Юлия Леснова – мама восьмерых детей, кровных и приемных, у ее мамы родительский опыт еще больше – 13 детей.
Летом в соцсетях разгорелся скандал: в Анапе многодетную маму не пустила в автобус кондуктор, мотивировав тем, что «положено по два ребенка в руки». Эта история случилась с Юлией Лесновой, чьи шестеро детей в две руки никак не помещались. В тот момент она окончательно поняла, что такое недружелюбное отношение к многодетным и приемным родителям пора менять на иной подход. И создала в Новороссийске общественную организацию приемных родителей «СемьЯ».
Для семьи Юлии многодетность и готовность принять в семью детей – вполне естественный ход событий: у ее мамы был огромный опыт. У Юлии Лесновой и ее мужа Дениса – четверо кровных и четверо приемных детей. У мамы Юли, Нины Юрьевны, в семье было тринадцать! «Мы с мамой педагоги, а это жизнь среди детей. В итоге становится неважно, свой или чужой», – замечает Юлия.
«Пойдешь к нам жить? – Пойду»
Нина Юрьевна устроилась работать в детский дошкольный туберкулезный санаторий, переехав с Урала в Кострому. Иногда там оставляли детей, которым не хватает присмотра, на оздоровление. Часто это были дети из маргинальных семей или семей, находящихся в тяжелой жизненной ситуации, – и их уже не забирали назад, а мам лишали родительских прав.
Как-то в приют приехали потенциальные приемные родители, они уже готовили документы на очередного ребенка, а одна девочка четырех лет вздохнула: «Ну вот, меня снова никто не взял».
Нина пришла с работы и спросила: «Возьмем?» И ее муж, Хамзя Сагитович, сказал: «Конечно!»
Так в семье, где уже выросли собственные дети, – Юля, Лариса и Руслан уже окончили к тому времени школу – появилась Лида. А вскоре пришло и еще прибавление!
«Мы с мамой – словно две подружки. Мы узнали, что в другом детском доме живет 11-летняя Ира, сестренка Лиды. Пришли навестить ее – и сами даже не поняли, как так случилось: в процессе разговора Иришка расплакалась, а мы отреагировали, как в сказке “Теремок”. “Пойдешь к нам жить? – Пойду!”»
Чуть позже в приюте придумали акцию «Возьми ребенка на лето». Руководство решило, что будет правильнее, если дети проведут летнее время в семейном кругу, а не в казенных стенах. Нина Юрьевна взяла двух девочек, им было по 12 лет. «А когда лето закончилось, папа их спросил: “А может, не поедем в детский дом?” И не поехали. Так с нами остались Алена и Катя. А потом мы узнали, что их подруга, 13-летняя Ира, которая летом гостила у маминой подруги, вернувшись к сентябрю в приют, стала грустить, отказываться от еды… Пришлось взять и ее».
Шли годы, выросли Алена и Ира. Когда им исполнилось 18 лет, девушки поступили учиться и ушли в общежитие. А в семье узнали, что соседку лишили родительских прав – и появилась девочка Лена. Потом лишили родительских прав маму еще одной девочки – бывшей воспитанницы санатория, и семья забрала к себе и Диану.
А потом в приют поступили две сложные девочки. Сначала у них умер отец, мать пила, детей забрали две тети – но через два месяца вернули их в приют. Яна и Вика, пережив столько горестных событий, были в тяжелом психологическом состоянии, и Нина Юрьевна забрала в семью и их.
«Многие мои сестры уже вышли замуж и сами стали мамами. У Вики эпилепсия, она постоянно требует заботы, живет с мамой. Последней в семью мамы пришла Даша. Несколько лет она жила в приемной семье. Но приемная мама постоянно угрожала девочке возвратом, как только что-то было не так, девочку приводили в приют. В последний раз директор приюта не выдержала и больше не вернула Дашу приемной маме. У девочки даже были суицидальные мысли. Мы сразу поехали и взяли ее. В этом году у нашей Даши прошел выпускной школьный бал!» – рассказывает Юлия.
Детский дом – не место для детей
У Юлии – восемь детей. Со своим мужем Денисом Юлия познакомилась на работе – оба трудились воспитателями в детском доме.
«У Дениса в семье – еще трое братьев и сестер. После армии он устроился ночным воспитателем. Я в то время училась на учителя географии и работала в детском доме. И так получалось, что эти дети были постоянно с нами. Было сложно – на 50 детей дай Бог, чтобы было два ночных воспитателя. Тогда, в начале 2000-х годов, у нас не было даже сторожа! Вообще, детский дом – это не место для детей. В том учреждении, где работали мы с супругом, царила свобода нравов, наших детей боялись окрестные жители. Воровство, драки… Это был плохой детдом во всех смыслах. Дети оставались на второй год в школе.
