Пусть он проигрывает олимпиады, но зато не теряет интерес
– Отдавать ли ребенка в престижную школу?
Анастасия Пелячик
– Для моей семьи, где воспитывается аж шесть школьников, вопрос «в какую школу отдать ребенка» был и остается больным и актуальным. Лично для меня частная школа – совсем не вопрос престижа, хотя очевидно, что для многих такие школы – ярмарка тщеславия. Причем для родителей, потому что для детей это ровным счетом ничего не значит. Но есть два момента, которые действительно работают как аргументы «за» частную школу, государственную школу с углубленным изучением какого-либо предмета и школу «с уклоном».
Первый – это личностные особенности ребенка.
Каждый родитель заинтересован, чтобы ребенок развил максимум своих способностей. Но достигнуть максимума можно в одном случае: если ребенку будут помогать взрослые, причем помогать индивидуально.
В массовой школе, разумеется, никто индивидуальность учитывать не станет. В массовой школе, где классы раздуты, где часто учится сразу 25 человек, просто нет ресурсов для этого. Учителям элементарно не хватает сил. Замотанным и уставшим педагогам дети вообще «мешают делать важную работу»: заполнять журналы и составлять отчеты.
Родителю же хочется, чтобы ребенок реализовался и достиг высот. Не высот вообще, а личных, которые у каждого ребенка свои. Если умственно отсталый ребенок заканчивает начальную школу на уровне общеобразовательной, пусть и в подростковом возрасте, то это прорыв, настоящий и безоговорочный успех.
И если одаренный ребенок занимается в математическом лицее, пусть и проигрывая олимпиады, но благодаря мудрым педагогам не теряет интереса к математике, продолжает с энтузиазмом решать задачи повышенного уровня сложности – это тоже успех.
Успех не может быть общим местом и одной для всех заданной высотой. Планка у каждого своя.
Все мои дети учатся в специализированных школах, потому что всякие попытки нашей семьи, чтобы каждый из них развивался в общеобразовательной школе, потерпели крах. Особенности, уровень интеллекта, креативность и способности в разных областях у всех моих детей разные, если не сказать, что диаметрально противоположные. Нам с мужем пришлось кого-то отдать в гимназию, кого-то в частную школу, а кого-то в школу с углубленным изучением тех или иных предметов.
– Да, но если отдать ребенка в школу с углубленным изучением химии или математики, а у него нет к этому способностей, разве мы не навредим ему?
– У меня самой посредственная память, совсем плохая. Слабо работает аудиальный канал. Это мои личностные особенности. Я воспринимаю информацию зрительно. Родители отдали меня в языковую школу с углубленным изучением испанского. Со временем появился второй язык, английский. Это была катастрофа. Мне вообще тяжело даются иностранные языки. Я их не слышу, не чувствую (не говоря о проблемах с памятью), мне трудно вызубрить слова. Если говорить житейским языком, я в чистом виде естественник, математик. Учиться в языковой гимназии для меня было пыткой. То, что кому-то из одноклассников давалось легко: запомнить слова, выучить выражение, скопировать, повторить – для меня было ежедневной каторгой, которая растянулась на десять лет.
Десять лет ежедневных усилий в попытке запомнить и воспроизвести. И хотя я так и не овладела в совершенстве испанским, я прекрасно научилась работать и преодолевать себя. Это самый главный успех. Я благодарна родителям, что не отдали меня в районную школу рядом с домом. Несмотря на отсутствие способностей к языкам, они отважились отдать в школу, где не только учли мои личностные особенности, но и нагружали так, что я показала свой максимум.
Не важно, чье имя носит школа, важно, какие люди будут окружать
– Индивидуальные особенности – это здорово, а как же окружение?
– Это второй момент, который играет наиважнейшую роль в вопросе выбора школы.
Школьный возраст затрагивает две возрастные эпохи. Первый период длится с 7 до 12 лет. Это эпоха, когда самым значимым человеком в социальной ситуации развития ребенка становится учитель. Роль учителя в этом возрасте колоссальна.
Мы понимаем, что в условно элитарных школах с претензией, с традицией, со специализацией, в платной школе или в гимназии найти учителя, которому ты безоговорочно доверяешь, гораздо проще. Если найдете в районной школе учителя, с которым ребенку будет спокойно, того, кто позаботится, обеспечит безопасность, в том числе психологическую, а главное, станет для ребенка авторитетом – это замечательно.
В начальную школу вообще нужно отдавать, ориентируясь на учителя. Если человек вам нравится, близок и понятен, значит, и ребенку с ним будет хорошо. Не важно, в какой школе он работает.
