Священнику Георгию Кочеткову,
духовному попечителю Преображенского братства
Уважаемый отец Георгий!
Я долго думала, прежде чем решилась написать это письмо. Как Вы знаете, в нашем доме, как и прежде, бывает много людей, и многие меня спрашивают, как я отношусь к Вам и Вашим чадам, которых попросту все называют «кочетковцы», а также, почему отец Павел вступил в Ваше братство. И мне всегда трудно ответить на этот вопрос с чистым сердцем. Поэтому я решила обратиться лично к Вам и надеюсь получить от Вас простые и честные ответы.
Конечно, со дня смерти отца Павла прошло уже много времени, и многое изменилось с тех пор, когда Вы и Ваше братство были в больших затруднениях. Сегодня все совершенно по-другому: Вы известны, у Вас есть во всех городах Ваши последователи. Есть они и в Пскове. Вы повсюду проводите дни памяти отца Павла, издаете книги с его работами и документы из его архива. Все это Вы делаете как дань его памяти, и ничего кроме моей благодарности, казалось бы, не заслуживаете. Но все же есть несколько больших вопросов, на которые мне трудно найти ответ.
Почему во всех ваших делах и словах отец Павел отделен от его семьи? Почему все делается так, как будто нет ни меня, ни дочерей Маши и Ани, сына Ивана? Почему псковские члены братства настойчиво предлагали мне потесниться, съехать (это с Машей-то!) на второй этаж, а на первом этаже братство собиралось устроить музей? Почему, работая у нас дома почти три года, копируя архив отца Павла, только я платила и за Интернет, и за свет из своей маленькой пенсии? Почему Вы издаете и переиздаете большими тиражами книги отца Павла, даже не спрашивая на то никаких разрешений у меня, как законного наследника, и продаете эти книги по высокой цене, а я вынуждена покупать их за свои деньги в книжном магазине, чтобы подарить, когда приехавшие ко мне люди просят эти книги? Как мне сказать им, что ни Вы, ни братство ни разу не дали мне ничего из этих книг, разве что единичные экземпляры? Простите, я не могу посылать гостей в магазин покупать себе подарок на память об о. Павле…
Поймите меня правильно: я сейчас говорю не о деньгах, и не прошу их. Хотя нам с Машей трудно жить, мы привыкли обходиться малым, да и друзья наши нас, слава Богу, не бросают. Я спрашиваю Вас, почему мне совсем нет никакой от братства даже малой помощи, когда Вы так много говорите о любви, и что все должны помогать ближнему? Или семья отца Павла, я и Маша, уже перестали быть для Вас ближними? Или и не были?
Все знают, что отец Павел всегда и всё, даже, казалось бы, маловажное обсуждал со мной и своими друзьями. Но я никогда не слышала от него, что он собирался вступать или уже вступил в Ваше братство. Никто из наших близких друзей тоже ничего подобного от него никогда не слышал, хотя его отношение к братству обсуждалось за общим столом не раз. Мы все знали, что он поддерживает братство, что по мере сил откликается на приглашения прочитать лекцию, приехать на встречу. Но он точно так же откликался на все просьбы, поддерживал и других людей. И отец Павел соглашался, когда кто-то говорил, что у братства есть опасные недостатки, которые и для себя он считал опасными. Как можно совместить мое и наших близких друзей неведение о вступлении в Ваше братство с Вашими – после его смерти! — утверждениями, что он вступил в него? Зачем Вы говорите то, чего не было? Полагаю, что в этой ситуации Вы должны представить очевидные убедительные доказательства, которые за прошедшие пять лет так и не появились.
И еще об одном хочу спросить: я не понимаю, почему члены братства почти перестали бывать в Мироносицком храме? Почему, когда очень редко они все же заходят, со мной даже не здороваются? Почему выйдя из храма, проходят мимо могилки, даже не повернув голову в ее сторону? Почему хотя бы не перекрестятся на могильный крест, который в нескольких шагах от дорожки и весь виден?
