Церковь, православие в Конституции, Дзержинский
— Владимир Ростиславович, что можно сказать о совместных инициативах Министерства культуры и Церкви в 2013 году?
— Взаимоотношения министерства и Церкви строятся главным образом вокруг программы восстановления памятников. Многие храмы — уже переданные или еще не переданные – это поистине жемчужины мировой культуры. В свое время государство разрушило их, привело в запустение, и я считаю правильным и справедливым, если государство возьмет на себя и бремя их восстановления.
В этом году состоялось освящение Морского собора во имя Николая Чудотворца в Кронштадте. Воссоздан удивительной красоты храм Феодоровской иконы Божией Матери в Санкт-Петербурге. Это лишь некоторые из десятков восстановленных объектов.
Кроме того, проведены масштабные работы по подготовке к 700-летию преподобного Сергия Радонежского. В частности, мы провели конкурс проектов памятника святому и определили победителя. Уже известно место установки памятника – это район храма преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе на Николоямской улице.
В целом, можно сказать, что сотрудничество министерства и Церкви было очень продуктивным по многим направлениям.
— В 2013 году встал вопрос о внесении поправки в Конституцию, которая бы выделяла роль православия. Что Вы думаете об этом?
— Я отношусь к этой инициативе негативно. И дело даже не в том, что Россия – многоконфессиональная страна, и подобного рода фиксация православия в качестве конституционной религии ничего не добавит православию. Скорее вызовет недоумение и раздражение среди представителей других конфессий. Я могу сказать, как историк — такие вещи никогда не работали. Нам сейчас говорят: надо срочно ввести преподавание основ православия в школе. И оно вводится – но поэтапно и многовариативно: в одних школах рассказывают про историю церквей, в других – ведут основы православной культуры. Но если ввести этот предмет быстро и повсеместно, как некоторые на этом настаивают – это вызовет отторжение. Достаточно ли у нас верующих и одновременно профессионально подготовленных специалистов, чтобы преподавать такой предмет? Не уверен. К тому же, если вспомнить исторический опыт: кто у нас в свое время взрывал церкви и расстреливал священнослужителей? Все эти люди в учебных заведениях изучали Закон Божий.
— В этом году стала заметна деятельность т.н. православных активистов. Эти люди требовали отмены ряда культурных мероприятий – тех, что, по их мнению, противоречат нравственности. Каково Ваше отношение к их действиям?
— Вопрос в том, как высказывается позиция. Если она высказывается в цивилизованной форме – это хорошо. Если в форме дебоша в театре – это хулиганство. Я уже однажды сказал и сейчас повторю свои слова по поводу акции в МХТ: ничто так не дискредитирует православие, как его некоторые активисты.
В то же время, мы всегда с пользой рассматриваем обращения разных организаций, в том числе религиозных, когда они в культурном виде обращают наше внимание на те или иные культурные проблемы, которые заслуживают изучения. Например, у нас есть проект Домов Новой Культуры, который Минкульт реализует в трех регионах России – в Калуге, на острове Русский и в Первоуральске. И, на мой взгляд, это интересный и правильный проект. Но, возможно, на местах люди, которые работают на этих проектах, где-то показывают какие-то слишком маргинальные течения в современном искусстве. И вот нам прислали материал из Калуги, а отправителями в том числе были и представители религиозных организаций — и попросили обратить внимание на происходящее. И мы обратили. Попросили кураторов не допускать крайностей, уделять больше внимания содержанию, традиционной культуре — поддержке разных видов современного искусства, а не только его маргинально-актуальной части. И вот этот пример, я считаю, отражает цивилизованное влияние православных организаций на политику Министерства культуры.
— Одной из самых популярных выставок года стала экспозиция, посвященная дому Романовых в московском Манеже? На Ваш взгляд, с чем была связана ее популярность?
— Действительно, в последний раз такие очереди я видел только на выставке Глазунова, еще в начале 90-х. Министерство культуры было соучастником выставки о доме Романовых, поддерживало ее. И теперь планирует повезти ее дальше – по городам и весям. Это затратный проект, он требует наличия площадей в регионах, но мы намерены его сделать.