В подростковом возрасте значение имеет не учитель, а сверстники. С 7-го по 11-й класс авторитетом становятся ребята, которые учатся рядом. Чаще всего общеобразовательная школа, увы, становится синонимом «проблемы». Я живу в районе Солнцево. У нас в массовых школах рядом с домом учатся дети из простых, часто неблагополучных семей. Наверняка это замечательные дети, у них, хочу надеяться, большое будущее, но в классе они транслируют культуру семьи, из которой пришли. Эта культура для многих детей оказывается травматичной.
Я не раз публично рассказывала историю об одном из своих сыновей. Он с завидной регулярностью возвращался из школы с синяками на руках. Оказалось, что его кусает сосед по парте. На вопрос, а что делает в это время учительница, он отвечал: «Отворачивается». Когда я спрашивала, а что же делаешь ты, то звучало скромное: «Терплю, мамочка, потому что, если сидеть молча, он быстрее успокаивается».
Когда я об этом узнала, мне захотелось немедленно принять меры. Сделать это не позволил мой же разумный первоклашка. «Мам, наверняка у него в семье проблемы, – сказал он, – не от хорошей жизни люди кусаются. Да и учительнице это может навредить». Для меня это история о том, что среда, в которой человек человеку волк, разрушала моего собственного ребенка. Мне пришлось забрать сына из этой школы.
Как психолог я понимаю: конфликты между детьми – это нормально, они есть и будут в любой школе. Но бывает среда и окружение, в которой эскалация конфликта неизбежна.
Ваше чадо рискует не справиться с направленной на него агрессией, бескультурьем, приоритетом иных ценностей, о которых он не догадывался.
В другой среде виноватый в конфликте ребенок подойдет и попросит прощения, потому что «был не прав и не смог себя сдержать». Не думаю, что кому-то в голову придет осуждать родителя, который желает для ребенка коллектива, где дети умеют рефлексировать над собственными поступками и находить адекватные решения.
Фото: ledauphine.com
Если мы хотим, чтобы ребенку было комфортно, он был в безопасности и никто не развенчал то, что дорого семье и нашему родительскому сердцу, если хотим, чтобы его окружали близкие по духу и взглядам люди, если нам вообще важно то, с кем он проводит время, то мы выбираем особенную школу.
Это может быть спецшкола с углубленным изучением иностранного языка, православная гимназия или математический лицей. Это не разговор об амбициях и престиже. Это вопрос о персональной заботе и личностном подходе. Это естественная попытка родителей обеспечить ребенку безопасную среду. И только. Не важно, чье имя носит школа, важно, какие люди будут окружать моего сына или дочь, с кем они будут постоянно взаимодействовать, с кем будут взрослеть.
Готова ли семья заплатить за перевод такую высокую цену
– После таких слов многие захотят взять ребенка в охапку и отправить в ближайшую спецшколу. Но не опрометчиво ли это будет – ведь и в старой школе у него есть друзья, любимые учителя?
– Стресс, который ребенок переживает при смене школы, по силе переживаний занимает третье место после гибели кого-то из близких или развода родителей.
Многократно подумайте, насколько уместно, да и готова ли семья заплатить такую высокую цену, чтобы ребенок оказался среди других одноклассников. Если родители понимают, что это будет ребенку во благо, тогда надо действовать. Игнорировать привязанность ребенка к старым друзьям и привычным условиям нельзя. Нужно понимать: смена даже самой плохой школы на лучшую – всегда огромный стресс.
Повторюсь, в начальной школе принципиальное значение имеет фигура учителя. Если у ребенка с учителем сложились отношения, переводить в другую школу только потому, что нынешняя школа не соответствует вашим высоким требованиям, неразумно и вредно.
Другое дело – подросток, который пытается самоопределиться, для которого значим вопрос профориентации. Если он вступает в диалог: «Мама, я хочу быть программистом, что мне может в этом помочь», то как бы вам ни нравилась его школа, перевод в другую – разумное решение.
Каждый новый день ставит нас перед выбором. Либо я пользуюсь своей родительской властью единолично, игнорируя потребности и запросы ребенка, потому что мое мнение – единственно правильное. Либо учитываю мнение чада, не равнодушен к его просьбам и только вместе мы приходим к решению.
Безусловно, родитель хочет лучшего для ребенка, но не всегда может просчитать плюсы и минусы. Спасение здесь одно: принимать общее решение в диалоге.
Помню, как переводила своего тринадцатилетнего сына из общеобразовательной школы в частную. В районную школу он практически не ходил. Из девяти учебных месяцев болел семь. В школе ему было скучно. Он предпочитал лежать дома и читать книжки, в том числе учебники, лишь бы не ходить в школу.
