Мигель Паласио
Сейчас особенно вспоминается мой приезд — всего пару недель назад — на дачу к Екатерине Юрьевне и ее супругу Юрию Самуиловичу. Дача эта расположена в старом интеллигентском поселке на 43 км Ярославской дороге в Подмосковье.
Екатерина Юрьевна провела на 43 км немалую часть своего детства в гостях у бабушки — Елены Васильевны Гениевой. Только что прошел дождь, природа дышала свежестью. Мы много говорили о духовных людях, с которыми жизнь сводила Екатерину Юрьевну. Одна из первых — схиигумения Мария из Катакомбной церкви (именование представителей российского духовенства, которые начиная с 1920-х годов отвергли подчинение митрополиту Сергию (Страгородскому), и перешли на нелегальное положение, своим каноническим главой считая патриаршего местоблюстителя митрополита Петра (Полянского) — прим.ред ), жившая в небольшом домике в Загорске. Туда Катю привозили совсем маленькой. А на даче Елены Васильевны, и это Екатерина Юрьевна хорошо помнит, тайно собирались члены Катакомбной Церкви для совершения богослужений. Екатерина Юрьевна показала мне часть залы, в которой устраивался алтарь. Бывал там и отец Сергий Дурылин, литературовед, исследователь Лермонтова, поэт. Его с Еленой Васильевной связывала давняя дружба и активная переписка.
В домашней библиотеке Гениевых подолгу засиживался один духовный сын Катакомбной Церкви — черноволосый молодой человек, читавший одну за другой книги, в том числе дореволюционные, и писавший свою собственную книгу о Христе. Звали его Алик Мень — будущий знаменитый пастырь и теолог протоиерей Александр Мень. Маленькая Катя обижалась на Алика за то, что он отказывался с ней играть, будучи полностью поглощенным чтением.
Еще один замечательный гость дачи Гениевых, о котором в тот раз вспоминала Екатерина Юрьевна, — наместник расположенной неподалеку Троице-Сергиевой Лавры в 50-х годах, архимандрит Пимен (Извеков), будущий Святейший Патриарх. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, он оставлял машину в сторонке и шел до дачи Елены Васильевны пешком. Катя, которой тогда было 9-10 лет, любила играть с будущим Предстоятелем в прятки, причем пряталась в его немало размера рясе. Отец Пимен же делал вид, что ищет ее.
Одним из главных людей на даче была ее домоправительница Елена Владимировна Вержбловская, компаньонка Елены Васильевны. Она станет монахиней Досифеей, духовной дочерью машинисткой отца Александра Меня. Муж Елены Владимировны, Игорь Романович, был замечательным переводчиком. В 1937 г. его арестовали за переводы «вредного» в официальном советском представлении писателя Джеймса Джойса и расстреляли через шесть лет в Рыбинском лагере. Кстати, творчества Джойса со студенческой поры было основным предметом научных исследований Екатерины Юрьевны.
* * *
Екатерина Юрьевна была великим коммуникатором, умела объединять в творческих проектах самых разных людей. Она любила употреблять понятие «пространство диалога». Ее земной путь в огромной мере и был посвящен выстраиванию диалога — между людьми, культурами, религиями. Для Екатерины Юрьевны во многим пространство диалога было синонимично миру культуры. Немалая часть мероприятий, инициированных или организованных ей, своей целью имеет то, чтобы люди услышали и поняли друг друга.
Символическим воплощением этого служения стал внутренний дворик, или атриум, ВГБИЛ, где соседствуют, причем гармонично, скульптуры, казалось бы, ничего общего друг с другом не имеющих исторических культурных деятелей — от отца Александра Меня до Джеймса Джойса, от Симона Боливара до Папы Иоанна Павла II, от Мирзы Ахундова до Махатмы Ганди.
Просим молитв о упокоении рабы Божией Екатерины и о здравии и укреплении скорбящий рабов Божиих Юрия и Дарии — мужа и дочери.