Я помню страх и слезы во время бомбежек
Как и почти любому представителю первой-второй волн русской эмиграции, отцу Иосифу пришлось поскитаться по свету. Он родился в 1942 году в Бресте, но о войне у него не сохранилось никаких воспоминаний. Вероятно, детский мозг попросту стер из памяти ужасы и страдания, которые маленькому мальчику пришлось пережить тогда.
«Единственное, что я помню – это страх и слезы женщин во время бомбежек», – говорит он.
Семье пришлось покинуть родные места ближе к концу войны, поскольку родители Иосифа прекрасно понимали, что их ждет при большевиках за исповедание православной веры. Тем более, они еще провели несколько лет в оккупации.
«Мама рассказывала, что коммунисты убили священника, который меня крестил – отца Иосифа, и всю его семью», – рассказывает священнослужитель.
Два года семья провела в Германии, в лагере для перемещенных лиц. Мой собеседник вспоминает, как они ехали на поезде и во время авианалета женщины с детьми побежали прятаться в какой-то бункер. Также он рассказывает о зеленых бараках, в которых довелось жить, и о деревянной церкви, куда мама водила их с братом.
В Марокко мы чувствовали милость Божию
В 1947-м семья перебралась в Марокко. На вопрос о том, как удалось сохранить православную веру в нехристианской стране, отец Иосиф отвечает, что это была милость Божия.
«В бараке мы сделали церковь, поставили иконостас и там молились. Потом уже построили храм в столице – Касабланке», – вспоминает он.
Особую роль в жизни русской общины сыграл тогда священник Митрофан Зноско-Боровский, ставший позднее епископом Бостонским и викарием Восточно-Американской епархии Русской Зарубежной Церкви. Он сумел сплотить свою паству, поддерживал ее в трудные моменты.
Успенский храм в Касабланке
Марокко тогда было колонией Франции, но, как рассказывает отец Иосиф, русская община там жила своей жизнью и сохраняла русские традиции. Правда, со временем многие, по его словам, стали «офранцуживаться» и постепенно входить во французскую жизнь.
«Но у меня внутри как-то крепко сидит любовь к России и к русскому народу, а главное, к Церкви. Это и помогало сохранить корни», – говорит он.
Выходцам из России приходилось жить в бараках, которые американцы построили там во время войны – среди песка, камней, скорпионов и змей. Электричества там не было, туалеты были на улице, а воду приходилось носить из колонки в ведрах.
Тем не менее, люди не унывали. В лагере было много детей, и отец Иосиф с теплотой вспоминает о тех временах. Ребята вместе танцевали, играли в футбол, ходили в церковь и делились всем с друзьями.
«Если я приносил хорошие отметки, папа давал мне два франка. Я покупал на них 10 жвачек, и мы делились с друзьями – на каждого выходило по половинке, – вспоминает священнослужитель. – Жизнь была нелегкая, но мы этого как-то не замечали, а главное, мы хранили свой русский дух».
Переезд в США в конце 1950-х многое изменил в жизни семьи Ярощуков. Безусловно, жизнь стала более комфортной, однако в то же время из нее стала уходить та атмосфера братства, которая была в Марокко. Отец Иосиф не без сожаления констатирует, что «здесь у каждого водился свой «доллар» в кармане». У него, подростка, своих денег тогда не было, но когда они появлялись, он по старой марокканской привычке угощал друзей – только теперь уже не жвачкой, а пивом. Однако в принципе в их компании подобные угощения приняты уже не были.
Впрочем, в США будущий протодиакон нашел нечто большее – церковь. Большинство из его друзей не вели церковную жизнь и были нацелены на зарабатывание денег и на «пойти выпить вина». Отец Иосиф вспоминает, что тоже был далеко не ангелом и сам мог погулять, однако такого же настроя у него не наблюдалось. «Я был воспитан на Святой Руси», – говорит он.
В те годы Ярощуки ютились в маленькой квартирке в Нью-Йорке. Однажды кто-то рассказал о русском Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле в нескольких часах езды, и Иосиф с братом отправились туда поступать в семинарию. Там они тоже почувствовали русский дух.
Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле. Фото: eadiocese.org
Отец Иосиф по сути остался в монастыре на всю жизнь. Там он встретил свою будущую жену, там крестил детей, приезжал на службы, там его рукополагали, да и поселился всего в 50 километрах оттуда в небольшом городке Ютика.
Именно там ему довелось познакомиться с будущим митрополитом и первоиерархом Русской Зарубежной Церкви Лавром, который тогда был иеромонахом и работал в канцелярии.
«Владыка Лавр был очень трудолюбивым человеком. Работал на полях, косил траву, укладывал ее в копны, картошку собирал», – вспоминает отец Иосиф.
По его словам, даже став архиереем, он оставался очень скромным человеком. «Помню, как он, бедняжка, волновался, когда ему предложили стать митрополитом», – говорит отец Иосиф.
Уже в архиерейском сане владыка Лавр часто приезжал служить в Ютику, и тогда на ночь останавливался в доме Ярощуков. И вся семья вспоминает, как он тепло относился к детям.
Стать диаконом «помогла» война во Вьетнаме
Но, как бы хорошо ни чувствовал будущий протодиакон себя в монастыре, о собственном духовном служении он в молодости не задумывался. Однако человек предполагает, а Господь располагает. Поначалу не действовали даже уговоры такого замечательного проповедника, как архиепископ Аверкий (Таушев).
«Он слегка поджимал меня, чтобы я пошел в священнослужители, но я абсолютно не стремился к этому», – говорит отец Иосиф. Он рассказывает, что в те времена «и покуривал, и выпить любил, и не чувствовал себя достойным служить у Престола Божия».
