Во всем виноваты родители
Марина Солотова
Счастливые дети бывают только у счастливых родителей. Это факт.
В последнее время быть счастливыми становится все труднее и труднее. Ко всем прелестям кризиса, санкций, роста тарифов, повальных кредитов, неуверенности в завтрашнем дне, потока негативной информации, к больной насквозь системе образования, многие мамы получили новый повод для бесконечных комплексов: «Я плохая мать». Дети шагают с крыш, дети кидаются под машины, дети уходят из дома, дети употребляют алкоголь и наркотики, и во всем виноваты родители.
Да, на самом деле, наши дети – только наши, и ответственность за них несем только мы. Но это вовсе не значит, что, прочитав очередной пост в соцсети или очередную статью в СМИ, каждая мама должна все немедленно переложить на себя, поставить себе диагноз и начать заламывать руки.
В этой истории мы очень похожи на своих детей-подростков, которые каждое замечание, каждую даже совсем безобидную оценку воспринимают, выражаясь языком тинейджеров, как наезд. Как претензию, как обвинительный приговор. И, за редким исключением, включаются две основные реакции, обе – на уровне истерики: либо полное отторжение: «Не учите меня жить, специалистов развелось, я лучше знаю, как мне воспитывать своего ребенка!», либо активное самобичевание: «Я урод, угробила ребенка!» И то, и другое – неправильно прежде всего по отношению к себе, потому что это – сугубо отрицательные эмоции, которые становятся поводом и основой для того самого состояния, когда удержать себя в рамках спокойствия и осознанности практически невозможно.
Помните инструкцию, которую мы слышим в самолетах? «В случае разгерметизации салона сначала наденьте маску на себя, затем – на ребенка». Чувство родительской вины – это та самая разгерметизация. И до тех пор, пока оно существует, кислород будет перекрыт и родителям, и ребенку.
Я выспалась, и небо на землю не упало
Я уже слышу: «Легко сказать!» Да, избавление от этого чувства – нелегкий и порой долгий процесс. Но без него не получится стать счастливым. Оно не даст двигаться дальше, правда.
Для меня путь избавления от этого чувства был очень нелегким. Я обошла всех психологов и психотерапевтов в радиусе границ города. Перечитала километры текстов. Каждый из них убедил меня в том, что я не мать, а ехидна, и виновата во всех смертных грехах одновременно.
Меня выгоняли из зоны комфорта (а я пыталась понять, как в нее для начала зайти), призывали закрыть гештальты (как?!), убеждали в необходимости простить собственную маму (за что?!) и учили заклинаниям типа «я вижу тебя, я принимаю тебя, я отпускаю тебя».
Когда я поняла, что, кроме моих сына и дочки, у меня есть еще внутренний ребенок, которого надо кормить, жалеть и нянчить, у меня случилась идиосинкразия в виде добротной истерики.
Первое спасение пришло в лице моей лучшей подруги, которая позвонила вечером спросить, как у меня дела, и получила полный отчет, прерывающийся рыданиями. Главной проблемой того вечера была грязная посуда, мыть которую не было вообще никаких сил, и гора неглаженого белья. Подруга совершенно спокойно и с откровенным интересом спросила:
– А к тебе что, свекровь утром приезжает?
– Какая свекровь? – спросила я, опешив.
– Вот именно, у тебя даже свекрови нет. Угомонись и ложись спать. Завтра помоешь.
Наутро я поняла, что я выспалась, и небо на землю не упало. А следом пришло понимание еще некоторых вещей. Например, если ребенок утром не хочет в школу, можно сказать: «Ну и не ходи», вместо того, чтобы устраивать танковое сражение…
Две недели на бардак
Спустя несколько дней дочь пришла из школы в слезах, потому что получила двойку за контрольную. Контрольную (ровно ту, которую она писала в школе, с теми же цифрами) мы накануне прорешали дома, потратив на это 3 часа. Точно как в анекдоте: «Учили уроки. Мать охрипла. Дети оглохли. Соседи выучили наизусть. Хомяк пересказал». Моя девочка плакала так горько, что я вынуждена была сказать себе: «Стоп, Марина. А зачем психической тебе психическая отличница?» С того дня я перестала контролировать оценки и процесс выполнения домашних заданий.
В тот же день вечером я услышала, как ссорятся дети. Впервые не успела немедленно рвануть разбираться – блин на сковородке горел, надо было его снять и залить новый. Вот сколько времени уходит на то, чтобы снять блин и залить новый? Ровно столько его и ушло на то, чтобы дети разобрались и успокоились сами. Теперь я сняла с себя ответственность за детские ссоры и поняла, что дышать стало легче.