Вот то главное, что я хотела спросить у Вас. Перечислять остальное в письме не буду, если Вы захотите, Вы посмотрите и услышите то, что я рассказала на видеокамеру Виктору Яковлеву, председателю общины храма Жен Мироносиц при отце Павле. Может быть, это и не будет иметь последствий, но я надеюсь в ближайшее время получить от Вас письменный ответ на все поставленные вопросы, чтобы знать, что и как мне отвечать людям на вопросы о Вашем братстве.
С уважением, Вера Михайловна Адельгейм
20 августа 2018 г.
Псков
Священник Павел Адельгейм и бывший председатель Приходского совета храма Свв. Жен Мироносиц Виктор Яковлев. Фото: Лев Шлосберг/Псковская губерния
Виктор Яковлев: Использование имени отца Павла мы считаем возмутительным и недопустимым
К открытому письму матушки Веры Михайловны Адельгейм
священнику Георгию Кочеткову
Псков, 21 августа 2018
Два года назад я направил священнику Георгию Кочеткову и его ближайшему сподвижнику Александру Копировскому сугубо личное примирительное письмо в связи с необоснованностью их публичных утверждений, будто бы незадолго до гибели отец Павел Адельгейм вступил в Преображенское братство, духовным попечителем коего является о. Георгий. Утверждение, на мой взгляд, по меньшей мере, некорректное и по сути непорядочное. Ответ мне был передан одним из псковских «братчиков», т.е. через третьи руки, в незапечатанном конверте, к тому же с вложенным в него моим письмом. Тем самым о. Георгий самолично перевел наше обсуждение в открытый формат. Переписку пришлось опубликовать.
Кроме того, ответ содержал ложное утверждение, что «псковские братчики очень много помогали и помогают матушке», — заканчивающееся ошеломляюще циничным: «хотя никаких обязательств в этом отношении на себя не брали».
Теперь, в связи с 80-летием со дня рождения (1 августа) и 5-летием мученической кончины (5 августа), прокатилась новая волна утверждений о членстве о. Павла в братстве. Единственным доказательством по-прежнему остаются устные заявления о. Георгия Кочеткова и его последователей, — заявления, к которым я, матушка Вера Михайловна, а также те близкие и друзья, от имени которых я теперь говорю, могут относиться не иначе, как к их личному МНЕНИЮ. Использование имени исповедника веры Павла Адельгейма в интересах корпорации «кочетковцев», как зовут «братчиков» в народе, мы считаем возмутительным и недопустимым. Хотя бы потому, что многие вновь воцерковленные люди могут в эту ложь поверить, что, на наш взгляд, нанесет несомненный вред духовному авторитету о.Павла. О. Георгий и иже с ним хотят видеть в нем «братчика». Для нас он пастырь Божий и брат во Христе.
Горечь и обида матушки Веры вполне понятны. Она долго молчала, но теперь чашу терпения переполнена, и она решила высказать свое отношение к братству сначала в видеозаписи – а теперь и в открытом письме к о. Георгию, которое приводится выше.
Для исповедника веры Павла Адельгейма неприемлема была даже мелкая ложь, даже «ложь во благо». Он как никто знал, как из малой неправды вырастает большое зло. «Часто говорят, что цель оправдывает средства, – говорил он в проповеди за 4 дня до смерти. — Это не так. Достойная цель требует достойных средств». Всю жизнь он был верен принятому в юности решению посвятить себя служению Христу. Он вошел в Его Церковь и был верен ей до смерти, смерти же мученической. Возможно ли представить, что для служения Христу о. Павлу понадобилось вступать в братство о. Георгия Кочеткова или какую-либо другую, созданную людьми организацию, кроме Церкви Христовой? Вопрос риторический.
От имени друзей отца Павла
Виктор Яковлев, председатель Приходского совета общины (1989-2010 гг.) храма свв. Жен Мироносиц в Пскове, настоятелем которого был протоиерей Павел Адельгейм