Как оказалось, люди соскучились по таким выставкам – познавательным и доступным одновременно. Зачастую они носят слишком специализированный характер. Не все могут в них разобраться и настолько владеют темой, чтобы понять. Вот даже выставка скифского золота в историческом музее – она была очень успешна по посещаемости, но что мог сказать о ней неподготовленный посетитель? Ну, много золота. Ну, тяжелый золотой шлем. И все. А выставка Романовых была устроена так: даже человек, ничего не знающий об истории, мог прийти на нее и понять, что происходило с государством последние несколько сотен лет.
— В 2013 году активно обсуждали возможность восстановления памятника Дзержинскому на Лубянке. Что Вы думаете об этом?
— На мой взгляд, и сносить его не надо было – я против любого сноса памятников. Но, раз снесли, возвращать уже не нужно. Возвращать – это значит впадать в другую крайность.
Сталинград, открытая политика, Оскар
— Что происходило в области кино?
— По сути, мы провели плавную реформу системы господдержки кинематографии — оптимизировали отношения между министерством и фондом кино, и разграничили их полномочия. Фонд кино больше не будет финансировать крупные проекты по принципу «за красивые глаза и былые заслуги. Список получателей бюджетных средств больше не будет узким кругом – теперь к нему допущены все кинокомпании, которые хотят снимать большое кино и заявляют интересные проекты.
Но самое главное — мы впервые с этого года ввели принцип фиксированной возвратности средств, инвестируемых государством в кино. Мы хотим, чтобы те средства, которые государство вкладывает в кино, поэтапно возвращались. И таким образом увеличивали общее количество денег, инвестируемых в кинематографию. И мы впервые в этом году отменили принцип закрытости при определении списка получателей господдержки. Все эти мероприятия проходили открыто, в прямом эфире. Результат таков – мы уже полгода живем по этой системе, и пока у нас не было ни одного скандала в кинематографе.
— Возвращаясь к фильму «Сталинград». Почему он не попал в шорт-лист претендентов на премию «Оскар», на Ваш взгляд?
— Он и не мог туда попасть, и я с самого начала говорил об этом Федору Сергеевичу (Бондарчуку – Прим. Авт). Говорил ему: «Даже не надейся!». Потому что в фильме совершенно не показан ленд-лиз – где там американская тушенка и американское оружие? Недостаточно полно отражена роль Соединенных Штатов в победе под Сталинградом, недостаточно политкорректный подбор актеров – как должно быть по стандартам мирового кинематографа. «Оскар» — это предельно политизированная история.
Так же в свое время расстраивался и Никита Сергеевич Михалков, когда в Каннах представляли его «Утомленных солнцем 2». Зал пятнадцать минут аплодировал стоя, и все гадали: это будет «Золотая пальмовая ветвь» или Гран-При? И после этого – ни одного приза. Я сказал Никите Сергеевичу: «У Вас никаких шансов не было, просто никаких. Потому что Ваш фильм показывает величие русского духа, а кому это сейчас интересно?» Вот и «Сталинград». Если бы там был рядовой Райан — прибыл бы, помог защитникам Сталинграда, спас бы их, в конце концов – тогда у фильма еще могли бы быть шансы.
И если бы на «Оскар» поехала «Легенда 17» — она тоже ничего бы не получила. Вот если бы хоккеисты там проиграли канадцам. Или — на худший случай — победив, раскаялись. Или если бы Харламов попросил политического убежища – вот тогда да.
Я считаю, не надо зацикливаться вокруг всего этого. А надо больше думать о российском зрителе и о том, чтобы делать качественные отечественные фильмы.
Ночь искусств, законы, визы
— Известно, что Министерство культуры занималось и развитием туризма – в том числе детского. Какие шаги были сделаны в этом направлении?
