Власть и желание подчиняться
Если Иисус входит в город как Царь, что и становится формальным предлогом для Его приговора к смертной казни — «всякий, делающий себя царем, — противник кесарю» (Ин. 19.12) — значит, есть что-то в отношении Иисуса к Царству и вообще к власти, что делает более понятным смысл евангельских событий.
Протоиерей Андрей Кордочкин
Грехопадение человека исказило отношения между людьми, заставляя их желать власти над другими. Прося Бога избавить нас от духа любоначалия, мы признаем, что этот дух проявляется не только в поведении политиков и людей, облеченных властью, но и в жизни каждого из нас. Желание порулить, стремление к принуждению других людей и контролю над ними проявляется и в семьях, в отношениях мужей и жен, родителей и детей. Желание власти неизбежно сопровождается страхом эту власть потерять.
Но греховное отношение человека к власти выражается не только в желании командовать другими людьми, но и в нашем собственном желании подчиняться. Нам самим хочется, чтобы над нами был начальник, и желательно с рукой потяжелее. Это, казалось бы, странное стремление становится более понятным в свете ветхозаветной истории.
Мы знаем, что несколько веков после вхождения израильского народа в Ханаан им управляли судьи — харизматические лидеры. Но по воле людей теократия сменилась монархией. Восьмая глава книги Царств повествует об обращении людей к пророку Самуилу: «Поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов. И не понравилось слово сие Самуилу, когда они сказали: дай нам царя, чтобы он судил нас. И молился Самуил Господу. И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними; как они поступали с того дня, в который Я вывел их из Египта, и до сего дня, оставляли Меня и служили иным богам, так поступают они и с тобою; итак, послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя, который будет царствовать над ними».
Самуил слушается Бога и предупреждает людей: не надо, власть будет из вас узлы вязать. Чем больше прав будет у власти, тем меньше будет у вас. «Вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет, и приставит к колесницам своим, и сделает всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его; и поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками, и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничный прибор его; и дочерей ваших возьмет, чтоб они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы; и поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет, и отдаст слугам своим; и от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть и отдаст евнухам своим и слугам своим; и рабов ваших и рабынь ваших, и юношей ваших лучших, и ослов ваших возьмет и употребит на свои дела; от мелкого скота вашего возьмет десятую часть, и сами вы будете ему рабами; и восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда». Что же отвечают люди? «Нет, пусть царь будет над нами, и мы будем как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши».
Это вечное желание — «быть как все», «быть не хуже других» — никогда не заканчивается добром.
Именно в свете желания людей, чтобы ими повелевали и командовали, становится понятной их ненависть к Человеку, Которого выводят к ним связанным. Они не узнают Царя в Том, Кто одет в багряницу и у Кого на голове терновый венец. Он не хочет царствовать над людьми по образу земных царей — а мог бы! Вместо этого Он оказывается в тюрьме. И они Ему мстят.
Он не желает власти над другими
Кому же подчиняется Иисус? И от кого Он требует подчинения? По отношению к Пилату и к носителям духовной власти Он явно не ведет Себя, как подчиненный. «Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?» (Ин. 19. 11). Поведение Иисуса вызывает его недоумение. То же недоумение, но уже более злобное, мы видим у представителей духовной власти. «Один из служителей, стоявших близко, ударил Иисуса по щеке, сказав: так отвечаешь Ты первосвященнику?» (Ин. 18.22). Неуважение к власти — это не шутка!
В то же время и сам Иисус не желает власти над другими. Он не командует и не требует слепого подчинения. Его отношения с учениками строятся на совершенно других принципах. «Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть бо́льшим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф. 20 25). Он никогда не учит тому, что Сам не исполняет, и Его первенство делает Его последним в постыдной и одинокой смерти.
Кроме того, Иисус, произнося эти слова, не разделяет «светскую» и «духовную» власть. Именно поэтому любой христианин, облеченный властью, должен всегда иметь эти слова перед своими глазами.
В противном случае, если власть не воспринимается как служение и ответственность, она становится лишь способом удовлетворения амбиций, доступом к привилегиям и богатству для себя, членов своей семьи или своих приятелей.
Преподобный Иоанн Лествичник писал, что у страсти есть свойство маскироваться под добродетель. Любовь к власти — именно этот случай. Самые страшные диктаторы и тираны едва ли признавались в любви к власти. Как правило, они были глубоко убеждены в том, что они нужны и полезны для своей страны и народа — даже тогда, когда страна изнывала под их рукой. И слишком часто «христианская власть» не отличалась ни от какой другой. Кроме того, зачастую духовная власть имитировала светскую, и тогда обе они вступали в противоречие с Евангелием.
Царство без насилия
Совсем недавно произошел курьезный случай, когда священник был направлен на служение в деревню за то, что его жена участвовала в конкурсе красоты. Председатель епархиального суда так прокомментировал это событие: «Что это за священник, если не может своей семьей управлять? Как он тогда собирается управлять приходом, паствой?» Ключевое слово в этой ремарке — это слово «управлять». Это термин, который определяет тождественность Церкви любой другой структуре. В этой парадигме Патриарх управляет епископами, епископы — священниками, священники — прихожанами и женами, те — своими детьми, а дети, видимо — котятами и хомяками. Христос же никем не «управляет».
Митрополит Сурожский Антоний часто приводил в пример образ, предложенный архимандритом Софронием (Сахаровым): «Церковь построена, словно пирамида, причем пирамида, стоящая вверх дном, стоящая на самом острие своей вершины. И чем человек делается ближе к Богу, чем он хочет больше себя отдавать на служение другим, тем он должен сходить ниже и ниже, глубже и глубже в этой пирамиде, и в конечном итоге вершина этой опрокинутой пирамиды — Сам Христос, на Котором все покоится, вся тяжесть мироздания, вся тяжесть человеческой грешности».
Сегодняшний праздник напоминает именно об этом. По словам американского библеиста У. Пилгрима, «образ смиренного Царя, Который едет на осле, низкой твари для перевозки грузов, ниспровергает наши представления о полноте власти. Власть и царство понимаются здесь через умаление, служение и примирение. Это царство без насилия, национальной гордости или имперского превосходства. В этом смысле вхождение представляет парадигму власти, которая бросает вызов всем существующим представлениям, в прошлом и в настоящем».
Оглянемся вокруг себя, посмотрим на наши церковные общины, на людей, облеченных властью, в тех странах, в которых мы живем. Кто кому служит? И чьей власти мы на самом деле принадлежим?