Мне было 20 лет, у меня 50 человек детей на руках, и вот лежит парень с белой горячкой, а я не знаю, что с ним делать!
К нам врачи из скорой или из психиатрической даже уже не приезжали: «Мы с вашими детьми не справляемся». Каких у нас только историй не было. И я понимала, что это ужасно и отсюда надо детей просто эвакуировать, спасать!
Мы с Денисом сразу хотели приемного ребенка, но не было своего жилья. И я считаю это правильным требованием опеки. Семье нужно жилье не съемное, а свое, чтобы это было надежно. И мы стали идти к своей цели».
Родилась Катя – сейчас дочери уже 20 лет, потом вторая дочь Женя – ей 12. Родители мечтали еще и о сыновьях – и получили двойню. Восьмилетние Артем и Тимур – близнецы.
«Боксерские перчатки папа подарил им на выписку из роддома. Сейчас наши мальчишки занимаются боксом, занимали по КУДО первые места в Костроме. Увлекаются пулевой стрельбой, и хотя официально туда берут в 10 лет, участвовали в соревнованиях и даже заняли третьи места», – рассказывает Юля.
12-летняя Женя увлекается всем подряд. «Дочь училась в музыкальной школе, поет, она лауреат всероссийских конкурсов, занимается в спортивной школе на секции по пулевой стрельбе, а потом Женя решила, что станет следователем-криминалистом, а ведь тогда понадобится зарисовывать место преступления! И дочь попросилась в художественную школу. В итоге ее работы – уже на выставках! Теперь она хочет и на танцы. Женя перфекционистка, везде хочет быть первой, и ей это часто удается!»
Катя, глядя на подрастающих мальчишек-близнецов, сообщила родителям: хочу сестренку своего возраста! Это совпало с давнишними мечтами Юли и Дениса о приемных детях.
К тому времени у супругов уже была большая четырехкомнатная квартира – удалось через суд, наконец, добиться, чтобы вместо аварийной комнатушки многодетной семье дали хорошее жилье.
Денис с детьми
Нам рассказали, что мать пыталась их утопить
В 2011 году Юлия начала поиски, стала присматриваться к детям примерно того же возраста, что и ее дочери – 7 и 14 лет. Но судьба распорядилась иначе.
Юля и ее брат Руслан вместе проходили Школу приемных родителей. У Руслана было к тому моменту уже 3 сына, но ему хотелось дочку – и пришло решение взять девочку из детского дома. Руслан и его супруга в ходе поисков наткнулись на фото двух сестер – это были годовалая Нонна и Юлечка 2,5 лет.
Однако у маленькой Юли оказалась врожденная косолапость, нужно было делать операции. А Нонна весила в год всего 6 килограммов! Врачи предполагали, что она не выживет. Девочка не говорила – не было даже предпосылок к развитию речи, не ползала, поэтому все отказывались от сестер. Семья Руслана, поняв, что не потянет такие трудности, нашла других девочек. А Юля уже не могла забыть о них.
«Мы с Русланом вместе приехали в дом ребенка.
Брат пошел за своими девчушками, а я прошла в спальню, где спала Нонна. Она была привязана к стенке кроватки колготками. Это называется у них “мягкая фиксация”.
Меня это так поразило! И я начала быстро собирать на Нонну и Юлю документы». Это был 2011 год.
Юлия с Нонной
Начались бюрократические проволочки. Юлия тогда была уже членом совета губернатора по правам ребенка в Костромской области – и позвонила в департамент.
«Буквально через час мне перезвонили из районного городка, из органов опеки, и сказали: “Приезжайте”. 30 декабря, под Новый год, я привезла наш “подарок” домой».
Юля на крещении
У Нонны был рахит: ломались кости, выпадали зубы. У Юли – проблемы с ногами. Через какое-то время супруги начали думать о переезде.
«Мы решили, что нам нужно солнце, тепло, море. И уехали в Новороссийск. К тому же мы решили, что для большой семьи нужна даже не квартира, а огромный дом. Здесь мы живем уже 2,5 года».
Юля начала заниматься бальными танцами у хорошего педагога и стала звездой детского сада. А еще – лауреатом городских конкурсов чтецов. В этом году она окончила первый класс, и учится на одни пятерки!
С Нонной сложнее: у девочки когнитивное расстройство личности, гиперкинетический синдром, неврологические расстройства.
