Вода не ушла, дома разрушены, а впереди — зима. Что происходит в подтопленной Иркутской области
Пять крупных благотворительных фондов, в том числе и БФ “Правмир”, объединились, чтобы помочь жителям Иркутской области. Больше месяца в зоне ЧС работает координатор Анна Барне. Она рассказала “Правмиру”, кому сейчас особенно нужна помощь, почему люди так боятся зимы и что делать, чтобы нормальная жизнь вернулась в Иркутскую область.
Болотная сырость и вода в подвалах
На севере Иркутской области сложилась особенно тяжелая ситуация, с которой мы не сталкивались прежде. Потоп, по сути, не прекратился. Вода не уходит. Там, где затапливало, сейчас заболоченная территория. Повсюду тучи комаров. Во многих подвалах по-прежнему стоит вода.
Я консультировалась с почвоведом. По его словам, водоносные слои под землей настолько сейчас напитаны водой, что они практически играют роль изолятора. Поэтому вода не может уйти.
Самое страшное, что многие конструкции жилых домов по-прежнему в воде — это прежде всего фундаменты, печи. Я боюсь, что зимой вода начнет их разрывать, превратившись в лед. Поэтому многих беспокоит, как город переживет зиму, и что в нем будет весной.
Из-за того, что вода не уходит, здесь не работают обычные алгоритмы, которые мы используем при ликвидации последствий ЧС. Как действуют благотворительные фонды? Например, в Крымске мы дожидались, пока уйдет вода, просушивали дома людям, после этого покупали им необходимые вещи и помогали вернуться к нормальной жизни.
В Иркутской области мы наблюдаем огромное количество разрушений. Есть дома, которые невозможно просушить, потому что в их подвалах до сих пор стоит вода. И откачать ее тоже нельзя, потому что грунтовые воды ее подпитывают.
Детский сад в Пабереге после наводнения многого лишился
Цены на квартиры взлетели
Разбор завалов почти завершился. Но если выйти на окраину Тулуна, то можно увидеть следы трагедии — дома, которые унесла река Ия. Жизнь начинает возвращаться в прежнее русло, но людям все еще тяжело. Хотя все пытаются жить дальше. Одни после трагедии переселились к родным и друзьям. Другие сняли квартиры.
В Тулуне, кстати, взлетели цены покупку и аренду квартир. Они высокие, как никогда, потому что жилья не хватает. Предприниматели тоже на это жалуются. Множество зданий просто погибли. В том числе и те, где люди вели свой бизнес. А с арендой недвижимости сейчас проблемы.
Многие переселились в пункты временного размещения. Они будут открыты всю зиму. В основном, там живут одинокие люди, пенсионеры. Я побывала там. Условия очень комфортные. Но не все хотят жить там, потому что это ведь постоянная публичность. Соседи по комнате, общая кухня… Каждый ведь хочет снова иметь свой угол.
Некоторые жители Тулуна вернулись в свои дома. Чинят их, как могут, и никуда уезжать не собираются.
Тем, кто потерял жилье, начали выдавать жилищные сертификаты. С их помощью люди смогут приобрести новые квартиры, в том числе в других городах. Многие планируют переехать в Иркутск.
Выдано более 800 сертификатов, около 100 семей уже выбрали для себя жилье, по данным правительства Иркутской области.
Военные и МЧС покинули город
Читала множество возмущенных статей: мол, какой ужас, людей бросили, особенно в деревнях. Это неправда. Государство повело себя очень лояльно по отношению к пострадавшим. Почти все строения, которые погибли, не были застрахованы. Но люди получают новое жилье, а также компенсации хотя бы за часть потерянного имущества.
Понятно, что пострадавших очень много, на администрацию огромная нагрузка. Люди жалуются на бюрократию, длинные очереди. Многим кажется, что они не получили положенного, что им дали меньше. Но никого не оставили один на один с бедой.
Военные, Росгвардия и сотрудники МЧС уже ушли из города. Они очень по-человечески относились к жителям подтопленных территорий. Многие дома надо было разрушить полностью и увезти, потому что по ним прошли фекальные воды. Это ведь пожароопасная ситуация — когда это все высохнет, то может загореться или того хуже — стать источником инфекции. Но когда хозяева просили, чтобы для них сохранили уцелевшие бревна, доски покрепче — для строительства, военные и спасатели всегда соглашались.
Несмотря на огромную нагрузку, они помогали жителям. При мне сотрудник МЧС входил в дом, затопленный по колено, и собирал косметику для девушки — хозяйки, которая сама вынести ее не смогла. Это было очень трогательно. Многое было повреждено водой, но она говорила: “Ничего, ничего, я отмою, соберу…”. И к другим вещам относились бережно, когда их переносили.
Осушители работают в школах и детских садах
Женщины плачут каждый день
У многих людей серьезные психологические проблемы после катастрофы. В подтопленные территории Иркутской области в июле приезжали психологи, консультировали местных жителей. Некоторых из них я сама отправляла к специалистам, так тяжело они переживали эту ситуацию.
Прошло больше месяца после наводнения. И сейчас у многих начинают проявляться последствия стресса. Женщины плачут каждый день, вспоминая, что произошло. Кто-то испытывает агрессию. И пройдет немало времени, прежде чем это закончится. Жизнь здесь разделились на “до” и “после”. Для многих все изменилось — мгновенно и бесповоротно.
Ситуацию усугубила вторая волна наводнения. Сразу после трагедии в Тулун приехали волонтеры. Вместе с ними жители приводили в порядок свои дома. Им даже помогали стройматериалы покупать. А потом снова пришла вода. Весь ремонт — насмарку, многие дома пострадали еще больше, чем прежде. Работа оказалась напрасной, это ударило по людям. Психологически им очень тяжело.