Сам Господь, по-видимому, считал иначе.
Когда началась война во Вьетнаме, брата жены отправили в самое пекло. Его матери об этом не говорили. Тогда Иосиф задумался над тем, чтобы «рискнуть и пойти в духовенство». Он спросил своего духовника, известного иконописца отца Киприана (Пыжова), правильно ли поступит, если возьмет дьяконство, чтобы послужить Богу и просить Его спасти жизнь брата жены. Отец Киприан ответил: «Тебе и без этого уже не мешало бы послужить».
Сам протодиакон допускает, что без отца Киприана, возможно, и не остался бы в монастыре. Этот пастырь проявлял особую заботу о молодежи и был к ней, возможно, более чувствителен, чем другие монахи.
«Однажды, когда мы с братом уезжали из семинарии на каникулы в Нью-Йорк к маме, он дал нам 20 долларов: «Это вам на сладкое. Но не на папиросы!» Он тогда прослезился. Я спросил, что случилось, а он сказал: «Я понимаю, как матерям иногда трудно с детьми разлучаться». Это говорит о том, как он любил своих духовных чад», – рассказывает мой собеседник.
Окунул сына в купель, поднял руки – а Ильи нет
Архимандрит Киприан
Архимандрит Киприан сыграл огромную роль в жизни отца Иосифа. Он даже крестил его старшего сына – Илью, который впоследствии стал единственным русским спортсменом, пробившимся в Национальную футбольную лигу (НФЛ, американский футбол).
Однако тогда жизнь будущего атлета могла оказаться в опасности, поскольку отец Киприан не имел большого опыта в крещении младенцев и чуть было его не утопил.
«Многие священники не погружают младенцев в купель, а лишь кропят водой головку. Отец Киприан, видимо, такого большого опыта в этом не имел. Он мало кого крестил, но с Ильей сам вызвался. Я, конечно, согласился», – рассказывает отец Иосиф.
По его словам, сын с самого рождения был очень вертким. В итоге отец Киприан полностью окунул его в купель, поднял руки – а Ильи нет, он в воде остался. «Он быстро его оттуда выхватил. Так что у Ильи было полное погружение при крещении», – улыбается Ярощук-старший.
Архимандрит, который, по мнению многих, был в монастыре «второначальником» после настоятеля, стал не только духовным наставником, но и учителем по жизни у младшего поколения Ярощуков. Он жил у них дома, когда расписывал храм в Ютике, и ребята после школы шли ему помогать, а он научил их раскрашивать орнаменты.
Однако отец Киприан умел быть и строгим, и даже иногда накладывал епитимью или заставлял класть поклоны. Но делал это он всегда настолько деликатно, что отец Иосиф, например, даже не знал, в чем провинились его дети.
«Они очень любили отца Киприана», – говорит протодиакон.
В России я был поражен красотой храмов
В родной стране Ярощук побывал дважды, и оба раза сопровождал владыку Лавра в паломничестве.
«Мы молились и верили в освобождение России от большевиков. Я мечтал проехать по ней, и Бог сподобил меня на это», – говорит отец Иосиф.
Первая поездка случилась в 1970-е, и тогда 30-летний русский американец увидел, по его словам, «большую разницу между жизнью в США и в СССР». Ему запомнились запущенные дороги, а также «зеленая остановка» во время автобусного маршрута. «Мне было даже интересно: едем-едем, вдруг – мужчины направо, женщины налево», – вспоминает он свое удивление.
Но уже тогда молодой дьякон был поражен красотой русских храмов. Это впечатление укрепилось в нем уже в конце 2000-х.
Отец Иосиф мечтал быть в составе делегации РПЦЗ на подписании акта о восстановлении канонического общения с Московским Патриархатом в 2007 году. Тогда не срослось, и владыка Лавр просил его молиться о воссоединении в США. Через несколько месяцев он позвал Ярощука совершить еще одно паломничество в Россию.
«Тогда я увидел, что народ в России воцерковляется», – говорит отец Иосиф.
Именно тогда Ярощук заметил разницу в количестве прихожан в России и в США. «К тому времени храмы в России уже стали заполняться народом, что я не всегда видел в США. У нас многие уже уходили в «американскую жизнь», так что по субботам храмы зачастую пустовали. По воскресеньям люди еще приходили, но такого большого наплыва, как я увидел в России, не было», – вспоминает он.
Фото: eadiocese.org
Уровень духовности сильно упал. Зато с нами ангелы служат
Отец Иосиф сокрушается, что уровень духовности за те полвека, что он служит, заметно упал. Он вспоминает основателей монастыря в Джорданвилле, которых знал лично, отца Киприана, и говорит, что сейчас нет таких подвижников и такой всепоглощающей молитвы, какая была у них.
Огорчает его и то, что православные храмы в США на службах по субботам или в праздники, выпадающие на будни, почти пустые. По его словам, «вера выветривается».
«У нас в Ютике уже несколько раз случалось, что священник вел в алтаре службу, а я на клиросе пел и читал, и больше никого вокруг. Однажды я сказал батюшке: «Не будем падать духом. Зато с нами ангелы служат», – рассказал он.
В то же время отец Иосиф отмечает, что молодежь постепенно приходит служить в церковь. «Я радуюсь, что появилось много молодых дьяконов. Они служат и постепенно вникают. Ведь благодать не сходит на человека просто так, если ты не стараешься понимать, что ты служишь Богу и Ему нужна твоя вера, а не просто красивый голос», – говорит он.
А завершил отец Иосиф наш разговор неожиданными словами: «Особо обо мне не пишите. Вы меня спросили – я вам сердце свое приоткрыл. Молитесь обо мне, грешном».
Дмитрий Злодорев
Вашингтон