Большинство людей, увы, о духовной жизни если и задумываются, то «мечтательно», полагая, что её можно выбирать себе «по душе» или даже по плоти. Но реальность такова, что действительно духовная жизнь начинается только тогда, когда человек отказывается от своего «мнения», прислушиваясь к голосу Божьему.
Говорить «от себя» о посте можно разве что с воздыханием, потому что, если я и знаю что об этом «не книжного», то это больше от желания… от предчувствия… от того, до чего на цыпочках дотянулся и куда лишь краешком глаза заглянул, балансируя на колченогой табуретке своего разумения…
Единственное, что я могу сказать «от себя» – это то, что сдаваться нельзя. Это точно. Не мириться со своей «отчужденностью» от поста, как с некоей нормой. Помнить, что пост действительно нужен, что он именно преображает жизнь и это преображение необходимо.
Не воздержание только в пище, хоть и это хорошо, не диета, а именно воздержание ради Христа, ради того, чтобы стать действительным причастником и участником Его жизни.
Это главное, как я понимаю. Желание быть со Христом. А без него даже при наличии всех «соблюдений» — поста нет.
Святые отцы не случайно называют Великий пост «Весной души». Как всё живое пробуждается весной от спячки, расправляется, растёт, радуется теплу и свету, так и душа, когда мы хоть чуть-чуть освобождаем её от груза житейских забот… перестаём её остужать холодом своего маловерия и прагматической «трезвости»… когда доставляем ей свободу от уз плотских привычек, требований и страстей… когда отогреваем её внимательной, чуткой молитвой, понуждением себя на добро, участием в Таинствах – вот тогда душа оживает, распускается, как цветок, и начинает жить своей особенной, благоуханной жизнью, той жизнью, к которой она призвана Творцом.
photosight.ru. Фото: Lena Belokurova
Самое первое, сильное веяние этой запредельной и радостной правды Весны ощущается всегда за несколько недель до её начала, когда начинают в храме в воскресный день петь: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче». Тогда гаснет в храме свет, и душа погружается в состояние какого-то особенного, трепетного предстояния Богу… и так это всегда бывает волнительно, светло и грустно…
Вот где так остро чувствуешь необходимость и даже крайнюю необходимость поста, скучание по нему, живое, искренне стремление к Богу! Осознание того, как удалился от Него в «естественной» сутолоке будней и развлекающей пестроте дней.
Вот это чувство да не оставит нас и да поможет войти в сугубые дни.
Если на Масленицу, что называется, «покатился» в чревоугодие и плотоугодие, то вероятность того, что войдёшь в пост «правильно» – уменьшается многократно. А это очень важно: «правильно» войти.
Это, знаете, как в картинную галерею: иногда даже к одной картине, к шедевру, идут не от порога музея, а откуда-то изнутри, из глубины сердечной, несмотря на обстоятельства внешние… Идут иногда годами… Вот так и в пост нужно входить – благоговейно, тихо, с чуткостью и трепетом. Иначе никак не услышать то, к слышанию чего приглашает пост. К слышанию глаголов жизни вечной, обращённых ко всем вообще и к каждому в частности.
«Правильно» – это значит и внешне в соответствии с требованиями Устава, и внутренне – в собранности и сосредоточенности на покаянном, смиренном осознании своих грехов и на живом устремлении к Господу, к Его правде.
Так что хорошо бы уже в Масленицу почаще вспоминать о грядущих днях и внутренне «подтягиваться», собираться, готовиться к их началу.
Важно в день Прощёного воскресенья не просто формально попросить прощения у тех, кто окажется рядом, но и в глубине сердечной помолиться обо всех тех, кто причинил нам душевную боль, и о тех, кого сами обидели, но кто в силу обстоятельств находится «вне зоны доступа». Помолиться, чтобы Господь и всем этим людям даровал радость познания Истины. Очень это важно, даже если не всегда получается «наяву» примириться с тем или иным человеком и попросить у него прощения.
«Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец Ваш небесный» (Мф. 6, 14), — так говорит Господь. Без покаяния, без прощения Божьего невозможна духовная жизнь, а прощение нас Богом невозможно без прощения и нами наших «должников». Постараемся отнестись к этому серьёзно и внимательно! И от нашей серьёзности в этом вопросе во многом будет зависеть – раскроются ли для нас сокровенные кладовые Поста.
Первая неделя считается самой строгой. Но строгость эта действительно относительная.
