Священник Димитрий Агеев
Как правило, христианин воспринимает пост как время возрастания, интенсивной молитвы и активного участия в церковной жизни. Пост воспринимается нами в том числе как время, когда можно что-то изменить в своей жизни и измениться самому. И это, конечно, правильно.
Но человек не может быть в состоянии постоянного напряжения: как физического, так и духовного. Дело даже не в том, что не может, – не должен. Натянутая тетива однажды порвется. Часто думаю об этом, когда перестаю встречать на исповеди некоторых прихожан. Не тот ли это случай, когда тетива лопнула, потому что человек не смог понести напряжение, не выдержал, не позволил себе расслабиться?
Литургия, участие в ней – это главный образ духовной жизни человека. Я всегда говорю, что литургия – это динамичное восхождение на гору, которое после Причастия сменяется периодом «планирования» – полета, как на дельтаплане. После литургии не хочется ничего читать, ни о чем серьезном говорить, да и не нужно, потому что наступает время полета и внутренней тишины.
То же самое должно быть с Пасхой. После Пасхи надо отпустить тетиву. Мы пришли к Пасхе – пустому гробу, и теперь Христос может явиться нам в совершенно непривычном образе. Так же как Он явился, по Своем воскресении, ученикам. И Его не сразу узнали. Надо остановиться и начать смотреть на мир и людей вокруг немного по-другому. Быть готовыми к Встрече.
Легко говорить о Боге, чувствовать Его, думать о Нем, будучи ограниченным четырьмя стенами храма. Это серьезно помогает: рядом только и слышны молитвы, все тебя понимают с полуслова, никого ты не стесняешься и не стесняешь, тебе предлагается на выбор миллион форм проявить себя христианином: помыть стены в храме, навестить бабушку, покрасить яйца для трапезной, почистить подсвечники, пожертвовать деньги. Это удобно. Да и ничего плохого в этом нет. Но после Пасхи видимые формы церковной жизни неминуемо размываются. И оказывается, что жить в формате, когда все вокруг благоприятствует твоей христианской жизни, легко.
После Пасхи Церковь вспоминает о расслабленном, о самарянке, о слепом. Это отнюдь не случайно, а для того, чтобы мы увидели Христа в людях, в которых не привыкли видеть и замечать Его. Христос Своим воскресением раздвигает стены храма и шагает за его пределы, в обычный мир, и нам важно увидеть Его там.
Господь пришел в этот мир в образе человека. И Он всегда приходит к нам в образе человека. Стучит в наше сердце через другого человека. Обращается к нам через человека и отвечает на наши вопросы через людей. Поэтому очень важно увидеть Христа. Узнать Его в близких людях, в друзьях, в тех, кого мы привыкли не замечать, кто всегда был камнем преткновения в нашей религиозности.
Наши родные и близкие часто оказываются для нас, по слову апостола, «жалом в плоть». Они нас не понимают, задают «идиотские» вопросы, «вводят в искушение», не дают нам «нормально» помолиться. Вообще близкие люди обычно нам мешают, с ними ужасно тяжело. Так вот, Пасха становится шансом взглянуть на близких другими глазами. Не теми, которыми мы привыкли смотреть друг на друга и в телевизор. А теми, которыми на каждого из нас смотрит Бог с любовью и верой. Потому что помнит и знает нас другими. Он в нас верит! Почему же мы часто не верим людям и машем на них рукой?
«Этот будет постоянно пить и никогда не исправится, а тот, как обычно, опять обманет», – думаем мы. Мы не помним их другими, не верим… А Бог помнит и верит. И не захлопывает у нас перед носом дверь.
Нам надо в эти дни взглянуть на людей другими глазами. Во время Великого поста мы много говорили о Христе, многое узнали. Пасха – это время нам самим шагнуть за порог храма, пожить тем, о чем знаем в теории.
Господь не осудит и не накажет, если два воскресенья подряд вы вдруг не будете в храме, а проведете их в кругу семьи, друзей, на даче и отдыхе. Надо и с детьми побыть, и родителей навестить, и выспаться, и с друзьями отдохнуть. Бог посмотрит на нас со слезой, если вдруг мы не узнаем Его в тех, кто живет рядом с нами и ждет, когда же у нас и до них дойдет очередь. Надо спешить.