«Нам рассказывали, что мать пыталась их утопить, может быть, из-за этого мозг пострадал, ведь тогда Нонне был всего месяц. Она постоянно на лекарственных препаратах, мы занимаемся с дефектологами, психологами. За Нонной мы следим всей семьей: она, например, может не понять, что рука застряла в двери, или удариться о дерево. Нам помогают в службе сопровождения».
Нонна на крещении
«Тетя Юля, можно вы будете нашей мамой?»
Супруги вроде бы больше не планировали брать детей, но неожиданно узнали о судьбе двух сестренок. У 10-летней Марты и 8-летней Леры была бабушка, но она умерла, а мама детьми не занималась. С августа 2016 года девочки жили в приюте в Санкт-Петербурге, шел процесс лишения родительских прав, и опеке не хотелось, чтобы дети из почти домашнего приюта попали в детский дом. Сестренкам искали семью. И Юля приняла решение.
«В мае этого года суд лишил их мать родительских прав. Уже через несколько дней я была в Питере. 1 июня, в День защиты детей, мы с полураздетыми девчушками вышли из приюта. В чемодане, который им выдали, не было одежды, а только какие-то старые игрушки и раскраски. Мы тут же пошли в “Детский мир” одеваться – мне было стыдно за то, как они одеты. Грязные старые кроссовки мы тут же выкинули».
Денис с дочкой Лерой. Лера боится высоты, поэтому папа крепко держит
Юлия поражается, что в детских домах и приютах постоянно развлекают детей, но мало думают об их здоровье.
«Девочек никто не водил к стоматологу, не лечил косоглазие, хотя это элементарно лечится! У Леры при ее зрении не было очков. А еще у нее астма. У Марты в 10 лет уже сколиоз, ужасные зубы. Ни массажа, ни коррекции осанки. За год нахождения в приюте детей не лечили, только Лера два раза лежала в больнице с обструктивным бронхитом».
В тот же день они сели в поезд. Девочки говорили, что это самый счастливый день в их жизни, хотя впервые увидели Юлю лишь за 3 дня до этого.
«Тогда мы погуляли с ними, их спросили, поедут ли они со мной. И сестры сказали: “Да”. А Лера спросила: “Тетя Юля, можно вы будете нашей мамой?”»
Лера и Марта на первой общей семейной прогулке
Можно выбирать помидоры на рынке, а детей – нельзя
«Адаптация идет полным ходом. Иногда без соблюдения ПДД и на красный свет по встречке. Сложнее всего притираются дети. От обнимашек-целовашек до “уйди – без тебя лучше”. Но я четко дала понять, что люблю всех, но и правила обязательны для всех. Это спасает. То один, то другой в пылу ссоры вспоминает, что главная у нас – мама. Чувствую себя третейским судьей», – так говорит Юля о своих семейных буднях.
«Марта и Лера привыкли распускать руки и часто ленятся.
Однажды Лера сказала: “Не люблю маму!”, когда я ее заставила убираться. Но я ответила: “А я тебя люблю и не позволю жить в грязи”. Тогда Лера подошла и сказала: “Мама, дай мне тряпку, пожалуйста”. И стала мыть с удвоенной силой».
Лера тянется за своей любознательной и увлеченной старшей сестрой Женей. Несмотря на свой астигматизм и косоглазие, девочка попросила и ее записать на пулевую стрельбу и очень старательно занимается. «Пусть она будет стрелять мимо, но это ее мечта, – говорит Юлия. – А Марта будет наверстывать с репетиторами свой английский».
Уже через неделю после приезда с девочками домой состоялось первое общее семейное событие – всем коллективом отправились в сафари-парк. «Марта задремала в автобусе, и Тимка сказал: “А ну-ка, все тихо! Не видите – моя сестра спит!”»
«Стремление защищать мальчишкам, видимо, передалось от папы, – рассказывает Юлия. – Так Денис воспитывает наших мальчиков: семья – это очень важно, здесь мы, мужчины, должны всех защищать. Поэтому сыновья сразу приняли девчонок, гордятся перед друзьями, хвалятся, что у них есть сестры».
Тимур, Женя, Артём, Марта, Юля, Лера
Юлия рассказывает, что никак не выделяет детей. «Мы скорее “делим” их на дочек и сыночков. Я с девочками, а мальчишки больше с папой. Иногда муж говорит: “Да мы ненормальные, люди выбирают, а мы берем, не глядя”. Но я считаю, что можно выбирать помидоры на рынке, а детей – нельзя».