Некоторые люди живут в разрушенных домах, но при этом получили компенсации. Например, семья из четырех человек получила 400 тысяч рублей за утраченное имущество. Многие люди здесь никогда не видели таких денег. И не знают, как разумно ими распоряжаться.
В итоге жители поступают с этой материальной помощью очень по-разному. Некоторые их попросту откладывают. Не прикасаются к ним, потому что страшно. И не воспринимают их как, например, деньги на еду. Поэтому продолжают просить у властей гуманитарную помощь. Другие — покупают то, о чем всегда мечтали. Например, живут в сарае, но с большим телевизором, который смотрят всей семьей, на задумываясь о том, что будет дальше. Надо же где-то зимовать. Кто-то покупает золотую цепочку, кто-то — начинает ездить на такси.
Волонтеры восстанавливают детский сад в Пабереге
К сожалению, помочь распорядиться деньгами мы не можем. Это ведь взрослые люди, консультации они воспримут как вмешательство в их частную жизнь. Но, спасибо “Фонду доктора Лизы”, он привез в город инфракрасные обогреватели. Если кто-то из жителей будет зимой замерзать в доме, мы сможем помочь.
Жители по-прежнему нуждаются в адресной поддержке. С помощью фонда “Предание” мы закупили вещи по заявкам многодетных семей, которые пострадали от наводнения. Это матрацы, постельное белье, кастрюли. Одна из матерей попросила стиральную машинку “Малютка” для стирки. Всю вещи мы вручаем семьям лично в руки, под расписку. В условиях ЧС необходимо правильно вести документооборот.
Помочь “Дюймовочке”
Сейчас мы распределяем по социальным учреждениям осушители, которые закупил фонд “Предание”. Это кондиционеры, которые вытягивают влагу из воздуха, стен, полов и потолков. В отличие от тепловых пушек они не повреждают конструкции при сушке. Эти машины уже работают в школах, детских садах и ветеринарной клинике.
На днях я ездила в детский сад в Пабереге, “Дюймовочка”, где мы установили осушитель. Все очень стараются, чтобы к 1 сентября дети туда вернулись — он маленький, рассчитан всего на 10 человек. Заведующая рассказывала, как сотрудники детских садов из соседних населенных пунктов после катастрофы приехали помогать ей. Как добровольцы из отряда “15.08” помогли навесить двери, сделали новое крыльцо и привели в порядок подвал. Подключились к работе “Фонд доктора Лизы”, “Предание”, программа “Феникс”.
В ближайшее время мы планируем помочь “Дюймовочке”. У воспитателей и заведующей простые и понятные просьбы: два кубометра досок, детские раскраски… Это вполне может закупить благотворительный фонд. Мы будем благодарны, если кто-то сейчас подключится к нашему сбору. У программы “Феникс” практически исчерпаны средства.
Волонтеры на крыльце Дюймовочки
Одежда со всей России
Мы по-прежнему разбираем склад вещевой помощи. Ее все еще очень много — люди присылали ее со всей страны. Сейчас мы сортируем одежду, скоро приступим к стирке. Нам удалось арендовать помещения и приобрести стиральные и сушильные машины. Хорошие, добротные вещи мы приведем в порядок, и они еще послужат нуждающимся.
Я хочу поблагодарить волонтеров из детских садов Тулуна, которые много трудились. Они любовно перебирают одежду, прикидывают, нельзя ли починить ее. Теплую одежду, которая людям не подойдет, мы откладываем в сторону и отвозим в приют для бездомных животных — ей будут утеплять вольеры.
Конечно, что-то неизбежно будет утилизировано. Я по-прежнему считаю, что подержанные вещи не стоит передавать в зону ЧС. Уже спустя два дня после катастрофы это теряет смысл. Но то, что уже прибыло в Иркутскую область, мы стараемся по максимуму использовать. Потому что очень жаль человеческого труда.
Если у нас все получится, это будет первый случай в истории, когда одежда в зоне ЧС полностью нашла применение. Как правило, такие вещи вывозились на свалку, обливались бензином и сжигались.
В будущем мы планируем открыть социальную прачечную. Этот проект вольет в город новую жизнь, принесет новые рабочие места. Не буду раскрывать всех подробностей, но отмечу, что эта инициатива перерастет в большой, серьезный проект.
Дом для животных
В Тулуне осталось множество бездомных животных. Одни убежали из дома во время катастрофы и потерялись, других бросили хозяева.
Сейчас при городской ветеринарной клинике волонтеры создали приют для собак. Построить его помогли сотрудники МЧС и Росгвардии.
Теперь собак отлавливают, помещают в вольеры, кормят, лечат и пристраивают в добрые руки. Новому приюту помогают фонды “Ассоциация благополучия животных” и “Поводок”. Сейчас мы закупаем для его питомцев собачьи корма на 110 000 рублей.
Медведи появились у администрации Тулуна и тут же привлекли всеобщее внимание
Медведи в бахилах
Недавно произошел знаковый для меня случай. Когда в Тулуне только сошла вода, у здания администрации появились статуи медведей из травы. Их откуда-то привезли, они были в бахилах. Это казалось каким-то абсурдом — звери во время наводнения ходят в бахилах. Дико.
А потом смотрю — возле этих медведей каждый день собираются люди. Гладят их, обнимают, фотографируются, приводят детей. Это арт-объект, который людям приносит радость.
Мне кажется, надо идти по этому пути: создавать то, что будет радовать жителей. Мы сейчас обсуждаем такие проекты. Я пока не буду вдаваться в детали. Но мы хотим дать людям понять, что после потопа ничего не закончилась. Жизнь продолжается.
Записала Дарья Кельн