно сказать, что пройдя по отрядам, я увидел озлобленные или раскаявшиеся лица. Нет, скорее – настороженные, такой взгляд из-подо лба.
На исповеди, один на один человек раскрывается, а здесь в такой тяжёлой ситуации, в условиях тюрьмы строгого режима каждый борется за жизнь, за своё пространство. Чувствовалась напряжённость, барьер.
Времени было не много, но всё равно пытался хоть 2-3 слова заключённым сказать о терпении, о смирении, о том, что разбойники тоже входят в Рай раскаявшись. Объяснял, что у каждого из них, не смотря на тяжесть совершённого преступления есть свой ангел-хранитель и небесный покровитель – святой, чьё имя они носят. Когда об этом заговорил, многие, подошли ближе и стали со вниманием слушать. Даже если человек в тюрьме, у него есть свой близкий и родной святой, к которому он может обратиться. Который всегда поддерживает и к которому всегда можно обратиться.
Каждого хотелось утешить и поддержать. Объяснял, важность и значение таинств исповеди и причастия, что без этого духовно выжить очень тяжело не только в тюрьме, но и в миру. Тем более в тюрьме. Как сказал один из святых отцов, что тело можно заключить в оковы, ограничить в пространстве, но разум человека и душа человеческая – всегда свободны и принадлежат Богу. Поэтому о душе человеку надлежит заботиться прежде всего.
Владыка, что произвело на вас самое сильное впечатление при посещении колонии?
— Удивило, сколько времени проводится в праздности. Я думаю это всё-таки худшее состояние, потому что если человек поработал, во-первых, время быстрее проходит, он меньше о чём-то думает, во-вторых, просто устаёт, а когда ты сидишь 10-20 лет и никуда не выходишь, играешь в карты, в домино или смотришь телевизор, это самое сложное состояние безработности и предоставленности самому себе.
В тюрьме есть свои поощрения и наказания, в течение года каждому осужденному положено 4 долгосрочных свидания, на которые могут приехать жена или мать. Для этого есть гостиница на территории тюрьмы. Там имеется кухня, кровать, телевизор, то есть предоставляется возможность пожить немного в домашней обстановке в течение 3-х дней. Есть и краткосрочное свидание – 4 раза в год можно 2 часа поговорить по телефону через стекло. Для многих приезд родного человечка – большая отдушина, когда ты можешь переговорить с ним, порадоваться, поплакаться. Есть УДО (условно-досрочное освобождение), бывают амнистии. Во время последней амнистии в 2000 году освободилось сразу 400 человек.
Но, пожалуй, самое сильное впечатление на меня произвела одна встреча. После молебна ко мне подошёл человек и, мне показалось на какое-то мгновение, что я его знаю. Присмотрелся, а это – бывший воспитанник одного из детских домов. Я знал его ещё маленьким мальчиком 10-ти лет, который каждое воскресенье, выходные, праздники, каникулы проводил в монастыре. Знал его более 15 лет, последние два года жил в монастыре, был искренний, добрый, нёс послушание пономаря, потом стал приворовывать, кривить душой, а потом совсем пропал из виду. Сейчас ему 27 лет. Осудили на 14 лет. Спросил за что, но вокруг были люди, он смутился и не ответил. Я был просто поражён. Стоит остриженный, в чёрной робе. А глаза всё те же. Мы обнялись. Поговорить не удалось, нам пора была уезжать. На прощание я сказал, что буду молиться, что не обижаюсь на него, буду навещать и поддерживать духовно.
Покидая колонию, я вновь поразился промыслу Божиему. Ведь если представить – сколько тюрем в Новосибирской области, а Господь привёл его именно сюда. У нас в епархии всего одна тюрьма, приезжаем, а там – он… Духовное чадо, которое пошло не по той дороге…
Владыка, расскажите, как организована работа по духовному окормлению заключённых в колонии? Что планируется в этом направлении в ближайшем будущем?
— Деятельность по духовному окормлению заключённых осуществляет руководитель епархиального отдела по тюремному служению иерей Михаил Прут, который бывает в ИК регулярно один раз в месяц. Служит молебны, совершает таинства исповеди, причастия, служит панихиды по усопшим, привозит гостинцы: необходимые вещи, продукты.
Начинал иерей Михаил свою работу в отделе по тюремному служению Новосибирской епархии в 2008 года под руководством игумена Владимира (Соколова).
Пригодился о. Михаилу предыдущий опыт работы на Севере. Закончил Сибирский автодорожный институт (ныне академия СибАДИ), потом строил дороги в Ханты-Мансийске, Сургуте, Нефтеюганске. Прошёл путь от мастера до начальника участка. Работа в суровых условиях научила многому.
Так в сотрудничестве с отделом по тюремному служению Новосибирской епархии под руководством игумена Владимира (Соколова) ведётся эта работа, без которой заключённым в тюрьме просто не выжить, без духовности, без этого маяка человек потеряет все ориентиры. Результаты есть. После освобождения связь со священником не прерывается. Люди звонят, пишут письма, обращаются за советом и помощью. Почти все освободившиеся, которые являлись прихожанами в колонии, устроились в жизни, рецидивов не было. Недостаточно просто изолировать человека от общества, инструмент принуждения не приносит такого эффекта. Необходимо и духовное врачевание, воздействие.
Ближайшие планы – достроить храм, освятить престол и совершить первую Божественную литургию. При освящении храма и престола, туда Господом приставляется ангел Церкви, который охраняет храм и то место, где он поставлен. Благодать Божия будет покрывать всех, кто находится рядом. Заключённые ждут скорейшего завершения строительства и первой Литургии.
Пресс-служба Карасукской епархии
Использованы фотографии: Валерий Кламм