«Я просто не чувствую ног»
— Глеб, отнеси коробки из прихожей на балкон. Мешают. Там вещи, реквизит. А потом побежишь к друзьям.
Елена заскочила домой на несколько минут — попить кофе. Потом собиралась снова убежать на съемки. Она преподавала в клубе журналистики и вместе с учениками снимала сюжеты для городского сайта.
Проводив сына взглядом, взяла чашку, сделала пару глотков. Ни грохота, ни треска она не слышала. Просто вдруг «что-то екнуло внутри».
Елена рванула из кухни в комнату. Увидела открытое окно балкона и выпавшие из перевернутых коробок вещи. «Глеб! Где Глеб?!» — внутри все похолодело. Она посмотрела с балкона вниз, а там — эти глаза. «Даже не испуганные. Они что-то рассматривали, что-то хотели понять».
По лестнице с пятого этажа она не бежала — летела, набирая дрожащими руками сначала номер скорой, потом — мужа.
Глеб Миронов
Пятнадцатилетний сын лежал на спине на мокрой от дождя траве и не мог пошевелиться.
— Мамочка, я как-то перекувыркнулся. У меня ничего не болит. Я просто не чувствую ног.
«Ревел весь Джанкой»
В том, что произошло 6 июля 2021 года с сыном, Елена винит себя. Даже при том, что до сих пор не знает, как именно он мог упасть с балкона. С самим Глебом на эту тему старалась не говорить. Психолог посоветовала: «Не прокручивайте, не перековыривайте. Ведите себя так, как будто это просто грипп. Сын полежит немножко и встанет».
Глеб — самый младший из восьми детей Елены. Зацелованный. Она буквально выпросила, выклянчила у мужа. «Тебе 36! И у тебя уже семеро! Куда тебе еще?» — отшучивался муж, а потом согласился. Дети — это же счастье!
Да и у них не просто дружная семья, которую знают и любят в Джанкое, — творческий коллектив!
Еще до рождения Глеба они получили гран-при на республиканском конкурсе «Семейные сокровища». Про них тогда говорили: «В семье Мироновых поют и танцуют все. Для удовольствия».
Как и его братья и сестры, Глеб с раннего детства буквально жил в Центре культуры и досуга. Пел, танцевал. Когда подрос, стал ведущим детских городских мероприятий. Как юнкор снимал небольшие сюжеты и сам их монтировал. Когда произошел несчастный случай, вместе с родными «ревел весь Джанкой».
Глеб в кругу любимых братьев и сестер
— Когда мне протянули документы перед операцией, я не могла ничего прочитать — от слез. «Расскажите на словах, что я подписываю», — попросила я врача. «Вы предупреждены о том, что у ребенка серьезные повреждения: разрыв селезенки, ушиб легких, почек, перелом позвоночника и высока вероятность того, что будет летальный исход», — ответили мне.
Я даже не плакать начала — выть, как волчица, — вспоминает Елена.
«Холодным душем» для нее стали слова хирурга: «Да вы что? Вы энергетически связаны с ребенком. Хотите, чтобы он в таком состоянии ехал на операцию?»
В больнице Джанкоя Глебу удалили селезенку и стабилизировали, насколько это было возможно, состояние. Потом подключили санавиацию и отправили его в Симферополь.
Елена надеялась, что оперировать позвоночник сыну «будут молниеносно». Но проходил час, другой — не происходило ничего. Поздно вечером она сама разыскала врача. Но тут снова «холодный душ»: «А кто вам сказал, что операция будет сегодня? Расходных материалов нет!
И куда вам торопиться? Ваш сын все равно не будет ходить!»
До этого момента Елена не понимала всей серьезности травмы. Услышав «приговор», стала обзванивать друзей и знакомых. Их с сыном уже готовы были принять в Москве, но необходимый имплантат все же нашли в одной из больниц Симферополя и передали в ту, где лежал Глеб.
Уже спустя несколько дней после операции подросток стал чувствовать прикосновения к ногам, чем очень удивил того самого врача, который не давал ему шансов.
«Независим, мобилен в пределах коляски»
Спустя месяц Елена отвезла сына в подмосковный реабилитационный центр. Понимала, что предстоит серьезная работа, что непрерывно заниматься важно первый год после травмы. Но даже предположить не могла, что восстановление сына пойдет так быстро.
Через три месяца Глеб мог 20-25 раз отжаться в упоре на колени. А вскоре таких отжиманий стало вдвое больше. Сейчас подросток устойчиво сидит, поднимается на четвереньки, пересаживается с кровати в коляску и обратно, толчком таза поднимает себя в вертикальное положение, сделал первые шаги в бассейне.
Шкала реабилитационной маршрутизации (система оценки больных, нуждающихся в восстановлении) выросла с трех до двух — это настоящий прорыв. Реабилитологи оценивают состояние Глеба как легкое ограничение жизнедеятельности. «Независим, мобилен в пределах коляски», — говорят специалисты.
Не так давно исполнилась давняя мечта Глеба: ему подарили щенка хаски. А сейчас самое большое его желание — встать. Чувствительность спустилась до бедер, тазом он управляет. Теперь нужно научиться «замыкать» колени, держать вес тела в положении стоя. Когда Глеб сможет преодолеть этот рубеж, начнет тренироваться в брусьях. А там — первые шаги.
— Я верю, что сын будет ходить! Иначе бы не происходили те чудеса, которые уже произошли, — улыбается Елена.
Деньги на лечение Глеба собирали не только жители Джанкоя, но и всего Крыма. Потом подключились благотворительные фонды: «Русфонд», «Клуб добряков», «Помоги спасти жизнь». Теперь помочь Глебу дотянуться до мечты можем мы!
Фонд «Правмир» помогает взрослым и детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти реабилитацию. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.