Продолжал напрягать беспорядок в квартире. Точнее, превращение порядка в беспорядок в течение двух минут и последующие за этим 2 часа уговоров, требований, просьб и скандалов с детьми с целью сделать, как должно быть (кому должно?). Обнаглев под воздействием отсутствия свекрови окончательно, я сказала себе и детям: «Всё, я прекращаю делать уборку. Вообще. В гости никого не зовем».
Те 2 недели надо было выдержать. В какой-то момент мне показалось, что свекровь – не самая большая проблема. Если бы в те дни к нам зашли сотрудники опеки, с большой долей вероятности я осталась бы без детей.
От жилища сорока двух гастарбайтеров и алкоголиков-маргиналов нашу квартиру отличало только отсутствие пустой тары и окурков в чайных кружках. А через 2 недели ко мне подошли дети и сказали: «Мама, а давай сделаем генеральную уборку?»
С тех самых пор проблемы с порядком в квартире нет. А если есть, то я сразу вспоминаю про то, что у меня нет свекрови.
Фото: shutterstock
Потом я задумалась над тем, за что комплекс «яплохаямать» гложет меня особенно активно. Уверена – сейчас под мои знамена встанет каждая вторая мать. За то, что я кричу на детей. По любому поводу. Громко и с надрывом. А потом всю ночь ругаю себя за это и обещаю «больше никогда». И я решила: Больше Никогда. Даже если они… Ну, в общем, никогда, и все.
У меня был опыт отказа от курения. Так вот, доложу я вам: бросить курить легче, чем бросить кричать на детей. Но если взять себя в руки, то можно. Я поняла, что сама не смогу, и обратилась за помощью к детям. Мы придумали знак: до невозможности смешную рожу, которую дети начинали корчить, как только я набирала в грудь воздуха. Результаты я заметила через несколько дней: оказывается, они понимают спокойный тон гораздо лучше, чем повышенный. Оказывается, что интонация работает гораздо эффективнее, чем децибелы.
Мама – тоже человек!
Если в доме нет денег на мясо, мы едим, наконец, жареную картошку. И никто пока не умер.
Больше нет возможности платить тому, кто будет сопровождать сына до спортивного зала. Он теперь больше гуляет, а в зал вернется тогда, когда научится ездить по городу самостоятельно.
Если не хватает средств на кино или парк аттракционов, мы устраиваем праздник дома и радуемся больше, чем в кино. У нас появились традиции: пижамная вечеринка в середине лета, например. Готовимся к ней весь день: колдуем на кухне, украшаем квартиру, репетируем ритуальные танцы. Не снимая пижам с самого утра. Телефоны выключаются. Телевизор – тоже. Не говоря уже об интернете… В программе еще мыльные пузыри, игра в «Крокодила» и обнимашки. Весь день снимается на фотоаппарат, чтобы потом сделать ролик. Честное слово, это прямо как второй Новый год!
А еще я запустила собственный проект «Мама – тоже человек!».
Маме нужно время, чтобы следить за собой, поэтому время от времени объявляется операция «Мама в доме – для красоты». Маски, ванна, маникюр – святое, в это время маму не трогаем. После такого дня в честь красивой мамы у нас обязательный парад. Попробуйте, это очень смешно, когда вся семья рисует себе лица аквагримом, надувает шарики и марширует по квартире, трубя в дудки и выкрикивая лозунги типа: «Да здравствует мама, самая красивая мама на свете! Да здравствует Ваня, который не мешал маме делать маникюр! Да здравствует Аня, которая помыла посуду! УРРРРАААААААА!!!!»
Мама должна встречаться с друзьями так же, как дети, поэтому иногда она имеет право выходить в кафе и в гости. В это время остаемся дома и звоним, только если кому-то грозит опасность.
Мама должна быть умной и образованной, поэтому если мама читает, играем в спокойные игры.
Мама должна отдыхать, поэтому в выходной день разговариваем шепотом ровно до той минуты, когда мама проснется сама.
Список время от времени дополняется. Нет, у меня нет бабушек и гувернанток. У нас даже папы нет, так сложилось. Нет, дети живут дома, а не в интернате. Да, я работаю, порой – без выходных. Нет, это не просто, я долго привыкала. Да, у меня случаются срывы. Но я перестала ругать себя за них.
Да, я устаю как лошадь, иногда плачу, совершаю ошибки. Но я имею на это право!
Да, я не идеальна. Но я счастлива. И я хорошая мать. Как и каждая мать, которая меня сейчас читает.
Мы растем вместе с детьми, а на этом пути ошибки неизбежны. Но нет таких ошибок, которые нельзя исправить. Надо только стать чуточку счастливее. Надеть кислородную маску. А для этого освободить себя от того, что мешает, и позволить себе то, чего хочется. И ну ее, эту посуду, даже если завтра приезжает свекровь.
И да. Я научилась закрывать гештальты, видеть, принимать и отпускать. С удовольствием общаюсь с психотерапевтом. Только из зоны комфорта не выхожу, потому что не хочу.