— В детском туризме мы сделали прорывной проект: в его рамках более 18 000 школьников бесплатно посетили Санкт-Петербург. Этот проект – совместный с администрациями ряда регионов. Они оплачивали дорогу, мы — пребывание и культурную программу. Она была крайне насыщенной: каждый школьник посетил Мариинский театр, Русский Музей, Эрмитаж, Петергоф и другие исторические достопримечательности города. Мы надеемся сделать акцию регулярной и расширить ее географию — чтобы был не только Санкт-петербург, но и Золотое Кольцо, Москва. Причем, планируем подключить к программе школьников из дальних регионов – из Калининграда, Дальнего Востока, Поволжья, Урала, Кавказа.
Кроме того, министерство разрабатывает целый ряд тематических маршрутов для туристов: Серебряное ожерелье России, русские усадьбы, Великий шелковый путь.
— В 2013 году Минкульт предложил целый ряд законотворческих инициатив. Расскажите о них подробнее.
— В этом году наше ведомство разработало и приняло больше законопроектов, чем за предыдущие четыре года. Основным из них мы, конечно, считаем антипиратское законодательство. Но кроме него мы модернизировали законы в области софинансирования цирков. В частности, разрешили профицитным регионам вкладывать средства в капремонт и реконструкцию федеральных цирков. Внесли законопроект — он уже принят в правительстве в первом чтении — об обязательном прохождении конкурсно-аттестационных процедур артистами театров, которые работают по бессрочным контрактам. Он сделает ситуацию в театрах более здоровой, справедливой и работоспособной.
Сейчас наше ведомство разрабатывает вместе с ФМС законопроект об отдельных артистических визах, который упростит процедуру въезда зарубежным артистам.
— Какую оценку можно дать в целом уходящему году?
— Мы считаем год очень успешным. Начали большое количество новых проектов. Постепенно и плавно меняем подходы к формированию государственной культурной политики. Стали уделять больше внимания не только форме, но и содержанию нашей работы – в том числе содержанию фестивалей, акций, представлений, которые поддерживаются государством. Провели масштабную работу по обновлению кадрового состава руководителей крупнейших федеральных учреждений культуры. Одним из ключевых вопросов года был вопрос повышения зарплат работникам культуры. В итоге — за девять месяцев 2013 года в пятидесяти регионах страны темы роста зарплат опередили заданный правительством план.
Резко активизировали гастрольную деятельность. Нам удалось провести большой проект с участием федеральных театров на Северном Кавказе. В сентябре прошли гастроли Вахтанговского театра в Смоленске, а МХАТа — в Иркутске, Чите, Владимире. В следующем году гастрольное направление будет развито еще более. Например, МХТ имени Чехова поедет в Хабаровск и Владивосток. Малый театр будет гастролировать в Сургуте, Перми, Нижнем Новгороде, Омске. БДТ – в Уфе, Самаре Перми. Александринка – в Вологде и Красноярске. Мы считаем важным восстановить разрушенную систему обменных гастролей и вернуть в регионы спектакли «большой формы».
Министерство инициировало серию благотворительных акций в помощь Приморью. Один только благотворительный вечер в концертном зале им. Чайковского принес сборы около четырех миллионов рублей. А в целом организации и учреждениями культуры перечислили пострадавшему от стихии региону более 50 миллионов рублей.
Мы открыли две важнейшие сцены. Это новая сцена Мариинского театра, чье здание станет одной из самых оснащенных площадок мира, и театрально-учебный комплекс «Новая сцена Александринского театра» — с учебными корпусами, медиа-центром, сценой-трансформером.
Наконец, в этом году мы впервые провели ночь искусств. Это ночь музеев в расширенном формате, куда теперь включили библиотеки, музыкальные учреждения, филармонии, театры — все они работали в этот день бесплатно и до поздних часов. Популярность акции была колоссальная: я приехал в Исторический музей где-то в одиннадцать часов вечера – было темно, шел дождь, но у музея меня встретил хвост из пятисот человек в очереди на вход. Мы планируем, что со следующего года ночь искусств станет регулярным общероссийским мероприятием.
Подготовил Михаил Боков, фото Анны Гальпериной