Я решила, что в частной школе ему будет интереснее. В ней можно будет участвовать в математических конкурсах, там на него не станут давить, учтут все его особенности, да и уроки в ней проходят как театральные спектакли. Все это «добро» я попыталась транслировать ребенку. В старой школе он находился в жутком стрессе. Все там ему казалось ужасным, драматичным и страшным, хотя он и здоровенный парень. Новая показалась в разы хуже прежней.
Аргументом, который успокоил, было обещание: «Если в течение первого полугодия не понравится, я гарантирую возврат в старую школу». Как только я пообещала, что решение за ним и только от него зависит, где он будет учиться, сын успокоился. Ему было тяжело в новой школе, но оказалось, что оно того стоило. Школу он посещает и возвращаться в старую не планирует.
Полезно и безопасно – нормально выбирать для своего ребенка лучшее
– Амбиции родителей не стоит снимать со счетов. Для многих школа – это статус. Если я топ-менеджер крупной компании, вряд ли мой ребенок будет учиться не в элитной школе.
– Я не встречала родителей, которые выбирают школу по принципу «престижно – не престижно». В конце концов, не в XIX веке живем, чтобы подчеркнуть свою статусность такими средствами. Сегодня школа никак не связана с новой ступенькой в карьерной лестнице родителей.
Вся заточенность на «элитарность», которая нами очень по-разному трактуется, все-таки строится на принципе блага для ребенка и наших финансовых возможностях.
Родители выбирают школу, оценивая их по двум параметрам. Во-первых, насколько с точки зрения будущего вашего ребенка будет полезно в ней учиться. Во-вторых, насколько безопасно и комфортно окружение. Это действительно здраво и правильно.
Со стороны может показаться, что попытка неких знакомых запихнуть сына в лучшую московскую матшколу или школу, на оплату которой приходится отдавать львиную часть зарплаты – бессмысленна и неуместна. Но, как ни странно, именно эта форма заботы родителей позволяет ребенка со скромными способностями стимулировать к чему-то большему. Это позволяет ему чувствовать себя на коне даже при отсутствии учебной и познавательной деятельности.
Я убеждена: главное – решать эти вопросы для каждого ребенка индивидуально. Если стресс из-за требований в новом месте так велик, что выбивает ребенка из колеи, приводит к неврозу, то стоит оставить затею. Но, оставляя ребенка в болоте, где ему и двигаться-то нет надобности, вы тоже ему пользы не приносите.
Фото: psgp.ru
У одной из моих дочерей умственная отсталость. Когда мы поняли, что она не может учиться в общеобразовательной школе, потому что не тянет программу, мы отправили ее в коррекционную. Но вскоре поняли, что для нашей дочери – это и есть оказаться в болоте. Дочка на тот момент читала, писала, считала. Большая же половина ее класса оказались детьми неговорящими. Мы могли спокойно продержать ее в этой школе все двенадцать лет. Она окончила бы ее, тихо сидя в уголке.
Разумеется, учитель занимался бы более слабыми детьми, помогал и поддерживал бы в первую очередь их. А моя дочка чувствовала бы себя замечательно, тихо улыбаясь учителю и изредка по слогам читая «мама мыла раму». Но мы решили увеличить количество стресса своему ребенку. Правда, в такой ситуации рассчитывать норму стресса нужно здраво. Если бы отдали дочь в обычную школу, то уровень стресса был бы так высок, что ребенок сломался, сорвался бы.
Мы искали компромисс. Нам было важно, с одной стороны, чтобы ее тормошили, чего-то требовали, ждали, чтобы ей пришлось за кем-то и тянуться. С другой стороны, чтобы это было ей по силам. На данный момент мой четырнадцатилетний ребенок закончил всего четыре класса, но в частной школе для здоровых детей. Это оказалось оптимальным вариантом и золотой серединой. Частная школа – это не коррекционная школа, в которой слово криво накарябал – и уже отличник. Это не школа, где подросток обязан освоить весь курс алгебры. В частной школе моя дочь занимается по индивидуальной программе, ей предъявляют требования с учетом особенностей и возможностей, сил и уровня. Ей позволили спокойно сдать программу за начальную школу, невзирая на возраст.
Для детей школа – важный период жизни. И это далеко не только информация, которую они получают, знания, которые осваивают. Поверьте, почти любому родителю хватило бы образования дать ребенку знания в рамках средней школы. Но школа – это история про среду, общение, сверстников, про авторитеты (кроме родителей), которые должны быть в жизни у каждого из нас. Это нормально, если мы выбираем для своих детей лучшее.