Монахиня Елизавета (Сеньчукова)
Я говорю о недоношенных детях.
Вообще-то сильно недоношенных детей с точки зрения обывателя не стоит и выхаживать – пятисотграммовый малыш с немалой вероятностью будет иметь множество патологий, а девять из десяти, к сожалению, не проживут долго: инфекции, пневмонии, кровоизлияния унесут их маленькую жизнь. А учитывая то, что причиной недоношенности часто становится то или иное заболевание мамы – у таких малюток, возможно, еще и наследственность плохая.
И тем не менее, многие из выживших десяти процентов вырастают здоровыми людьми и даже сами становятся мамами и папами. А ведь относительно недавно все было совсем не так.
Еще ста лет не прошло с тех пор, как дети с весом ниже двух килограммов считались практически нежизнеспособными. Только в начале восьмидесятых начали выхаживать килограммовых младенцев.
Но дело не только в развитии медицинских технологий. Дело в изменении отношения – и к мамам, и к детям.
Моя мама страдала тяжелой формой диабета. Для 1980-1990-х годов это было так, а сейчас качество жизни таких больных на порядки выше. Я родилась в 1983 году, на седьмом месяце беременности, и была уже вполне крепким ребенком, даже без дефицита массы тела – больше трех килограммов. Тем не менее, маме пришлось наслушаться много неприятных вещей: что я не научусь говорить и ходить, что меня придется сдать в детский дом, что если не сдать в детский дом, то мы разоримся на лекарствах, потому что наша бесплатная и великая советская медицина все-таки не может позволить себе тратиться на бесперспективных больных.
Лет через десять или одиннадцать, когда мама пришла в тот же роддом со второй беременностью и взяла меня с собой, та же самая врач, которая с искренней заботой излагала все эти ужасы, с удивлением посмотрела на меня: «А это кто?» – «А это, – ответила мама, – та самая девочка, которая не умеет ходить и говорить. Учится вот в гимназическом классе, стихи пишет».
Но на ошибках мало кто учится. Вообще в первой половине 90-х выживала почти половина килограммовых младенцев, в том числе и рожденных у женщин с диабетом, но и тут маме начали «компостировать мозги».
«Диабетику, – говорили ей, – одного ребенка заводить – подвиг, второго – преступление».
Когда она в первом триместре беременности лежала на сохранении, во время обхода врач обернулся к ассистентам и сказал: «Ну эту через пару дней на аборт запишите». – «Какой аборт?! – возмутилась мама. – Я тут спасаю своего ребенка, а не избавляюсь от него!»
Что тут началось! «Вы будете нам рожать инвалидов и умирать прямо на столе!» – кричали маме. Нерожденному же еще младенцу пророчили ровно то же самое, что и мне, только более умными словами – мама уже была взрослой женщиной с медицинским образованием и опытом, и страшилки для нее должны были быть сформулированы еще более убедительными, чем для юной девушки.
Мама рассердилась и ушла из больницы. Вернулась уже на седьмом месяце, и тут же пришло время для рождения моей сестренки. Она родилась с низким весом – чуть меньше двух с половиной килограммов, и у нее почти со злорадством обнаружили порок сердца – дескать, мы предупреждали. Порок сердца через несколько месяцев зарос, а единственным последствием раннего рождения (а может, это и вообще никак не связано) стало плохое зрение.
Сегодня многих женщин тоже пугают. Я неоднократно слышала поистине жуткие истории: как молодым мамам заявляли о замершей беременности, как тридцатилетних предупреждали, что в их возрасте рожать поздно, как при малейшей проблеме у плода категорически предлагали сделать искусственные роды (плод к этому моменту весил около килограмма, и его вполне можно было попытаться спасти).
Но в целом прогресс не остановить: медицина стала на порядки лучше, а, наблюдая ее успехи, люди стали добрее. Полуторакилограммового человека уже не считают «безнадежным», пятисотграммовый – больше не выкидыш. Они маленькие пациенты, о которых заботятся, которых лечат, родителей которых утешают и обнадеживают.
Сегодня отмечается Международный день недоношенных. Когда-нибудь это будет звучать примерно как «день левшей». Ну вот есть у человека такая особенность – он родился не на сороковой неделе беременности, а на двадцатой. Что это значит? Да ничего. Просто на двадцать недель дольше радует своих родных.