«Я стал диаконом в Рождество». Священник Владислав Мишин — о новой жизни и втором дне рождения
Наверняка вы знаете, что у священнослужителя кроме обычного дня рождения есть еще один. Это день его хиротонии — рукоположения в священный сан.
Хиротония совершается во время торжественного архиерейского богослужения. Ставленника в алтаре трижды обводят вокруг престола, затем архиерей читает молитву, возлагая на него руки, облачает в священные одежды на церковном амвоне. Совершается Таинство священства, то есть то видимое священнодействие, через которое Святой Дух живет и действует в Церкви, созидая новых священнослужителей.
Моя рождественская история началась морозным декабрьским днем 1999 года.
В тот день впервые несколько молодых людей встретились: сын московского церковного старосты, сын известного протоиерея, скромный кандидат от прихода в центре Москвы, выпускник Московской духовной семинарии… Всего нас было семеро. Всех нас объединяло то, что мы готовились к рукоположению в диаконский сан и наша хиротония была назначена на праздник Рождества Христова.
Мы собрались в епархиальном управлении в Чистом переулке в кабинете у секретаря Патриарха протоиерея Владимира Дивакова. После собеседования с нами он сказал: «А теперь поезжайте на ставленническую исповедь в Виноградово, к отцу Владимиру Жаворонкову». И мы отправились в путь.
Храм в Виноградово
Рейсовый автобус от метро «Алтуфьево» за несколько минут перенес нас с суетного московского перекрестка в тихое, занесенное снегом село. Все здесь несло на себе печать необычайного умиротворения: скромный пейзаж, старые деревья, церковная ограда с шапками снега на столбах, небольшой, устремленный вверх храм.
Нас принял настоятель, духовник московских священников протоиерей Владимир Жаворонков. Каждого ставленника он отдельно вызывал в алтарь, громко произнося фамилию.
Протоиерей Владимир Жаворонков
Настала моя очередь. Я робко вошел в святое место, огляделся в полумраке и увидел высокую фигуру отца Владимира, стоявшего у престола. Он подозвал меня, ласково посмотрел, расспросил. Исповедь прошла ровно и спокойно.
В конце нужно было приложиться к Кресту и Евангелию, лежащим на престоле. В голове мелькнула мысль: «Неужели я сейчас первый раз смогу приложиться к святыне?» Глаза мои расширились от удивления и робости. В ответ на мой незаданный вопрос отец Владимир приподнял с престола сначала Крест, потом Евангелие и благословил меня, напутствуя на предстоящее служение Церкви.
Днем моего рождения в священный сан стал праздник Рождества Христова 2000 года. Был морозный январский вечер. Шел снег. Я приехал в старинный московский храм Рождества Христова в Измайлово, где должна была совершиться моя диаконская хиротония.
Храм Рождества Христова в Измайлово
Во время праздничной вечерней службы в алтаре мне сначала предстояло облачиться в подрясник.
— Подрясник освящен? — поинтересовался архиепископ Истринский Арсений.
— Нет, — ответил я.
И мгновенно алтарь преобразился. Кто-то поспешил за кропилом, диакон — за сосудом со святой водой, настоятель нашел древнюю книгу и открыл ее на священных словах молитвы на освящение. Подрясник был окроплен, я в него облачился и первый раз в длинном черном одеянии вышел на середину храма для чтения шестопсалмия.
Торжественная ночная рождественская служба совершалась своим чередом. Храм был полон прихожан. В священном полумраке, в окружении старинных образов, совершалось прославление родившегося Спасителя, а во время ночной Божественной литургии совершилось мое рукоположение в священный сан.
Два протодиакона подвели меня к Царским вратам, символизирующим открытое для каждого человека Царство Небесное, и уверенными руками повели меня навстречу таинственному…
Иногда спрашивают — а что ты чувствовал в этот момент? Так как все происходило очень быстро, сразу сложно было ответить на этот вопрос. Позже, когда улеглось волнение, я понял, что теперь причастен к собранию служителей алтаря Божия, стал одним из звеньев в цепи рукоположений, последнее звено которой находится в руках Христовых.
Служба закончилась. После праздничной трапезы я возвращался домой. На небесах пели ангелы, а на земле служительница метрополитена отворила для меня турникет и без билета пропустила во глубину земную.
Для меня началась новая жизнь, каждое событие которой осеняется благословением, данным мне в Рождественскую ночь 2000 года.