Хозяин Москвы
Интервью с наместником Свято-Данилова монастыря архимандритом Алексием (Поликарповым)
Строитель державы
– Батюшка, семнадцатого марта 2003 года мы отмечали большой юбилей – семьсот лет со дня кончины святого благоверного князя Даниила, небесного покровителя Москвы и основателя Свято-Данилова монастыря. Что значит эта дата для России и Русской Православной Церкви?
– Это важная веха в нашей истории. Святой Даниил был младшим сыном святого благоверного великого князя Александра Невского. После кончины отца он получил в наследство самый малый удел – Москву, в то время очень небольшой город. Князь правил мирно и богобоязненно, с любовью к Богу, людям и Церкви. Именно в годы его правления московская сторона заметно окрепла и стала центром собирания русских земель.
Конечно, князь был доблестным воином и умел держать оружие в руках, чтобы защитить свой народ. Но при этом Даниил отличался миролюбивым нравом и прибегал к военным средствам только в крайних случаях. Он всегда искал согласия и примирения враждующих русских князей (чаще всего собственных родственников и даже братьев). Многие из них стремились к приумножению своих земель и легко вступали в междоусобную брань. Однако святой Даниил поступал иначе – даже тогда, когда приходилось применять силу. Вот, скажем, чтобы предотвратить набег татар на Москву, он разбил татарский отряд и взял в плен их союзника – рязанского князя Константина, но содержал его не как пленника, а как гостя.
Господь вознаградил кротость, смирение и миролюбие князя: границы его владений расширялись без войн и насилия. Например, племянник Даниила, Иоанн Димитриевич, правитель Переяславля, одного из самых богатых и знаменитых городов Руси, любил и почитал своего дядю. Поэтому, будучи бездетным, он оставил свой удел в наследство московскому князю. Так за короткое время стараниями святого Москва сравнялась по значению с древнейшими русскими городами. Князь Даниил скончался в довольно молодом возрасте – чуть больше сорока лет, но, как говорит Священное Писание, «в мале успел многое».
– То есть укрепление княжества, а потом царства Московского началось со святого Даниила. Ведь и Иван Калита, и Дмитрий Донской, и цари из рода Рюриковичей были его потомками…
– Иван Калита был его сыном. Род князя Даниила правил Россией почти триста лет и прервался лишь на царе Феодоре Иоанновиче.
Родоначальник царей
– Очевидно, такое превращение Москвы из малоизвестного небольшого городка в новую столицу Руси совсем не случайно. В основе лежат труды святых, их подвиги и молитвы. А как сегодня чувствуется молитвенное предстательство святого князя?
– В начале тридцатых годов, вскоре после закрытия нашего монастыря, одна женщина шла вдоль стены обители и оплакивала ее разорение. В этот момент ей явился святой Даниил и утешил ее, предсказывая, что все будет восстановлено. Есть и другие примеры. Когда монастырь закрывали, люди стояли и плакали, но один почитаемый в народе юродивый веселился и даже прыгал от радости. А когда его спросили, почему он это делает, ответил: «Наши колокола снова зазвонят. Вот увидите, какой монастырь еще будет!» И действительно, чаяния верующих оправдались: в 1983 году Свято-Данилова обитель открылась для верующих.
И поныне святой Даниил, «хозяин Москвы», очень почитается москвичами. Мы обращаемся к нему с молитвой и в ответ получаем то, о чем просим. Верующие часто молятся святому о помощи в работе и об обретении жилья. И он помогает. Известны и случаи чудесного исцеления. Так что Бог во святых Своих жив, действует и не посрамляет наших чаяний.
– Насколько я знаю, Свято-Данилов монастырь был первым на Москве?
– Это так. Князь Даниил основал его в 1288 году на том же самом месте, где он стоит и сейчас. При Иване Калите по повелению князя вся братия перешла в Кремль, в монастырь Спаса на Бору, а потом, при Иване Третьем, в Новоспасский монастырь на Крутицах. Обитель в сельце Даниловском была возобновлена только при Иване Грозном. Вышло так, что монастырь, заложенный князем Даниилом, пропутешествовав во времени и пространстве, опять вернулся на прежнее место…
– Существуют монастыри, основанные вдали от городов, в лесах и пустынях. Удаляясь туда, человек ищет уединения, стремится освободиться от городской суеты, всего себя посвятить Богу. Но есть и другие монашеские общежития – более близкие к миру. Скажем, Свято-Данилов монастырь сегодня находится почти в центре Москвы…
– Да, это другой образ монастыря. Он находится рядом с миром, но, будем надеяться, мир не поглощает его. Следуя своему призванию, мы стремимся послужить ближнему: занимаемся с детьми, молодежью, престарелыми. Везде, где в нас нуждаются – в вузах, армии, больницах и тюрьмах, монахи помогают людям. Врата монастыря постоянно открыты – каждый день можно исповедаться. И помимо исповеди каждый может прийти к нам, чтобы поговорить со священником, поделиться сокровенным и получить совет.
Монастырь призван стать светильником миру: ведь иноки – это свет для мирян, а для иноков свет – ангелы небесные. И монахи, служа Единому Богу, возлюбив Его всем сердцем своим, не должны забывать и ближнего своего. Прежде всего – в молитве. Православные подвижники, отрекшись от мира, всегда молились о мирянах. Ведь, как говорит Писание, мир стоял и стоит молитвами святых. При этом иноки личным примером являли исполнение евангельских заповедей, являя собой нравственный образец для мирян. С другой стороны, в прежние времена монастыри были не только духовными, но и хозяйственными центрами Руси. Известно, что освоение многих северных и восточных земель России начиналось с монашеских обителей.
– Например, стараниями многих поколений монахов необитаемые прежде Соловецкие острова превратились в цветущий и благоустроенный край. Но монастыри являлись и важнейшими образовательными центрами…
– В Древней Руси монастыри были средоточиями и духовного, и светского просвещения. Здесь собирались «книжницы» – будущие библиотеки, откуда брали книги духовные лица и миряне. Постепенно при монастырях образовались первые в России высшие учебные заведения. Так, в Заиконоспасском монастыре в Москве сформировалась Славяно-греко-латинская академия. А уже от нее ведут свое начало и Московский университет, и Духовная академия в Троице-Сергиевой Лавре.
Князь-схимник
– Князь Даниил сочетал благочестивую семейную жизнь с любовью к монашеству. Не случайно он стал не только основателем древнейших московских монастырей, но и родоначальником семьи, правившей Россией почти триста лет. А как в идеале должен сочетаться семейный и монашеский уклад?
– Идеал для всех один – Христос. И все должны стремиться исполнить заповеди о любви к Богу и ближнему. Господь сказал равно и монахам, и мирянам: «Будьте совершенны так, как совершен Отец ваш Небесный». Каждый должен очиститься от греха, угодить Богу и соединиться с Ним. Но условия для этого у монахов и мирян разные. И в чине монашеского пострига говорится, что Господь устроил «многие пути к спасению». Один из этих путей – монашество. Живя в миру и исполняя заповеди Божии, человек тоже может спастись. Но в сознании русского народа присутствовало представление о том, что идеальное приближение к Богу – это все же монашество. Поэтому многие русские князья и бояре старались хотя бы перед смертью постричься в иноки. Так поступил и святой Даниил, приняв перед смертью великую схиму.
– Нынешняя Москва переживает очень непростое время. С одной стороны, можно говорить о расцвете – в городе сосредоточены большие деньги, идет бурная строительная деятельность, восстанавливаются храмы. Но вместе с тем подспудно проходят мощные негативные и разрушительные процессы. И я думаю, сегодня мы очень нуждаемся в каких-то положительных, объединяющих символах. Может быть, праздник, посвященный семисотлетию кончины благоверного князя Даниила, мог бы стать подобной символической вехой в трудах по благоустроению Москвы?
– Надеюсь, что так оно и будет. Жизнь святого князя и праздник в его честь несут в себе идею мира – мирного сочетания духовности и государственности. Именно отсюда проистекают правильные отношения между Церковью и государством: соработничество, взаимопомощь, при которой одно не подавляет другое. Церковь остается вне политики, но ее члены – люди, живущие в обществе. Поэтому Церковь не должна отгораживаться от нужд, забот и тревог окружающей жизни.