Есть люди (как правило, давние прихожане), которые или совсем не едят, или едят сущие крохи в эту первую неделю до самой пятницы (когда после литургии освящается в церкви коливо) и присутствуют на всех многочасовых службах… Но эти люди, как правило, — одинокие, не работающие, не обременённые семейными обязанностями, так что сам строй их жизни располагает к более внимательному и строгому соблюдению поста.
А с другой стороны, есть множество людей, занятых на работе, вынужденно погружённых в привычную суету будней, в семейную жизнь со всеми её неизбежными хлопотами. И для этих, последних, есть своя мера строгости и главное её измерение – искренне желание быть причастным святости постных дней.
Вот это желание очень важно! Вот его нужно искать уже в приготовительные недели, взращивать в душе с Божьей помощью. Это желание воздержания, и не только в пище, но и от пустословия, от раздражения и привычных развлечений, даст почувствовать не только «труд и болезнь», но и ни с чем несравнимую радость.
Эта удивительная, трезвенная радость поста появляется, если в него «войти» по-доброму, правильно! И тогда наше «стояние на посту» не будет ранить, огорчать и раздражать наших близких, а, напротив, поможет и в доме создать особенную, благодатную атмосферу. Это ведь очень важно! Чтобы, как говорит Господь, лица наши сияли бы радостью, а не омрачены были «постной хмурью». Вот об этом надо думать уже в преддверии поста, об этом просить у Господа.
В первые четыре (может быть, самые трудные) дня поста в храме на вечерней службе читают удивительный по своей глубине Покаянный канон Андрея Критского. Очень хорошо быть в это время в храме, почувствовать проникновенную силу святых слов. Кажется, нет души, покаянному преображению которой эта служба не содействовала бы и содержанием, и всей своей особенной обстановкой…
Но проходит первая, «самая строгая» неделя поста и вот тут душа как бы вздыхает свободнее: «Ну всё, первая неделя прошла, дальше будет легче…»
Это и правда так, но вот здесь и «спотыкаются» многие. В этой, пусть относительной, расслабленности и кроется «незаметный» подвох. Внешне вроде бы ничего не меняется, всё остаётся формально в рамках поста, но внутренне уже нет той собранности, того сердечного внимания, которые помогают проходить поприще поста более осмысленно.
И вот каждый раз, приближаясь к посту, именно и надеешься не «затормозить» на второй неделе, не остановиться в духовном проникновении в глубины поста, продолжить внутреннее движение в благословенные его глубины.
Цель поста – сораспяться Господу, плоть свою обуздать со страстьми и похотьми, умереть для греха. Вот о чём надо помнить нам всё время, не в храме только, но везде — в самых мельчайших и обыденных обстоятельствах.
Это труд повседневный, кропотливый, но без него не может быть и радости Воскресения, как и Апостол Павел говорит: «Верно слово: если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем; если терпим, то с Ним и царствовать будем» (2 Тим. 2. 11-12)
Как только начинаешь себя сознательно и добровольно ущемлять в привычных удовольствиях, пусть даже самых невинных, ущемлять именно ради Христа, ради познания Его правды – за первой тоской и смутой, и теснотой, и возмущением ущемлённой плоти приходит явственное познание иной жизни, пусть даже самое зачаточное, но действительное познание. И этот опыт невозможно заменить ничем.
Мы должны приблизиться сердцем, чувством своим, разумом ко Христу, распятому за наши грехи. И весь пост этому способствует, но особенно последняя неделя, Страстная, как её называют.
Важность этой седмицы столь высока, исключительна, что она даже стоит особняком, как бы уже за скобками поста. Это неделя, когда, насколько это возможно, нужно отрешиться от суеты и постараться больше времени проводить в храме, особенно с Великого Четверга — когда Церковь призывает нас стать свидетелями и причастниками Тайной вечери — и в последующие дни, когда мы становимся участниками великих и страшных событий.
Это участие возможно не в результате какого-то психического напряжения, но вследствие вдумчивого и глубокого проникновения в суть Крестной Жертвы, сознательного и усердного участия в жизни Самого Бога, следования за Ним.
И вот, когда исполним всё, что возможно, с напряжением сил, с желанием крайним… вот тогда и поймём на самом деле, что не только не исполнили то, что должны были, но даже ещё не начинали…
Но за этим осознанием собственной немощи, за сердечным устремлением к Богу придёт как неизреченная и незаслуженная милость — радость Святого Христова Воскресения!
Читайет тажке: