Если каждый спасет одного, это уже очень много
Андрей Климак:
Андрей Климак
– Моя помощь заключается в бесплатных выступлениях – на сцене или в больнице, проведении мероприятий. В какой-то момент мне захотелось это делать, потому что не все можно мерить деньгами. Когда есть свободное время, почему бы не поехать к ребятам и не подарить им улыбки и хорошее настроение? Всех в мире спасти, конечно, нельзя, но попытаться можно и нужно! Если каждый спасет хотя бы одного, это будет уже очень много.
Мы ведь все друг другу нужны. А больница – это закрытое пространство, и люди, находящиеся там, страдают от нехватки общения и видимости мира. Помощь им может быть любой, абсолютно. Даже телефонный звонок может быть помощью.
Вот только жалость не нужна. Когда ребенок или взрослый видит, что у тебя грусть в глазах, ему будет еще хуже. Страх – это то, что делает нас слабыми.
Помню, в декабре был смешной случай. Я отработал в больнице, собрался уходить, а мне говорят: «Приходите к нам еще, вы такой веселый». Я говорю: «У вас же столько больничных клоунов». А они: «Да они грустные все». Клоун в больнице обязан быть веселым и нести радость. А вот понравится или не понравится он в палате, это дело второе. Всем угодить нельзя, но нужно искать подход, способ, как разговорить, заинтересовать. Я контакт нахожу быстро, наверное, потому, что работа любимая, – она и получается хорошо.
Дарить любовь – это, вообще, моя цель. Даришь добро – и тебе возвращают добром. Старая пословица гласит: «Что посеешь, то и пожнешь». Каждый праздник или мероприятие для меня – это всегда что-то новое и прекрасное. Людям же это приятно, они становятся чуточку счастливее. И для меня главное – положительные эмоции. Учат ли меня чему-то пациенты в больнице? Мы учимся всю жизнь. Каждый человек дается нам для чего-то. А уж разглядим мы подсказки или нет, жизнь покажет.
Невыносимость больничного бытия
Максим Королев
Максим Королев:
– Больничная жизнь полна историй и своих героев. Нас связывает много общего: встречи, разговоры, совместные проекты. В такие моменты рождаются симпатии, общие истории, привязки друг к другу, и уже нет разницы, кто старше, а кто младше. Мы все – одна семья. К сожалению, в наш дом порой врывается беда. Больница – это временное убежище. Ты сам с собой, и с другими наедине. Вместе, но все равно один. Безусловно, выбор каждой души – пройти этот опыт, остаться здесь, или уйти.
Я всю жизнь буду помнить взгляд Дарины – напуганный, потерянный, молчаливый. Ей было неловко каждый раз, когда мы входили в палату. И я тоже испытывал эту неловкость. Я был для нее ветром, который врывался в ее мир, растерянный и беспомощный. Волонтеры, разные события. А она лежала и лежала до последнего момента, лишь мама и окно напротив. Однажды нам нужно было срочно перевезти ее в реанимацию. И мы, три мужика, ругались, потому что было жутко неудобно развернуться с носилками в дико тесной, не приспособленной палате. Каждое наше случайное касание – это еще одна слеза на ее лице…
Я часто думаю об этой доле, невыносимости больничного бытия. И у меня появляются сомнения, правильно ли я веду себя, не нарушаю ли чье-то внутреннее пространство, не оставляю ли кого-то без внимания.
Но я знаю, что самое важное – не замыкаться в себе, оставить страх в стороне. Это, пожалуй, два самых сильных чувства, которые обесточивают человека, делая его слабым и зависимым.
Меня поэтому всегда поражает, как хрупкие сотрудницы фонда «Подсолнух» выполняют то, что под силу только команде крепких пацанов. Очень дорожу этим знакомством, благодарен за все пережитые события, за бесценный опыт общения, за возможность быть собой и делиться собой.
В памяти столько разных детских имен. Воистину, каждый ребенок уникален! Эти «маленькие» личности вдохновляют, объединяют под одной крышей самых разных людей, показывают на своем примере, что каждый день может быть настоящей победой, доказывая всем своим примером, что человек – сильный, он может своими намерениями и мыслями спасать себя и других.
Дети – великие борцы, этому нужно у них учиться. А еще дети не любят притворства и очень чутко определяют игру, поэтому волонтер – человек чуткий, он никогда не играет. Он просто становится частичкой этой временной игры – детской, но очень взрослой.
Быть ниточкой, которая связывает с жизнью
Максим Неверов
Максим Неверов:
– У нас в детстве было распространено такое выражение, когда кто-то не доедал и выбрасывал еду: «А в Африке, вообще-то, дети голодают!» Вот я знаю точно, что это не работает. На меня, например, большее впечатление произвела история моего дедушки и бабушки. Они рассказывали о жизни в военное время: как голодали, как ели клей. В благотворительности всегда есть история конкретного человека или больницы – нельзя помочь всем.
