«Палач мог прийти или завтра, или через 30 лет»
Я хочу рассказать вам историю о Мансоне. Мансон был 28-летним дизайнером интерьера, отцом любящих дочери и сына. И он попал за решетку из-за прогнившей судебной системы. Его ложно обвинили в убийстве, которого он не совершал, и приговорили к казни через повешение.
У этого преступления было две жертвы: та, чье убийство не было раскрыто, и Мансон, приговоренный к заключению за преступление, которое он не совершал. Он был заперт в камере площадью восемь на семь с 13 другими взрослыми мужчинами на 23,5 часа в день. Заключенные не знали, покормят ли их.
Я вспоминаю, как еще вчера, входя в одну из комнат, представил себе, как должна была выглядеть камера Мансона. Потому что туалет оказался чуть больше той камеры восемь на семь.
И пока Мансон находился в той камере, ожидая своего палача, его знали по номеру. Он был лишь частью статистики. И не знал, как долго ему придется ждать. Палач мог прийти через минуту, на следующий день, или это могло занять 30 лет. Ожиданию не было конца.
И в разгаре мучительной боли, психологической пытки, множества вопросов без ответа, которые возникли у Мансона, он знал, что не будет играть жертву. Он был зол на судебную систему, которая посадила его за решетку. Но он знал, что единственный способ изменить ее, помочь людям добиться справедливости, — это отказаться от роли жертвы.
Перемены настали, когда Мансон решил даровать прощение тем, кто посадил его в тюрьму. Я констатирую это как факт.
Потому что я знаю, кто такой Мансон. Мансон — это я. Мое настоящее имя — Питер Мансон Оуко.
И после моего приговора, после осознанного снисхождения, я предпринял кое-что, чтобы помочь изменить систему. Я уже решил, что больше не буду жертвой. Но как я мог помочь изменить систему, из-за которой за решетку каждый день попадали молодые люди, которые заслуживали быть с их семьями?
Как я стал студентом
Так что я начал объединять моих коллег в тюрьме, таких же заключенных, чтобы писать письма и докладные в учреждения нашей судебной системы, в Комиссию судопроизводства, в бесчисленные рабочие группы, которые существовали в нашей стране, Кении, с целью изменить конституцию. И мы решили зацепиться за эти… ухватиться за эти соломинки, если так уместно сказать, лишь бы судебная система заработала, заработала для всех.
Примерно в то же время я встретил молодого выпускника, гражданина Великобритании по имени Александр МакЛин. Он и несколько его коллег приехали в год между выпуском из школы и поступлением в университет. Они хотели оказать помощь в создании библиотеки в тюрьме Камити, и, если вы погуглите, вы увидите, что ее называют одной из 15 худших тюрем мира. Так это было тогда.
Но когда Александр приехал, он был молодым 20-летним парнем. А я в то время находился в камере смертников. Мы взяли его под свое крыло. Это было искреннее доверие. Он доверял нам, хотя мы были приговорены к смертной казни. И благодаря доверию мы наблюдали, как он и его коллеги из университета оборудовали библиотеку по последнему слову техники и установили лазарет, чтобы заболевшие в тюрьме не должны были умирать, потеряв достоинство.
Встреча с Александром дала мне шанс, а он дал мне возможность и поддержку в заочном получении образования в Лондонском университете. Подобно Манделе, который учился из Южной Африки, у меня появился шанс учиться из тюрьмы Камити. И два года спустя я стал первым выпускником Лондонского университета, получившим образование, находясь в тюрьме.
Двигаться вперед, даже если ты сидишь в камере
Выпустившись из университета, я почувствовал, что могу действовать. Я не собирался играть беспомощную жертву. В моих силах было помочь не только себе, взяв в руки собственное дело, но и помочь другим заключенным, с которыми тоже поступили несправедливо, о которых я только что говорил.
И я начал писать юридическую позицию по их делам. С другими моими коллегами в тюрьме мы сделали все, что могли. Этого было недостаточно.
Александр МакЛин и его команда в Проекте африканских тюрем решили поддержать больше заключенных. И пока я говорю с вами сегодня, в Кенийской тюремной службе 63 заключенных и члена персонала удаленно изучают юриспруденцию в Лондонском университете.
Это люди, несущие перемены, у которых есть мотивация не только помочь самым обделенным в обществе, но и дать возможность заключенным и другим людям получить правовую помощь.
Там, в моей тюремной камере, что-то не давало мне покоя. В моей голове звучали слова Мартина Лютера Кинга. Он будто говорил мне: «Пит, если ты не можешь лететь — ты можешь бежать. А если не можешь бежать — ты можешь идти. А если ты не можешь ходить — значит, можешь ползти. Но что бы ты ни делал, чего бы это ни стоило, продолжай двигаться вперед». И у меня была эта тяга двигаться вперед.
26 октября 2016 года после 18 лет заключения я вышел из тюрьмы по президентскому помилованию. Теперь я делаю все, чтобы помочь Проекту африканских тюрем получить право создать и разместить первую юридическую школу внутри исправительного учреждения. Где мы обучаем заключенных и сотрудников не только тому, как оказывать юридическую помощь другим заключенным, но и любым бедным людям, неспособным оплатить юридическую защиту.
И выступая перед вами сегодня, я стою, точно зная, что мы все можем измениться, мы можем найти выход из любой ситуации, при любых обстоятельствах, не пытаясь разыгрывать из себя жертву. Ведь история жертвы ничего нам не дает.
Я сидел за решеткой, да. Но я никогда не чувствовал себя заключенным. Главный урок, который я вынес, заключается в том, что если верить и если думать, что ты сможешь, то все получится. Но когда ты сидишь, думая, что ты не сможешь, ничего не выйдет. Это действительно просто.
Под конец моего выступления я бы просто хотел попросить каждого из вас, сидящих здесь, удивительных мыслителей, несущих изменения, новаторов, удивительных людей, приехавших со всех уголков мира, просто вспомнить слова Мартина Лютера Кинга. Пусть они звучат в вашем сердце и в вашей жизни. Чем бы вы ни занимались, кем бы вы ни были, чего бы это ни стоило, двигайтесь вперед.
Спасибо.