Мы с друзьями однажды начали собирать игрушки для детей из детского дома, а потом и сами поехали. Тогда я провел свой первый благотворительный барабанный мастер-класс. Вскоре появились знакомые фонды и неравнодушные люди, которые организовывали мероприятия и звали поддержать.
Помню, как наш школьный театр, во главе с Дашей Косынкиной, впервые показывал спектакль для подопечных фонда «Подсолнух». В зале было много детей и родителей. Сначала было неловко, но после первой же улыбки и радостных взглядов стало легко. А потом одна мама подошла и поблагодарила нас, сказала, что не видела улыбки на лице своего ребенка почти полгода. Тогда ко мне пришло однозначное и непоколебимое понимание, для чего мы все это делаем.
Этот вид деятельности, пожалуй, один из немногих, который по-настоящему делает тебя причастным к жизни. Заставляет задуматься о своих поступках, мыслях. Здесь проявляются твои лучшие стороны. Конечно, бывают сомнения в своих силах, но надо стараться не думать об этом, абстрагироваться и ловить кураж от того, что делаешь, и помнить, для чего. Наверное, сложнее всего одному, без поддержки друзей и коллег. В этом плане огромную работу делают работники фондов, ведь это они главные проводники, а иногда и буферы, отсекающие весь негатив. Они знают всю «кухню» изнутри и несут этот груз на себе.
А дети – они видят и чувствуют гораздо больше, чем мы, взрослые, представляем о них. Они учат нас открывать сердца.
Конечно, мы хотим, чтобы детей не делили на больных и здоровых, чтобы смотрели на их недуги как на временные ограничения. Но это не всегда легко сделать, ведь ребенок в больнице, как в аквариуме, где основная жизнь – за стеклом. Вот и нужно помочь такому человеку – быть ниточкой, которая связывает его с жизнью.
Нам нужно менять отношение к смерти, к уходящему
Августин Гришин:
Августин Гришин
– Мне всегда хотелось делать что-то полезное для планеты и для людей, живущих на ней. Делать от всей души, занимаясь любимым делом. Работая с детьми и взрослыми, играя для них концерты, я не расцениваю себя как волонтера. Все, что я делаю, – это своего рода служение людям – через музыку, через творческие формы.
Я верю, что музыка меняет нас, наполняет радостью, мотивирует на действие. С помощью музыки можно дарить положительные эмоции, заряд позитива, который крайне необходим людям, тем более тем, кто ведет борьбу с болезнью. Музыка способна творить чудеса.
Именно волонтерство помогло мне осознать, что я делаю свою работу не только для того, чтобы заработать деньги, а потому, что люблю ее и свято верю, что моя деятельность приносит пользу. Но, конечно, для этого нужно созреть. Первая моя встреча с волонтером была в юности. Это были добровольцы из Германии, электрики. Они приезжали в Россию и помогали детским домам в Подмосковье: меняли розетки и так далее.
Один из волонтеров, пожилой мужчина, останавливался в квартире у моих родителей. Из разговора с ним я сделал вывод, что это особое состояние души, когда у тебя есть потребность делиться с миром собой. И не важно, какой у тебя талант – мыть посуду, мести пол, забивать гвоздь, петь песни или организовать игру.
Важно и нужно чтобы мужчины принимали в этом участие – детям необходимо знать «мужской взгляд» на жизнь. Это важно не только для мальчиков, но и для девочек. Мужчина – это совершенно другая энергия, которая необходима, особенно в работе с детьми, тем более в больницах.
К сожалению, мужчины в России зажаты, закомплексованы, и пробиться через толстую кожу стереотипов сложно. Они боятся проявить нежность, доброту, ассоциируют это с женскими качествами. Мне жаль, что мужское население занимает пассивную позицию во многих вопросах.
Конечно, работа в больнице не только наполняет, но порой и забирает. Зависит от конкретного случая. Помню свой первый день в больнице. Это были противоречивые чувства. Я просто не знал, как правильно себя вести: о чем говорить, о чем лучше промолчать. Я до сих пор не научился чувствовать себя спокойно. Возникают эмоции, с которыми порой сложно совладать. Присутствует и страх, и сочувствие, и жалость, и много чего еще, над чем надо работать.
Казалось бы, смерть – это естественный ход вещей, часть нашей жизни. Но мы не всегда можем даже произнести это слово вслух. А ведь смерть – это не зло! Это важная и необходимая составляющая нашей жизни. Невозможно рассматривать жизнь без феномена смерти. Мне кажется, нам нужно менять свое отношение к этому вопросу, менять отношение к уходящему.